К тому времени, как мы добрались до Океан-хауса, я уже успел устать от Трациана Примарис.
Океан-хаус, сконструированный из герметизированного плазмой грандиорита на адамитовом каркасе, был одним из тысячи особняков, встроенных в подводную стену Улья Семьдесят. Он располагался в девяти километрах под поверхностью города и на два километра ниже уровня моря. По представлениям обычных граждан Империума, это был маленький дворец. Его как раз хватало для того, чтобы вместить всю мою свиту, библиотеку, склад оружия и тренировочные залы, не говоря уже о домовой часовне и зале для аудиенций. Целое крыло здания было отдано для размещения Дамочек Биквин. В этом особняке можно было надеяться на безопасность, покой и тишину.
Моя домработница Джарат ожидала нас в прихожей. Как и обычно, она была одета в длинное светло-серое платье и чёрную кружевную шапочку, задрапированную белой вуалью. Как только огромные металлические входные люки откатились в сторону и я вдохнул прохладного, чистого домашнего воздуха, она хлопнула пухлыми ладонями, и вперёд устремились сервиторы, чтобы принять нашу верхнюю одежду и помочь с вещами.
Я постоял какое-то время на нашмиковом коврике, оглядывая каменные стены и высокий свод крыши. Никаких картин, бюстов или скульптур, никаких перекрещённых мечей или вышитых гобеленов, только герб Инквизиции на дальней стене над лестницей. Я не любитель художеств и роскоши. Мне необходимы уют и исключительная функциональность.
Остальные спутники засуетились вокруг. Биквин и Эмос отправились в библиотеку. Рейвенор и фон Бейг давали сервиторам чёткие инструкции, касающиеся некоторых предметов нашего багажа. Медея скрылась в своей комнате. Остальная свита рассеялась по всему дому.
Джарат поприветствовала их всех, а затем подошла ко мне.
— Добро пожаловать, сэр, — произнесла она. — Вы давно не были дома.
— Шестнадцать месяцев, Джарат.
— Дом проветрен и подготовлен. Мы занялись этим, как только вы сообщили о намерении приехать. Нас опечалили известия о потерях.
— Есть что-нибудь, что я должен знать?
— Перед вашим прибытием мы перепроверяли систему безопасности. Также поступило несколько сообщений.
— Я прочитаю их, как только смогу.
— Уверена, вы голодны.
Она была права, хотя я и сам не сразу понял, что ужасно проголодался.
— На кухне уже готовится обед. Я взяла на себя смелость самостоятельно составить меню, которое, как мне кажется, вы должны одобрить.
— Как всегда, полностью полагаюсь на твой выбор, Джарат. Я хочу отобедать на морской террасе вместе с теми, кто пожелает составить мне компанию.
— Я прослежу за этим, сэр. Добро пожаловать домой.
Я принял ванну, облачился в серый шерстяной костюм и провёл некоторое время в личной комнате, потягивая амасек и просматривая сообщения и коммюнике при мягком свете лампы.
Посланий пришло много, главным образом недавно поступившие письма от старых знакомых — чиновников, собратьев инквизиторов и солдат, — подготавливающие меня к их прибытию на планету и выражающие почтение. Лишь немногие из них нуждались в больше чем формальном ответе моего секретаря. Для некоторых я сочинил учтивые личные послания, выражая надежду встретиться на одном из многочисленных мероприятий Новены.
Три сообщения привлекали особое внимание. Первым было личное, закодированное официальное письмо от Верховного Инквизитора Филебаса Алессандро Роркена, являвшегося главой Ордо Ксенос Геликанского субсектора и моим непосредственным начальником. Он входил в триумвират старших инквизиторов и отвечал непосредственно. Перед Великим Магистром Орсини. Роркен хотел видеть меня сразу после моего возвращения на Трациан. Я незамедлительно ответил ему, что прибуду во Дворец Инквизиции следующим утром.
Второе письмо поступило от моего старого друга и коллеги Титуса Эндора. С момента нашей последней встречи прошло уже довольно много времени. Его незашифрованное сообщение гласило: «Приветствую тебя, Грегор. Ты дома?»
Краткость обезоруживала. Я отправил столь же краткий утвердительный ответ. Эндор явно не желал общаться в письменной форме. Я ждал его ответа.
Третье сообщение, составленное на глоссии, также оказалось незакодированным, или же, по крайней мере, к нему не были применены электронные шифры. Послание гласило: «Скальпель быстро режет нетерпеливо высунутые языки. В час третий, на Кадии. Гончая запрашивает Шип. Шип должен быть остёр».
Наличие морской террасы стало, вероятно, основной причиной, по которой я решил арендовать Океан-хаус. Она представляла собой длинный, облицованный керамитом зал, одна из стен которого представляла собой бронированное окно, выходящее в океан. Промышленность на Трациане Примарис убила большую часть жизненных форм, населявших моря, но в этих глубинах, в изумрудном тусклом свете все ещё можно было увидеть чудесным образом выживающих существ, вроде светящихся морских чертей или стай блестящих слизней. Освещаемую свечами комнату окутывали слегка колеблющиеся зеленые сумерки.
Сервиторы Джарат накрыли длинный стол на девять персон. Когда я появился, все уже заняли свои места и болтали за аперитивом. Большинство моих сотрудников были одеты по-домашнему. Я тоже надел к обеду простой чёрный костюм. С кухни принесли клёцки из фуби, приготовленные на пару, и жареный кетелфиш, затем запечённые бедрышки редкой дичи оркуну, грушевые и ягодные пироги с корицей. Крепкий кларет с Гудрун и сладкое десертное вино с виноградников Мессины идеально дополняли пищу. Я уже и забыл все прелести пребывания дома, вдалеке от тягот работы в полевых условиях. Особое спасибо Джарат.
Компанию за столом мне решили составить Эмос, Биквин, Рейвенор, фон Бейг, мой архивариус и секретарь Ольдемар Псаллус, глава домашней службы безопасности Джабал Киршер, заслуживающий доверия полевой агент Гарлон Нейл и главная помощница Биквин Тула Сурскова. Медея Бетанкор не захотела присоединиться к нам, но я знал, что её измотал сложный полет через воздушное пространство Трациана.
Я был рад, что Рейвенор присутствует на обеде. Его раны, по крайней мере физические, исцелялись. И хотя он был тих и казался несколько потерянным, я чувствовал, что он начинает приходить в себя после смерти Арианрод.
Сурскова, невысокая дородная женщина, разменявшая четвёртый десяток, тихо обсуждала с Биквин прогресс в обучении недавно набранных Дамочек. Эмос рассказывал внимательно слушавшим его Псаллусу и Нейлу о событиях на Лете Одиннадцать. Псаллус, ослабевший и преждевременно состарившийся в результате изнурительной болезни, никогда не покидал Океан-хаус и посвятил свою жизнь управлению моей обширной библиотекой и обеспечению сохранности её содержимого. Если бы Эмос не поведал ему историю о нашем последнем задании, это должен был бы сделать я. Подобные рассказы оставались для Псаллуса единственной связью с активными действиями в нашем деле, и ему нравилось их слушать. Нейл, бывший охотник за головами с Локи, год назад получивший серьёзное ранение, тоже не смог участвовать в операции на Лете. Он также упивался рассказом Эмоса, время от времени задавая вопросы. Я чувствовал, что ему не терпелось вернуться к работе.
