— Старух нет, в остальных ящиках то же самое, — перехватив мой взгляд, прокомментировал майор. — Два или три — пустые. — Он снял шапочку и вытер пот. — Вы еще наверху не были, кассирш не видели. У них вообще ног нет, так и сидят за кассами, как куклы на чайниках: руки по швам, глаза закрыты, улыбаются, стервы… Та еще картинка.
— Скалли, — пробормотал я себе под нос, — они уже здесь…
— Центральный гастроном, — зловещим тоном поддержал меня Денисыч. — Еды нет, воды нет. Ничего нет. Населен роботами.
Руки мои дрожали, перед глазами все плыло. Фил посмотрел на меня со значением и ободряюще кивнул: «Теперь верю».
— Опаньки, — поражение сказал Кабан. — А нас в эту комнату как раз и не пустили. Мы еще тогда ругались, ругались… А у них гут, эвон, значит, что. Вот тут они, значит, и отлеживаются по ночам…
Он протянул руку и дотронулся до ладони отключенной «продавщицы». Ладонь была красивая, изящная, с отменным маникюром.
— Ты глянь! — восхитился Кабанчик. — Как настоящая! Холодная только. Интересно, у нее только руки так хорошо сделаны, или…
— Руками ничего не трогать! — всполошился подбежавший вдруг эксперт в белом халате, надетом поверх камуфляжа. Очки его сбились набок, в руке была зажата отвертка. — Отойдите сейчас же! С ума сошли?
Но было поздно. «Продавщица» в ящике вдруг шевельнулась, синие глаза открылись и остановились на Кабанчике. Наманикюренные ногти как капкан вонзились Сереге в руку, и тот закричал. Мы отшатнулись. Майор заматерился и начал дергать из кобуры пистолет. Серега между тем рванулся, потянул девчонку за собой, и оба несколько секунд кружились возле ящиков в каком-то диком и нелепом танце. Глаза у Сереги были, что твой полтинник. Вокруг защелкали затворы, ярко-красные лучи прицелов затанцевали в пыльном воздухе. Выстрелить, однако, никто не решился.
А через миг Кабанчик вскинул свой злосчастный шокер и нажал на кнопку.
Долбанули искры. Видно, где-то между ними перемкнуло, «девчонку» и Кабанчика отбросило прочь друг от друга, и оба рухнули на бетонный пол. Серега как повадился, так и остался лежать. Деваха же еще с минуту двигалась и сучила руками и ногами. Что-то в ней дымилось, тут и там проскакивали искры. Светлые волосы рассыпались по полу. Потом она вдруг повернула голову, задержала взгляд на мне и улыбнулась.
— Здравствуйте, — приятным низким голосом проговорила она.
Это было так неожиданно, что все вздрогнули, а Денисыч даже выругался.
— Сегодня у нас презентация, — меж тем продолжила та. — Пиво «Гессер», свежее, из натурального солода… очень хорошее пиво… Только сегодня каждому, купившему четыре бутылки, бесплатно в подарок — фирменная кружка и открывашка… Только сегодня… очень хорошее пиво… очень хоро… шее… е…
Что-то щелкнуло, захрипело, и голос стих. Глаза ее закрылись, и она замерла.
Меня замутило.
Сан Саныч критически посмотрел на меня, на Фила, на Кабанчика, которого как раз в этот момент подняли с пола и теперь приводили в себя нашатырем, и махнул рукой.
— А вы говорите — старухи, — презрительно бросил он. — На улицу. Теперь все ясно. Все они здесь роботы. Шпионское гнездо, мать его…
Он полуобернулся к своим людям и махнул пистолетом:
— Зачистить все. По варианту «Ц». Коняев!
Невысокий спецназовец, охранявший подступы к поверженному «директору», встрепенулся и поднял автомат.
— Я!
— Остаешься за старшего. Все осмотреть, ничего не трогать. В туннели — по растяжке и контактный блок. «Черемуха» и МП. Найдите табличку, повесьте на входную дверь, чтоб у народа не возникло вопросов. «Ревизия», там, или «Выходной»….
— «Санитарный день» сойдет? — Один из спецназовцев поднял соответствующую табличку.
— Сойдет, — кивнул майор. — Да! И еще: возьми там, в ликероводочном пару бутылок чего-нибудь покрепче, только не из местного. И деньги там же оставь, на полке.
— Есть! А сколько оставить?
— Согласно ценнику. Потом в отчете укажешь, я скажу, чтобы их в смету вставили. Все. Пошли!
Он развернулся и шагнул вперед.
Большая толстая крыса с визгом выскочила у него из-под ног и вприпрыжку побежала вдоль по коридору. Бабахнул выстрел, кровь брызнула на стену, и крысу швырнуло на пол. Зверек дернулся и затих.
Майор выругался. Опустил пистолет.
— Черт, — проговорил он и провел ладонью по лицу. — Что за жизнь! Террористы, взрывы, а тут еще эти на мою голову…
— Я же говорил, — пробормотал Кабанчик, повисший у Фила на плече. — Их тут до чертиков. Мы их с Егором травили, травили… травили, травили…
— Дайте ему выпить, — распорядился Сан Саныч и вышел вон.
Денисыч надрызгался первым.
Домой нас отпустить не соизволили, Фил вытребовал себе один звонок, долго говорил с женой («Да, все в порядке… да… в порядке… да… ничего не случилось… да говорю же — все в порядке! Никому не открывай»), потом подсел к столу и начал разливать. Как оказалось, умница сержант прихватил из гастронома не только три бутылки «Сухарничка», но и круг сыра, каравайчик хлеба и батон копченой колбасы. Майор и еще два незнакомых спецназовца составили нам компанию. Шофер Сергей от водки отказался и теперь молчал над кружкой кофе. Двухдневная пьянка грозила перерасти в запой. Где-то в глубине души я начал задумываться: а не специально ли нас держат здесь «под градусом», чтобы нашим рассказам потом никто не поверил?
Нас сводили к экспертам, за вторую бронедверь с окошком и штурвальчиком, чтоб посмотреть остатки «бабушки», но опознать у нас ничего не получилось — все было так обуглено и оплавлено, что невозможно было утвердительно сказать, та «бабушка» или не та, или вообще никакая не бабушка. После сегодняшнего рейда в гастроном я вообще уже ни в чем не был уверен.
— Похоже, самоликвидатор сработал, — посетовал один из экспертов. — Вся начинка выгорела, аж каркас покорежило. Чем это вы ее так?
— Швеллером, — сказал Серега и икнул.
— Швеллером? — задумчиво блеснул очками тот. — Хм, похоже…
Шокер у Кабана на всякий случай отобрали.
— Два года это дело крутим, — выпив стопку, погрузился в размышления майор. — От налоговиков поступил сигнал, мол, что-то там у них не сходится, там, дебет с кредитом… Опять же раньше пара неувязочек была. Копать начали. Потом, когда раскусили, сперва не поверили. Меня на экспертизу вызывали раза три. Потом зашевелились вроде. Операцию назначили, но нам не доверили. Все комиссию эту долбаную ждали из Москвы. И дождались бы, да вы, идиоты, все планы сорвали. В общем, не было бы счастья… И как додумались? Не представляю!
— Они догадистые, — ухмыльнулся Фил, который к этому времени уже изрядно окосел. — Этот, — указал он на Кабанчика, — музыку пишет, а этот — фантастику. Знают, где искать, особенно когда напьются.
