Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Вот так просто взял и отпустил. «До завтра, дорогой мой, сегодня вы мне уже не понадобитесь». Правда, за минуту до этого он позвонил в курьерскую фирму по доставке и отменил вызов курьера. «Планы на день у меня изменились, я доставлю товар покупателю сам», – сказал он в телефонную трубку. По крайней мере так утверждает сам охранник. Именно он обнаружил труп, когда к десяти утра, как и положено, пришел на работу и обнаружил, что дверь не заперта.
– А кто этот охранник? Его самого-то проверили? – озабоченно спросил Алексей Бугаец.
– Обижаете, Алексей Федорыч! Конечно, в первую очередь. Алиби железное: с шестнадцати часов пятнадцати минут и до двенадцати ночи он просидел в зале с игровыми автоматами. Работники зала его хорошо знают, они подтвердили. Сказали, что никуда, кроме туалета, не отлучался. Мы, конечно, еще проверим по камерам видеонаблюдения, но я думаю, чист.
– Все равно – вы его допросили? Он же не один день здесь проработал. Должен все знать… Что-нибудь пропало? Ценности, вещи? Здесь же, наверное, для грабителя просто золотое дно! Одежду или портфель самого убитого, наконец? Их осмотрели?
– Обижаете! – уже не буднично, а запальчиво повторил милиционер и шмыгнул носом от обиды. – Все осмотрели, и карманы вывернули, и по каждому шовчику металлоискателем прошлись. Там вещей-то – пиджак да борсетка с документами, даже ключей от машины нет, покойничек-то на метро разъезжал, несмотря на все свое богатство… А насчет пропажи, – тут младший лейтенант оживился, блеснул глазками, – так охранник говорит, что только одна вещь всего и исчезла. Причем не так уж… чтобы шибко ценная. Так, бронза, семнадцатый век. Красная цена – полторы тысячи долларов в базарный день.
– Ты что, Кадушкин, наследство из Америки получил по линии профсоюзов? – хмуро осведомился Бугаец. – Полторы тысячи долларов для тебя уже не деньги?
– Так это ведь как посмотреть, Алексей Федорыч! У убитого тут ценностей было, ну я не знаю, миллионов на сто, наверное! Одних драгоценностей с камнями целый ларчик, а стоят они, наверное, столько, что и Алмазный фонд не потянет – музейная ценность! Да и другие редкости были. Картины… даже рукописи! Собственноручное письмо Кутузова! Собственноручное! – Последнее обстоятельство Кадушкина, видимо, особенно потрясло. – А убийца свистнул какой-то подсвечник, представляете?! На фиг он ему сдался – ума не приложу! Орехи, что ли, колоть? Обыкновенный канделябр, на Урале сделали – ящерица какая-то, что ли… Или нет! – Он быстро зашелестел блокнотом. – Не ящерица – голова дракона! То есть три, сразу три головы! И знаете что? Похоже, что именно этим предметом антиквара и прихлопнули!
«Как? – ударило в мозгу у Вероники. – Как?!»
С замиранием сердца она еще плотнее прижалась ухом к щели. Даже дышать перестала.
– Да, канделябром! – доносилось из-за двери. – «Тупой тяжелый предмет», о котором эксперты в протоколе указали, – это скорее всего он и был! – захлебываясь от возбуждения, повторил Кадушкин. – Бронзовый канделябр «Дракон», семнадцатый век! На вес – примерно три с половиной килограмма. Еще бы – бронза! Так что шансов у убитого совсем не оставалось. У нас в подворотне и пустой бутылкой из-под шампанского убить могут, а тут – три с половиной килограмма! Прихлопнули, как таракана, только треск, поди, стоял, когда череп крошился!
Жуткая картина в мгновение ока предстала в воображении Вероники, и она ойкнула, пошатнулась, ухватилась за ручку двери. Та скрипнула.
Тут оба следователя оглянулись на скрип, и седовласый, спохватившись, вошел в подсобку. На ходу Бугаец махнул рукой шагнувшему было вслед за ним подчиненному:
– Ладно, ты иди, Кадушкин, ты что-то совсем распоясался. Меня, кстати сказать, и дама ждет. Видишь? – он кивнул на Веронику, которая при их появлении отскочила от двери к противоположной стене и стояла там, приложив руку к сердцу. – Наша свидетельница девушка нежная, и ты ужасов своих при ней не рассказывай.
Последнее он произнес со скрытой иронией.
Кадушкин оглядел Веронику, похлопал ресницами и несколько раз дернул носом:
– Так это… я думал – она из наших… Судмедэксперт из морга, или практикантку какую прислали:
– Иди.
– Наши-то женщины – крепкие будут… Ни тебе обмороков, ничего… – оглядывался на нее Кадушкин, направляясь к выходу. И добавил как бы про себя: – Ходят барыньки на место преступления, как в театр, а потом истерики… Истерика – это женский способ развлечься…
Бугаец проводил его взглядом. Когда дверка подсобки охнула, закрываясь (Кадушкин с силой прихлопнул ее за собой – ровно настолько, чтобы, не вызывая гнева у начальства, выказать свое недовольство), следователь перевел глаза на Веронику:
– Ну-с, милая барышня, теперь ваша очередь. Кто такая, зачем пришли, какие отношения поддерживаете с хозяином – попрошу обо всем по порядку, ничего не путая и ничего не упуская.
– Я…
Сначала все шло плохо, она то и дело сбивалась, путалась, начинала рассказывать снова – и, натыкаясь на жесткий и недоверчивый взгляд, снова комкала рассказ и умолкала, залившись краской до самых ушей. Но постепенно все пошло лучше, и через час-полтора следователю прокуратуры Алексею Бугайцу была известна история покупки канделябра во всех подробностях. Он даже не стал мучить Веронику дополнительными вопросами. Задал только один:
– А вот эта самая дама загадочного образа – как, вы сказали, ее зовут, Ада? – она вам своего адреса-телефона не оставила?
– Нет. – Вспомнив о том, что Рыжеволосая и в самом деле не дала своего телефона, а сама она спросить не догадалась, Вероника отчего-то расстроилась. – Мы только попрощались, и… и все. Да! Она еще сказала, что мы скоро увидимся. Зачем и почему – не знаю. Но она так уверенно это сказала!
– Хм. Интересно-интересно… Хорошо, Вероника Витальевна, вы свободны. На днях я позвоню вам и приглашу зайти в прокуратуру, подписать показания. А пока…
Бугаец поднял руку, чтобы указать ей на дверь, но эта дверь вдруг распахнулась сама собой.
– Алексей Федорыч! Там еще какая-то дама явилась. Уверенная такая, как королева. Понабежали барыньки на огонек! Что им тут сегодня, шелковые чулки бесплатно раздавать обещали, что ли? – обиженно выкрикнул Кадушкин и скрылся.
– Это Ада! – крикнула Вероника, бросаясь к выходу.
* * *
Да, это была она. Высокая (выше всех, кто находился в подвальчике), Ада стояла в самом центре комнаты, то есть в метре от мелового контура на полу, и рассматривала его так, будто перед нею лежал не очерченный силуэт, а настоящий человек – или то, что от него осталось.
Странно! Веронике на секунду померещилось, что и она видит скрюченное на полу тельце Блюхера с окровавленной головой и раздробленной рукой. И даже стеклышко разбитых очков как будто блеснуло из-под его локтя…
Она моргнула раз, другой, провела рукою по лбу – видение исчезло. Подвальчик, тускловатый свет светильников, люди вокруг, белая черта на полу и общий ужас от происшедшего остались, а сам Блюхер – исчез…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
