2. РЕНДИ
Сентябрь 2048 – апрель 2051
Ренди Карл Такер родился и вырос неподалеку от шоссе Дикси в мелком городке Шивели, который прилепился к юго-западному углу Луисвилля. Около века назад шоссе Дикси было важной транспортной артерией города, ведущей к военной базе в Форт-Ноксе, что в тридцати милях к югу от Луисвилля, и Шивели был тем местом, куда приезжали солдаты, чтобы вкусить успокоительных удовольствий гражданской жизни – проиграть получку на Черчилль-стрит или напиться и переспать с девчонкой. Заканчивалось это тем, что довольно большое количество солдат женились на девушках Шивели и оставались тут жить; через немного лет городок разросся и окреп, включив в свой состав малоимущих безбожников, профессиональных христиан и пропитанный алкоголем и убитый наркотиками белый мусор.
Мать Ренди, Сью Такер, была бисексуалкой, с сильной мужской наклонностью, и многим мужчинам казалась привлекательной своими мальчишескими манерами и обликом.
У Сью был собственный небольшой бизнес, мастерская в гараже и грузовичок, она была мастером-водопроводчиком с хорошей репутацией. Она выполняла ремонт и иногда работала по контракту, там, где во время перестройки в домах требовалось провести новый водопровод и канализацию.
Сью не любила говорить об отце Ренди, но дети слышат все, и с течением лет Ренди узнал, что рождением своим он обязан случайной связи Сью во время секс-вечеринки на Хеллоуин в 2031 году в клубе здоровья «Ла Мираж» в пригороде Луисвилля.
По словам Сью, она даже не видела лица этого парня, потому что весь он, от макушки до пят, был скрыт под мерцпокровом, Плащом Счастья, и фокус был в том, что парень был замаскирован как женщина. Сью так никогда и не узнала, кто это был.
Пока Ренди был маленький, в доме Сью иногда появлялись мужчины, но когда он повзрослел, они исчезли, так как в это время Сью склонило на лесбийскую сторону. Наиболее постоянной подружкой Сью, ее фавориткой, была официантка Хони Вивер – плотная крашеная блондинка с большой грудью и зачаточным подбородком. Вскоре после того, как Ренди исполнилось шестнадцать, Сью решила, что Хони лучше всех сможет рассказать Ренди о сексе, к тому же, как лесбиянка, Хони сможет научить Ренди должному уважению к женщинам.
– Ренди Карл, – сказала сыну Сью в один прекрасный вечер в сентябре 2042 года, после того как, придя домой, в очередной раз обнаружила, что Ренди тайком смотрит по ювви порнопрограммы. – Выключи эту гадость. Такие фильмы унижают женщин. К тому же если ты будешь много смотреть ювви, то испортишь глаза, и тебе понадобятся очки.
– Ну пожалуйста, Сью.
Ренди всегда звал мать по имени.
– От этих фильмов нет никому вреда. И с глазами у меня все нормально, очки мне не нужны.
– В конце концов понадобятся, если так и будешь смотреть эти фильмы до старости.
Ренди был мальчишкой мрачноватой наружности, с вытянутым унылым лицом. Он еще не вырос, и роста в нем было чуть больше пяти футов. Волосы он стриг ежиком-платформой, носить предпочитал ти-шотки и штаны-хаки; когда Ренди смотрел по ювви грязные фильмы, его штаны впереди заметено вспухали.
– Ренди Карл, настало время тебе узнать, что к чему. Я хочу, чтобы ты сходил к Хони Вивер.
– Да? Зачем это?
– У нее засорился слив в раковине на кухне. Ведь ты сможешь сам справиться? Хони просила зайти, а я сегодня устала.
Ренди часто помогал матери по работе, но это был первый раз, когда она просила его сделать что-то самостоятельно.
– Сколько она заплатит – как обычно, по профсоюзным расценкам?
– Она заплатит, будь уверен.
Ренди послушно сложил в ящик инструменты и пешком отправился к дому Хони – она жила всего в двух кварталах от Сью, в доме, похожем на их как две капли воды: трехкомнатное бунгало, с дешевыми стенами из керамических плит и бетонированным передним двором.
Дверь Ренди открыла Хони. На ней был розовый шелковый халатик, едва завязанный пояском.
– А, привет, Ренди. Сью позвонила мне и сказала, что ты зайдешь. Я только что пришла с работы, сняла форму и приняла душ. Входи же.
Хони открыла дверь, и ее халатик распахнулся, так что Ренди заметил ее груди и, на секунду, треугольник волос внизу живота.
– На что это ты смотришь, паренек? – спросила Хони с воркующим смехом. – Ты никогда раньше не видел живой женщины?
– Я… – задохнулся Ренди, со стуком поставив на пол свой ящик с инструментами. – Хони, я…
– Ты так возбужден, – мурлыкнула Хони. – Ах ты мой малыш, какой красавчик.
Хони раскинула руки, и ее халатик окончательно распахнулся.
– Иди ко мне, Ренди. Обними меня и поцелуй мои груди.
Ренди дышал запахом ее духов, соски ее грудей окрепли и чудесно елозили по щеками и губан Ренди. Руки Хони, как пара змей, опустились вниз и расстегнули его брюки. Прежде чем он понял, что происходит, она стиснула его торчащий маленький член, и он кончил прямо в ее настойчивые и ласковые руки. Ренди был так удивлен и смущен, что залился слезами.
– Ничего, ничего, – проговорила Хони, улыбаясь ему и растирая сперму у себя по груди. – От этого кожа становится мягче. Мне нравится доить таких милых мальчиков, как ты, Ренди Карл. Хочешь посмотреть мою вагину?
– Да, Хони, хочу.
– Тогда встань передо мной на колени.
Ренди опустился на мягкий пластик пола, и Хони подвинулась к нему так, чтобы пышный и душистый куст ее лобка оказался прямо напротив его лица. Она немного расставила в стороны ноги, и теперь Ренди мог видеть ее гениталии во всех подробностях.
– Поцелуй мою киску, Ренди Карл. Оближи ее всю сверху донизу.
Ренди начал медленно и осторожно, но уже скоро Хони схватила его голову и крепко прижала к своей промежности.
Покрытые слизью, нежные и мягкие покровы Хони были потрясающими, роскошными, неописуемо экстравагантными.
Ренди целовал и сосал, издавая стоны от наслаждения, Хони начала ритмично двигать бедрами, прижимая определенное место своего лобка ко рту Ренди, и по прошествии времени этот ритм сменился хаотическими судорогами. Хони вскрикнула, потом опустилась на пол рядом с Ренди.
Ренди торопливо забрался на нее, с желанием проникнуть со своей болезненной эрекцией в Хони, но та воспротивилась:
– Никогда больше я не пущу в себя член мужчины, Ренди Карл, даже твой. Я не желаю этого.
Хони поднялась и села, глядя туманным и немного грустным взглядом в окно. На улице уже смеркалось. Входная дверь осталась немного приоткрытой, и Ренди видел, как по улице перед домом Хони проходят люди. Однако света внутри дома не было, и прохожие не видели ничего, что происходило внутри.
– Если ты окажешь мне еще одну услугу, Ренди, то я подою тебя снова.
– Хорошо, Хони. Я сделаю все, что ты скажешь. Мне так хорошо, как никогда в жизни. Это здорово.
