Теперь она пришла на помощь к нему.
Уверившись, что Дженис находится от нее на безопасном расстоянии, Кати поднялась по ступеням и вошла в кабинет. Грязные тарелки до сих пор стояли на столе, но мешок с остатками пищи исчез.
Кейт собрала тарелки, серебряные приборы и бокалы, отнесла их вниз, на кухню. Мешок с остатками пищи обнаружила в холодильнике. Должно быть, Дженис их туда положила.
Она наполнила раковину мыльной водой, разобрала серебряную шкатулку, тщательно вымыла и высушила каждый фрагмент. Она сушила последний предмет, когда услышала звякнувший дверной колокольчик. За последние два дня она не видела ни одного посетителя. Кейт поспешила вниз — узнать, кто пришел.
Дженис уже сидела за столом. Когда Кейт увидела почтовую сумку, свешивавшуюся с плеча мужчины, и узнала Иззи Калпеппера, то бросилась к нему со всех ног: в его почте могла оказаться еще одна анонимка.
Иззи бросил на стол Дженис пачку писем, когда Кейт вошла в вестибюль.
— Кого я вижу! Кати Макдональд! Слышал, вы вернулись в город. Поживете у нас?
— Привет, мистер Калпеппер. Рада вас видеть.
— Я — тоже. Не торопитесь назад. Поживите. Дайте всем на вас посмотреть.
Он приветственно поднял шапку и ушел.
Кейт потянулась за почтой одновременно с Дженис.
— Спасибо, Дженис, я займусь этим.
— Я всегда…
Кейт схватила пачку. Если бы не анонимные письма и исчезнувшие чеки, она не стала бы подливать масла в огонь давней вражды. Но кто-то ведь должен был взять на себя ответственность в трудной ситуации. Попыталась улыбнуться. Улыбка вряд ли получилась дружелюбной, но на большее она не была способна. Придется ей, видимо, еще поучиться общаться с людьми.
Кейт снова поднялась наверх, села за профессорский стол и включила свет. Лампа очертила круг желтого света на зеленом бюваре. Кейт полезла в ящик за ножом для открывания писем.
И нашла его там, где он всегда лежал. Профессору его много лет назад подарил эксперт по тайским головоломкам. Нож был инкрустирован перламутром и нефритом, а открывался с помощью спрятанного в узоре секретного замочка. Кейт не сразу его нашла. Раздался щелчок, и в свете лампы блеснуло обоюдоострое лезвие.
Она быстро рассортировала почту на счета, рекламу и личные письма, пока не заметила конверт, адресованный ей. По телу пробежала дрожь. Она не говорила друзьям и сотрудникам, куда едет: времени не было.
Осторожно подсунула лезвие под клапан и открыла конверт. Одними ногтями вынула бумагу. Впрочем, она не надеялась, что автор оставит следы. Все, кто смотрит телевизор, знают, что нужно надеть перчатки.
Еще прежде чем развернула листок, поняла: это — анонимное письмо. Оно было составлено из букв, вырезанных из журналов и газет. Бумага, как и шрифт букв, сильно различались. Это был странный способ, провокационнее, чем компьютерная угроза. Прочитав слова, Кейт задрожала: «Немедленно уезжайте из города. Вы здесь не нужны. Вы только навредите тем, кто рядом с вами».
Кто-то в Гранвилле знал, что она здесь, и знал почему.
Ну разумеется, знали. Кроме профессора и тети Пру, это Дженис, служащие банка, Райетт, Лу Альбиони… и те люди, кому они об этом рассказали. Так что количество людей росло в геометрической прогрессии. Черт возьми, весь город знал теперь, зачем она приехала.
Все, что требовалось автору анонимки, — это накануне опустить письмо в почтовый ящик, чтобы его доставили сегодня. Но кому понадобилось ее пугать?
Ей показалось, что в комнате потемнело. Сделалось жутко. Кейт отложила письмо в сторону. Нужно включить еще свет. Но прежде чем смогла подняться, услышала глухой стук.
Кейт взглянула на дверь, надеясь, что это — профессор, но дверь была по-прежнему закрыта. Она послушала — все было тихо. «Да потому, что и слышать нечего», — сказала она себе. Должно быть, ее напугало это письмо.
И все же она оглядела комнату. Книги ровно стояли на полках. На чайном столике лежала аккуратная стопка сборников судоку. На подставке из красного дерева мерцал хрустальный шар. Все в порядке.
Вдруг что-то коснулось ее ноги. Что-то пушистое. Кейт взвизгнула, отодвинула стул и увидела серый мех.
— Пошла прочь! — закричала она и подняла ноги. Сердце билось как бешеное.
Существо подпрыгнуло и шлепнулось ей на колени. У Кейт остановилось сердце, когда ей в юбку вцепились когти. Существо вскочило на стол, повернулось и уставилось на нее блестящими глазами-пуговицами.
Кейт замерла. Ее словно парализовало, она не могла ни бежать, ни кричать. Не в силах была даже залезть на стул. Мозг медленно подключился. Это не крыса. Не крыса. Кот!
Кейт шумно выдохнула.
Кот уселся и устремил на нее любопытные глаза.
Кейт нервно рассмеялась.
— Ты меня до смерти напугал. Какой большой! Ты ведь кот, да?
Кот не ответил. Не мяукнул, не помахал хвостом. Просто смотрел на нее. Шерсть у него была длинная, шелковистая, серо-коричневая, она лоснилась и спускалась на бювар. На ушах — длинные кисточки, на шее — пышный воротник. Белые бакенбарды делали его похожим на китайского стражника.
Кейт склонилась к нему, присмотрелась. Не может быть…
— Ал? Это ты?
Кот мурлыкнул, голосок для такого большого кота был тоненький. Здоровый котище, весит, должно быть, фунтов тридцать.
Кейт быстро припомнила день, когда они с профессором нашли крошечный пушистый комочек, запутавшийся в только что подстриженных кустах лабиринта на заднем дворе. Сколько же лет прошло? Четырнадцать, пятнадцать? Они осторожно выпутали из ветвей длинную шерсть котенка, принесли в дом и налили в блюдце молока. Он умещался в ладони профессора.
Кейт назвала его Алоизом в честь мамонта из передачи «Улица Сезам». Алоиз Снаффлпагус.
Он недолго был маленьким. Через несколько дней стал в три раза крупнее и продолжал расти. Приходил в дом и уходил, когда хотел, но был ласковым и любопытным. Постоянно прыгал на шахматную доску, сшибал со стола профессорский кубик Рубика или разваливался на головоломке, над которой они работали.
— Это ты. Откуда ты пришел? Где был?
Пока она его рассматривала, Алоиз расслабился, разлегся на бюваре и закрыл собой анонимку.
Оглянулся на нее, будто спросил: «Что теперь?» — и перекатился на спину.
Кейт погладила ему живот и почесала за ушами, пока из меховой шубы не раздалось довольное урчание.
— Прошу прощения, но на сегодня довольно. Ты уничтожишь улику.
Она столкнула его с письма. Кот сердито мяукнул и поудобнее улегся на бюваре.
Теперь они вдвоем изучали письмо. Ал вскоре утратил интерес, спрыгнул со стола, прошелся по ковру и влез на подоконник.
Профессор пришел через несколько минут. После короткого сна он выглядел посвежевшим. Кейт подсунула письмо под бювар. Она не хотела лишний раз его беспокоить.
