Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
– А как погиб твой муж?
– Он ехал на машине по мосту, и у него отказали тормоза… Его нашли в реке спустя три дня…
– Извини…
Наталия подняла голову и увидела высокий прозрачный купол, сквозь который пытались пробиться скупые зимние лучи. Сливаясь с электрическим освещением, они казались бледными и безжизненными.
– Скажи, а ты видела хозяина?
– Какого хозяина? – насторожилась Гаэлль.
– Как какого, того самого, кому принадлежит этот замок?
– Ах этот… Нет, не видела…
– Он живет в другом месте?
– Сора говорил, что у него есть еще один замок в Орлеанском лесу и несколько квартир в Париже.
– Зачем ему столько?
– Не знаю, как говорится…
– …у богатых свои причуды… Все понятно.
Она уже пожалела, что снова заговорила с Гаэлль. Эта девушка как закрытый сосуд. Она носит в себе что-то, но никогда не выплеснет наружу. Она верно и преданно служит своему хозяину и преследует совершенно определенные цели: заработать деньги и выучиться на бухгалтера.
– А ты не видела здесь карлика в красной одежде?
– Карлика? Нет, конечно… Откуда здесь взяться карликам? – Она с недоверием посмотрела на Наталию и, как показалось последней, захотела смутить ее, заставить усомниться в здравости своего рассудка.
– Послушай, Гаэлль, никогда не смотри на меня так, поняла? – Наталия больно схватила ее за руку и с силой сжала. – Не смей делать вид, что ты ничего не понимаешь. Мне приходилось встречаться в жизни со всякими людьми, но ты просто поражаешь меня своим цинизмом…
Больше не было желания говорить что-либо. Она оттолкнула от себя девушку и подошла к прозрачной стеклянной стене зимнего сада, являвшегося частью замка и располагавшегося позади него, в самом центре. Она вдруг представила себе, как разбивает эту стеклянную стену и выбегает из замка, как несется по усыпанной бурыми листьями дорожке к воротам и встречает там либо солдат, либо людей в штатском, которые при виде ее достанут оружие и, предупредив, начнут палить ей по ногам…
Послышался какой-то шорох, она повернулась и увидела что-то красное, мелькнувшее за широкими пальмовыми листьями. Кто-то пробирался в самую гущу зарослей папоротника.
– Стойте! – закричала Наталия, потому как это была не Гаэлль (ее вообще не было, она ушла, потирая руку), а кто-то другой.
А когда среди зелени мелькнуло старческое лицо в обрамлении красной шапочки с тремя рожками, на которых болтались колокольчики, ей стало дурно… «Неужели я действительно сошла с ума?»
Она поняла, что самое безопасное для нее место в замке – это музыкальная комната, где стоял «Стенвейн». Она знала, что Луи пристально следит за ней и испытывает нечто вроде удовлетворения, когда Наталия музицирует: он ждет результатов.
Она села за рояль, закрыла глаза и принялась играть в медленном темпе гаммы. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Особенно ей нравились расходящиеся гаммы, это когда руки расходились в разные стороны, а звуки, словно расщепляясь, разлетались по разных регистрам. И хотя звуки носили энергию раздражения и протеста, ей почему-то был даже приятен этот эпатаж. Она представляла себе, как злится Луи, подслушивая под дверью в ожидании «нормальной» музыки.
И вдруг она перенеслась в очень странное место. Не то кафе, не то маленький ресторан. Она сидела в самом углу, перед ней стояло блюдо с горячими спагетти, политыми красным густым соусом, бутылка вина и чистый фужер. Скатерть красно-сине-белая, черная лакированная мебель, кадка с пальмой в углу, рядом со столиком, множество посетителей, официант с полотенцем на бедрах вместо фартука, бегающий между столиками и мешающий смотреть на то, что происходит на сцене.
Сцена небольшая, но какая-то емкая, глубокая, и на ней декорации: комната с кроватью, столом и стулом, а в кровати двое: мужчина и женщина. Только что-то очень странное было в этом представлении. И она долгое время не могла понять, что же именно. Во-первых, двое в постели почему-то не обнимались, не целовались, а ругались. На французском, разумеется. А потом мужчина и вовсе огрел женщину стилизованным поленом, которое он достал из-под одеяла. Зрители-посетители в зале, опьяневшие от вина и объевшиеся спагетти с соусом, заулюлюкали, и тогда до Наталии дошло, что это вовсе не бревно, а что-то совсем неприличное и не очень смешное…
И все же странность заключалась не в этом. Дело в том, что и мужчина и женщина были карликами. И карлик, исполнявший роль мужчины с гигантским пенисом, был очень похож на того самого карлика, которого она видела в зимнем саду за папоротниками…
Дух, поднимавшийся от спагетти, не мог оставить ее равнодушной, и она решила посмотреть, съедобна ли еда, которую она всего лишь видит. Она протянула руку, взяла бутылку вина, но своей руки-то как раз и не увидела…
Однако бутылка приподнялась, и из нее полилось красное вино в фужер. Брызги вина были реальны, так почему было не попробовать его на вкус?
Она налила себе немного вина, сделала несколько глотков и вдруг, забывшись, принялась за спагетти: умело накручивая их на вилку с помощью ложки, ловко отправляла в рот. Соус был просто замечательный: острый, густой и горячий, да к тому же еще и с грибами.
Она пришла в себя уже после того, как спагетти были съедены, а бутылка вина опорожнилась на треть. Наталия вытерла рот салфеткой, встала из-за стола и, придерживаясь за стены, стараясь никого не задевать, отошла от столика и пересела за другой, на котором ничего, кроме блюдца с мелкими зелеными яблоками, не было. Как не было никого и за самим столиком. Она ждала скандала по поводу того, что она съела чей-то ужин. И дождалась.
Откуда-то появилась девица в оранжевом пушистом свитере. Желтые жесткие кудряшки, напоминающие пружинки, подрагивали от малейшего движения. Ее пышный зад обтягивали узкие черные брючки. Девица, пока пробиралась между стульями к своему столику, улыбалась всем налево и направо и вдруг, увидев, что ее тарелка пуста, а в фужере осталась капля вина, ахнула и мягко осела на стул. Затем послышалась бойкая французская речь… И Наталия прекратила играть свои гаммы.
Она оглянулась: никого. Перед ней скалит свою могучую голливудскую челюсть рояль. «И ни одной пломбы. Ему можно было бы рекламировать зубную пасту», – подумала она о рояле.
Ей было смешно и странно. Смешно потому, что она как-никак выпила треть бутылки вина, а странно потому, что чувствовала себя переевшей… Кроме того, у не поднялось настроение: ведь она только что видела карлика… И если ей удастся, то она выведает у Гаэлль или у того же самого Сора, что это за кафе, где подают спагетти и где играют карлики.
* * *
Перед ужином к ней зашел Луи.
– Мне надо вам кое-что сообщить…
– О художнице? – спросила Натали, даже не поворачиваясь в его сторону. Она стояла перед зеркалом и пыталась уложить непослушные после мытья волосы.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
