Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– Ты его живьем, вблизи, видел? Говорил с ним?
– Я недостоин. Но есть люди, к кому обращались драконы со своими откровениями. А я лишь ученик, апостол Великого Поводыря.
– Что делать, скажи.
– Жить. Трудиться. Терпеть невзгоды. Превозмогать неудачи… И молиться.
– Ну, тогда нам прямая дорога в царство божие.
– Да будет так, братья.
Добрые пророчества – добрый, благосостоятельный вид пастыря. За стол пригласят, скарб пожертвуют, от недругов защитят. Другой вон – худой, взлохмаченный, руки костлявые, лохмотья ветхие, лишь глаза огнем полыхают:
– Нет вам прощения, Зло ступило на землю. Кто кается, умрет легко. Кто умер раньше, того пощадили справедливые боги. Умершие не знают лишений. Умершие почивают в райских кущах. Лишь вы, отверженные, оставлены в умирающем мире разделить его боль и страдания. Крылатые змеи носятся в небе, пожирая безгрешных младенцев, кровожадные хищники терзают отбившихся от стада! Мир погружается в сумерки, солнце отвратило свой взор – тьма и лед сковывают тело земли! Покайтесь, отриньте мирское, сбросьте одежды, уйдите в ночь, очиститесь смертью!
И народ мимо проходит, не задерживается – людям надежда нужна, вера в будущее, а умереть они всегда успеют. Хотя послушать – кому можно верить? Взять драконов. Старики говорят: не встречали их раньше. То есть все знали, что они были, вот только тысячу лет как пропали, а теперь вдруг появились. Не то чтобы кишело, но нет-нет да и увидят высоко в облаках парящий крылатый силуэт. Причем их появление тесно связывали с началом войны. Про то, как драконы людей жрали, как города палили, рассказчиков много было, но толком тоже никто их не видел, а может, просто свидетелей по понятным причинам не осталось. Для чего-то ведь слетелись – не падалью же перекусить, коей в первые годы скопилось немало. Видно, пришло их время. Вся война какая-то странная была, ни с того ни с сего. Вроде нормально жили, и вдруг полыхнуло по всему свету, и всё – лишь головешки тлеют на пожарищах и мародеры режут глотки друг другу да всем подряд. Так старики рассказывают.
* * *
А вот торговцы. Без них сидел бы народ по норам, почитай, они все оторванные друг от друга поселения вместе собирают. Идут сквозь непогоду, везут отшельникам лекарства, соль, оружие, обереги – то, без чего не прожить. К их караванам остальные пристраиваются: и наемники, и беженцы, и бродяги. Конечно, не только самое необходимое продают купцы. Бывают вещи менее нужные, но тоже спросом пользующиеся – украшения, утварь всякая, табак, книги. Или, вот, непонятно к чему – рабы.
Рабы – отдельный разговор. Пока не увидишь, не поймешь. На маленьком хуторе только всем вместе прожить можно, общим трудом. Какая разница, старейшина ты или простой охотник, разве можно другим человеком владеть, чтобы он за тебя работу делал? За тебя никто работу не сделает, если сам не можешь – кому ты нужен такой, жизнь заставит, лишний рот кормить общине не под силу. И вообще, как узнать – раб или нет, Ванко раньше невдомек было, на лбу ведь у него не написано. А увидел – сразу понял. Кто обычные люди, кто, сразу понятно, сильно не в себе, а кого и людьми назвать тяжело – куклы исковерканные, но в глазах у всех такое стоит… стократ хуже, чем у беженцев. А у некоторых прям на лбу, кстати, страшные неровные шрамы-буквы складываются в это жуткое слово «Раб».
Разных людей ярмарка вместе собирает.
А найти надо одного.
Вот и ходит Ванко. Большую темную палатку он приметил еще накануне. По виду наемники, только, вопреки обыкновению, много – человек двадцать, даже несколько женщин есть. И палаток вблизи четыре штуки, просто три поменьше, стоят квадратом. Хозяева свой лагерь на отшибе разбили, в гущу не лезут, большинство на месте сидит, угрюмые все. Подозрительно – чего на торг приезжать, если не ходить никуда. Ванко несколько раз мимо прошелся, ничего не услышал интересного, тихо, слышны разговоры, но больше по хозяйству. Ближе идти не решился – к началу ярмарки народ в центр подтягивается, здесь безлюдно, пусто, одинокий мальчишка внимание привлекает. Отметил для себя на будущее и побежал туда, где людей побольше.
Все свободное пространство между Главными рядами напротив помоста плотно забито гостями. Они переминаются на месте и переговариваются друг с другом, от чего над полем стоит ровный монотонный гул, в ожидании доброго слова хозяев-осетровцев, знаменующего начало.
Тем временем волна пошла по столпившимся – начинается.
Ванко протиснулся поближе и привстал на цыпочки, стараясь не пропустить ни одного мгновенья. На помосте уже расположились уверенного вида четверо мужчин. Все уже преклонного возраста, добротно одетые – городской совет. Стражники наверху напряглись, от их внимания сейчас многое зависит – по традиции старейшины к людям без оружия и без охраны выходят.
– Мир вам, гости, – обратился один из горожан, высокий и сухопарый, – еще год прошел, и в Устье Куты мы рады вновь видеть лица старых друзей и новых знакомых. Закончилось время долгих речей. Всем знакомы наши честные правила?
Нестройный гомон в ответ – правила ярмарки просты и суровы в жестоком мире. Здесь нет каторги и забыли о штрафах. Общество гуманно, изгнание означает верную гибель – зачем продлевать муки, преступления караются быстрой смертью.
– Гости! Торгуйте и веселитесь!
В ответ восторженный рев. Сухопарый помолчал минуту и, вздернув руку, дождался, пока чуть схлынет радостный порыв.
– Гости! Это место всегда открыто любому, кому есть что сказать. К вам хочет обратиться достойный человек, его слова не лишены смысла!
Люди готовы слушать – совет не станет просить за пустое, сказанное будет словами совета. Легко, одним движением взмывает на возвышение Полк.
– Мир вам! Я вижу – лучшие из проживающих окрест собрались здесь. Вы вправе знать, и вам доверено принимать решения.
Старейшины согласны, в словах старого командира истина, но многие догадываются, о чем пойдет речь, и глухо ропщут.
– Прошло время долгих речей, это правда, – продолжает Полк, – наступает время решительных дел, я знаю, о чем говорю, люди. Мы смогли выжить в нахлынувшем хаосе – пора встать на ноги и высоко поднять голову.
– Мы стоим на ногах, колен ни перед кем не гнем!
– Я пришел с юго-запада, с Пути. Вы не знаете, что там творится – банды объединяются, земли опустошены, пар ищет выхода из кипящего котла. На юге им делать нечего. Сможете вы удержать орду, если она прорвется на север? Считай, у вас и войны-то не было, а они до сих пор воюют. В одиночку не справитесь, обложат, как лося, и будут по куску отхватывать – за частоколами не отсидитесь.
– Да я за зиму три нападения отбил, еще и поживился! Чего пугаешь?
– Это не орда, это ватаги бродяжьи, с Пути вытесненные, – а за ними и беда придет.
– А ты, выходит, защитишь?
– Один нет. Вместе единиться надо. Моя дружина – костяк. Десятки боев прошли, каждый троих стоит, ваше ополчение – с каждого поселка от количества мужчин, определимся сколько. Центр здесь, в Устье. В местах возможного прорыва – форты. Разрабатываем систему связи между поселениями, чиним дороги, при необходимости – быстро перебрасываем войска. Если всё правильно организуем, к нам даже сунуться побоятся.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
