Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Холостяк? – спросил Алексей у помощника пристава, окинув опытным взглядом обстановку.
– Бобыль, – блеснул тот простонародным словцом. – Про родню ничего не знаю, не выясняли. А вот знакомые к нему ходили, коридорный сказывал. Он тут. Позвать?
– Позже. А прислуга у покойного была?
– Имелся лакей с незамысловатой фамилией Петров. Но он до сих пор не отыскан.
– Вот как? – вскинулся Лыков. – Хозяина зарезали, замки целы, а лакей не отыскан?
– Именно. Приняты меры к розыску, но пока безуспешно.
Сыщик снова повернулся к доктору:
– Убийство совершено ночью?
– Судя по трупному окоченению, вечером. Между восемью и двенадцатью часами.
– А кто нашел тело и вызвал полицию?
– Коридорный Дериглазов, – ответил помощник пристава. – Может, все-таки позвать его?
– Я сам. У вас и так день насмарку.
– Да уж… – пробурчал штабс-капитан. – Мы, конечно, Департаменту полиции всегда поможем. Тем более слышали, как вы вчера на Гутуевском вместе с сыскными картечь отражали… Но хочется уже откланяться.
Надворный советник не стал томить коллег. Он разрешил увезти труп и отпустил городскую полицию, включая городового у подъезда. Попросил только доктора соблаговолить прислать ему на Фонтанку протокол вскрытия. Вскоре департаментские остались в квартире одни, если не считать понятых. Алексей послал Валевачева собрать показания соседей, а сам начал осмотр места происшествия.
Первое, что привлекло его внимание, – это портрет августейшей четы на стене в гостиной. Аляповатый холст, сделанный по лекалам Апраксина рынка, не был рассчитан на хороший вкус. Не олеография, как в дворницкой, но порядочная ляпня. Таких дурных портретов в частных квартирах Лыков еще не встречал. Странно…
Под холстом на бюро стояла фотография какого-то важного господина в галунном мундире с дарственной надписью. Вглядевшись, сыщик узнал обер-церемониймейстера Двора князя Долгорукого-второго. Надпись гласила: «Устину Алексеевичу Дашевскому на память».
Алексей продолжал осмотр. Он не нашел в квартире никаких ценных вещей и ни копейки денег. Один ящик бюро был выломан кочергой и валялся на полу, остальные похитители не тронули. Видимо, знали, где искать… Отсутствие лакея сделалось еще подозрительнее. Надворный советник отправился в его комнату и обыскал ее особенно тщательно. Под кроватью он обнаружил скомканный клочок бумаги. Это оказался билет государственного займа восемьдесят шестого года с одним неотрезанным купоном. Лакей разбрасывался доходными бумагами? Или подбросили нарочно, чтобы подумали на него?
В целом обстановка в квартире Дашевского давала пищу для ума. Очевидно, небогат. Любит придворные побрякушки. Убийство, скорее всего, совершено с целью ограбления. Хоть брать у покойного особенно и нечего, в Петербурге сплошь и рядом резали и за меньшие суммы. А ударил ножом кто-то свой. От кого Дашевский не ждал и спокойно подставил спину.
В завершение обыска Лыков собрал бумаги убитого в заранее приготовленный портфель. Потом продиктовал сидевшему без дела Шустову протокол осмотра места происшествия. Подписал его и обратился к домовладельцу:
– Простите, что держу вас так долго, но ничего не поделаешь, процедура… Как вас по имени-отчеству?
Высокий рыхлый детина представился действительным студентом Степаном Степановичем Осиным-Бруно. Сорок лет человеку, а он студент… Видать, курс лекций прослушал, но экзамен сдать не смог. А потом подвернулось наследство, и теперь он до смерти будет представляться таким несерьезным званием. Осин-Бруно сразу заговорил о том, что волновало его больше всего: когда можно будет опять сдать квартиру внаем? Надворный советник вошел в его положение. Зачем вредить человеку? И разрешил студенту вывесить билет через три дня. Пусть выдержит небольшую паузу на всякий случай да и пускает новых жильцов. Если же придет на имя покойного какая корреспонденция, сыщик велел переслать ее в департамент. Домовладелец повеселел – три дня не срок – и охотно дал убитому характеристику. Выражений при этом он не выбирал.
По его словам, Дашевский был личностью малосимпатичной. Заносчивый, высокомерный – и при этом нечистоплотный в денежных расчетах. Устин Алексеевич очень гордился, что состоит в должности церемониймейстера. Мог часами говорить о том, как протекает придворная жизнь, хвастал знакомствами, сыпал громкими именами. Недавно заявил, что определенно переходит в действительные церемониймейстеры, вопрос уже решен и нужно лишь дождаться Рождества. А сам всегда задерживал плату за квартиру, дрова, свечи, даже за самовар коридорному. Причитающиеся деньги отдавал очень неохотно, с такой гримасой, будто одолжение делал…
– Почему не отказали эдакому фрукту? – спросил Лыков.
Действительный студент пожал плечами.
– Многие из жильцов тянут с оплатой. Если всех выгонять, останешься без доходу. А тут придворный человек! Лестно было иметь такого в доме – производило впечатление на соседей. Вот и терпел.
– В суд не подавали?
– Нет, только стращал, когда Устин Алексеевич совсем уж совесть терял. Да у него и без меня скандалов хватало. Он же с собственным лакеем судился!
– С Петровым?
– Точно так. К мировому ходили спор разбирать.
– А что за спор?
– Я толком не помню. Это вам надо у коридорного спросить, он с тем Петровым вроде как приятельствовал.
– Спрошу. Но вы сами какого мнения о Петрове?
– Фу! Ленив и неаккуратен. Деревенщина с фасонами! Но они с хозяином удивительно подходили друг другу. Каков поп, такова ему и свечка…
– Ясно. Еще вот о чем спрошу: хозяин мертв, двери не взломаны, а лакея нет. Согласитесь, наводит на мысли.
Осин-Бруно взмахнул руками:
– Ну что вы! Чужая душа, конечно, потемки… всякое бывает… Но Петров! Для такого дела характер нужен. Впрочем, лучше вам спросить Дериглазова. Я от прислуги далеко отстою, могу и ошибиться.
– Еще вопрос. В последнее время не замечали ли вы в поведении вашего жильца чего-то странного? Или нового? Сделался вдруг нервен или щедр… Завел даму и собрался жениться… Поссорился с кем-то… Гости новые завелись, каких раньше не было…
– Да, кое-что приходит на ум. И все по вашему списку предположений!
– Вот как?
– Будто нарочно. Во-первых, у Дашевского откуда-то вдруг взялись деньги. Неделю назад он погасил все долги и даже заплатил за квартиру до первого сентября. Чего прежде никогда не случалось!
– Ага. Неожиданно разбогател. Далее!
– Во-вторых, появилась дама! Это чуть раньше. Примерно с начала мая. Лет тридцати, может, немного старше. Кто их поймет? Так намажутся, что с толку собьют.
– Именно дама, а не?..
– Самая настоящая. Тех-то мы знаем, тоже приезжали. И хоть на вид фу-ты ну-ты, а все равно видать! Эта не из таких. Порядочная. Богато одета, со вкусом и наряды часто меняет. Три или четыре раза Устин Алексеевич привозил ее к себе на извозчике. Когда встретился мне на лестнице, самодовольно так пояснил, что богатая вдова и без ума от него…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
