Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
Гуров прекрасно понимал, что Скоков ничего о зараженных купюрах не знает. Не знает он и того, куда пошел выкуп, выплаченный за него. Но журналист или его жена могут вспомнить какие-нибудь детали, дать хотя бы крохи информации о похитителях, на которые ранее не обратили внимания. Тогда, может быть, и удастся за что-то зацепиться.
Впрочем, на «чеченскй след», как назвал для себя Гуров информацию о номерах банкнот, полковник больших надежд не возлагал. Скорее удастся найти зацепку в информации ФСБ.
Поэтому Гуров и посадил Станислава изучать документы. В ответственности и исполнительности Крячко сомневаться не приходилось. Пусть Станислав и не всегда может сделать правильные выводы из информации, но уж систематизировать ее и составить собственную теорию у него получится лучше, чем у кого бы то ни было.
Скоков жил на улице Климашкина, рядом с Грузинской площадью. Когда Гуров добрался туда, дождик усилился. Погода испортилась. И, похоже, надолго.
У нужного Гурову дома все обочины были забиты припаркованным транспортом. Остановиться пришлось метрах в двухстах, да еще и на другой стороне улицы. Гуров посмотрел несколько секунд на дождь, выбрался из машины и, подняв воротник плаща, побежал к нужному подъезду.
Самого Скокова дома не было. Дверь Гурову открыла его жена Лариса. Красивая молодая женщина с твердым и открытым взглядом. Она впустила Гурова в квартиру, не задавая лишних вопросов. Предложила кофе и попросила подождать в гостиной, пока она его приготовит.
Ожидая хозяйку, Гуров осмотрелся. Планировка квартиры была неплохая, но вот обстановка гостиной могла бы быть и поприличней. Как-то не вязалась скудная мебель со статусом семьи Скоковых. Впрочем, Гуров сделал вывод, что это легко объяснить: все было продано тогда, когда Лариса собирала деньги для выкупа мужа.
– Я так понимаю, что вы пришли по поводу похищения Виктора. – Лариса неслышно подошла сзади. – Что-нибудь выяснилось?
В вопросе Скоковой никакой надежды не слышалось. Видимо, и задала его она только для того, чтобы как-то начать разговор. Гуров понимал состояние женщины. После года ожиданий надеяться на какие-либо положительные сдвиги мог лишь самый отчаянный оптимист.
Полковник не стал ходить вокруг да около. Он сразу рассказал о цели своего визита. Естественно, о радиоактивных сторублевках Гуров умолчал. Поэтому его слова прозвучали правдой лишь наполовину.
– Я уже рассказывала все другому следователю, – пожала она плечами. – Не знаю, что можно сказать еще.
– Я не следователь, я сыщик, – улыбнувшись, поправил Гуров Ларису. – Поэтому и методы работы у меня несколько иные. Давайте попробуем вспомнить все еще раз. Может быть, выяснится что-то такое, что ранее осталось незамеченным.
Вздохнув, Лариса в сотый раз рассказала, что случилось с ней и ее мужем. Гуров слушал ее, не перебивая. Он лишь мысленно делал для себя пометки, запоминая то, на чем нужно заострить внимание. Рассказ Ларисы получился коротким и ничего нового к уже известному не добавил. Однако несколько интересных мыслей у Гурова появилось.
– Значит, вы утверждаете, что ваш муж вылетел в Грозный неожиданно? – спросил Гуров, едва Скокова закончила говорить. – Когда пришло первое сообщение с требованием выкупа?
– Виктор позвонил мне почти сразу после перелета. Через час раздался новый звонок, – печально произнесла Лариса. – Мужской голос сообщил мне, что Виктор похищен, и приказал ждать нового звонка. Ни с кем не связываться и ни в коем случае не сообщать о похищении в милицию.
– А вам не показалось, что похищение было спланировано? – спросил Гуров.
– Конечно! – Лариса удивленно посмотрела на сыщика. – Человек из штаба Дудаева позвонил в редакцию и попросил срочно прислать корреспондента. Дескать, они хотят сделать сенсационное заявление. Виктора отправили сразу после звонка. Даже домой не отпустили, чтобы вещи собрать. Сказали, что он обернется за один день. Я думаю, что ничего дудаевцы газете сообщать не хотели. Им просто нужен был известный человек, чтобы взять за него выкуп.
– Я совсем не о том спросил. – Гуров терпеливо дослушал до конца. – Разве из штаба Дудаева не звонили в газету и не выражали удивления, что им не прислали журналиста?
– Звонили. Но все это только для прикрытия, – пожала плечами Лариса. – Разве эти гады когда-нибудь признают, что воруют людей!
У Гурова были на этот счет свои соображения. Но спорить он не стал. Скокова верила в свою правоту. Не став спорить с Ларисой, Гуров поинтересовался:
– Кто знал, что ваш муж вылетает в Грозный?
– Заместитель главного редактора Стешенко, – сказала Лариса. – Главного в тот день не было в редакции. Стешенко и принял сообщение по телефону. А затем отправил Виктора в командировку. Андрей Анатольевич очень хороший человек. Когда я поняла, что не соберу денег, то пошла к нему. Он смог дать нам кредит из фондов газеты. Без этого я ни за что бы не спасла Виктора...
Глава 4
Полтора миллиарда рублей – сумма немалая. А если учесть, что сторублевых банкнот могло быть и больше, то проследить их путь, по теории, не являлось трудной задачей. На деле оказалось все наоборот.
Вся беда была в том, что источников поступления денег было слишком много. Впрочем, как и теорий их появления в Центробанке. Крячко уже в третий раз просматривал материалы ФСБ, но ничего интересного на ум ему не приходило.
Сотрудниками ФСБ, Центробанка и налоговой инспекции было произведено тщательное расследование на самом высшем уровне. Но вместо конкретного результата получили абстрактную дырку от бублика.
Больше всего Станислав жалел о том, что не имеет экономического образования. Почти единственными понятными ему цифрами были даты поступления платежей и их суммы. Остальная мешанина из цифр и специальных терминов со скрежетом врывалась в сознание Крячко и с еще большим грохотом вылетала оттуда, не оставляя ни одного запомнившегося аргумента.
В итоге Станиславу надоело вникать в расследование ФСБ. Крячко попытался отрешиться от их аргументов и создать свою теорию происходящего. Все аргументы специалистов упирались в то, что сторублевые банкноты поступили в банк не в форме единовременного платежа – зараженные купюры оказались в разных концах хранилища.
Существовала, конечно, и теория единовременной выплаты. Никто не отрицал, что купюры могли оказаться в разных концах хранилища просто потому, что не было возможности поместить их в одном месте. Впрочем, этот вариант не рассматривался.
Во-первых, таких случаев, чтобы один клиент сдавал в Центробанк сразу полтора миллиарда рублей, было всего несколько. Во-вторых, одновременный приток такой большой массы радиоактивных денег непременно бы существенно сказался на общем фоне хранилища и был бы зафиксирован датчиками.
Ну а в-третьих, исходя из теории намеренного заражения купюр с целью дестабилизации обстановки в стране (чего упорно придерживалась ФСБ), риск обнаружения дефекта банкнот был столь велик, что злоумышленник попросту на него не решился бы.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
