В этих местах Калпепперов было явно в избытке. Одним больше или одним меньше – какая разница?
– Оттуда, – сказал Кейс.
– Как? – переспросил Реджинальд.
– Ты меня спросил, откуда я пришел, – спокойно объяснил Кейс. – Я тебе ответил.
Реджинальд вскочил на ноги.
– Оттуда, говоришь? Говнюк, это что за ответ?
– Каков вопрос – таков ответ. Другого ты не получишь.
Теперь и Квинси вскочил.
Бивер юркнул в угол, который, как он надеялся, окажется наиболее безопасным в салуне.
– Нас числом побольше, парень, – проговорил Квинси, – или ты не умеешь считать до двух?
– Считать-то я умею, но блох в расчет не беру.
– Ты называешь нас блохами? – свирепо спросил Реджинальд.
– Не я, – ответил Кейс. – Я бы не стал оскорблять блох.
Калпепперы бросились к своим ружьям.
Ах черт, проворные ребятки!
Одновременно с этой мыслью, которая сверкнула в его мозгу, Кейс выхватил револьвер и разрядил его полностью в Калпепперов. Не теряя времени, он тут же заменил пустой барабан на полный, который вынул из кармана.
Когда Кейс шагнул вперед, в его походке появилась некая неуверенность, которой не было раньше.
– Я не с ними, – поспешил сказать Бивер.
– Вот и оставайся не с ними.
– Да, сэр.
Падре сел на полу и, хлопая глазами, стал озираться по сторонам.
– Что за шум? – хрипло спросил он.
– Ложись досыпай, – ответил Кейс.
– Пахнет порохом, – сказал Падре. – Кого-нибудь убили?
– Блох, только и всего. Всего лишь блох.
– Черт побери! Тратить порох на отстрел блох! Их надо давить ногтями.
С этими словами Падре снова повалился на пол и тут же захрапел.
Не обращая внимания на кровь на ноге, Кейс обошел лежащих Калпепперов. Ногой он выбил ружья из ослабевших рук, затем нагнулся над ними.
Оба Калпеппера были еще живы, но радости в том было для них мало. Все их раны были ниже пояса.
– Простите, ребята, – проговорил Кейс. – Если бы вы не были такими шустрыми, вы бы нашли быструю смерть. Те первые пули, которые я получил, несколько испортили мне замах.
Он медленно поднялся, достал платок и туго перевязал им правое бедро.
Но кровь не останавливалась. Кровоточила также и правая рука Кейса.
– У тебя неважные дела, парень, – сказал Бивер.
Не обращая на него внимания, Кейс вытянул из-под рубашки листок с объявлениями «Разыскиваются мертвые или живые» и развернул его. Пользуясь собственной кровью как чернилами, он подчеркнул имена Квинси и Реджинальда Калпепперов. До этого там были подчеркнуты и другие. Имена других убитых Калпепперов.
Однако оставалось также немало неподчеркнутых имен.
– Тебе надо побыстрее уходить, – сказал Бивер. – У этих ребят много родни. Они выследят тебя и поджарят твои мозги на медленном огне, как это делают апачи.
Кейс положил листовку между двумя Калпеппера-ми и бросил горсть монет.
– Вот тебе деньги, чтобы сделать ставку, – сказал он Реджинальду. – Теперь ты можешь заключить с Квинси пари, кто из вас умрет первым.
Кейс медленно попятился к двери, не спуская глаз с Бивера. Револьвер в левой руке Кейса был нацелен ему в грудь.
Бивер позволил себе лишь часто хлопать глазами.
Выйдя за порог, Кейс издал высокий, удивительно музыкальный свист.
«Скорее!» – мысленно приказал он коню.
Зашелестели кусты, и Сверчок рысью подбежал к хозяину. Кейс схватился за луку седла и взобрался на жеребца.
При каждом ударе сердца его захлестывала волна боли, подкатывала тошнота. Сцепив зубы, Кейс стал привязывать себя к седлу. Руки не слушались, но кое-как он довел дело до конца.
«Домой», – подумал он, испытывая сильное головокружение.
Но дома у него не было.
Из последних сил он пустил Сверчка во весь опор.
Глава 3
– Я кое-что привез для тебя, – сказал Ют.
Сара оторвала взгляд от сокола, которого держала в руках. Один из бродяг в Спринг-Каньоне недавно вздумал поупражняться в стрельбе по птице. К счастью, крыло не было перебито. Птица скоро выздоровеет, ну а пока ее надо было кормить, чтобы не погибла от голода.
– Книги? – с живостью спросила она.
Раскрыв рот, сокол сделал попытку освободиться. Сара прижала его к груди, шепча ласковые слова.
– И книги тоже, – ответил Ют.
– А что еще?
Он кивком головы показал на дверь хижины.
– Ты лучше посторонись. Нельзя терять время.
Сара удивленно посмотрела на него, но спорить не стала. Она надела кожаный колпак на голову сокола, привязала его за ногу к шесту и вышла из хижины.
Первое, что Сара увидела, была кровь на всаднике: высохшая, свежая, спекшаяся, сочащаяся – кровь повсюду на человеке, который свисал с седла.
Затем она узнала Сверчка.
– Господи! Это же Кейс!
– Нашел его в таком состоянии… Вот привез тебе, потому что ты подбираешь всех покалеченных тварей.
– Сними его, – коротко распорядилась девушка. И сразу стала раздавать приказания:
– Коннер! Коннер, быстро помоги Юту! Лола, неси побыстрее свои целительные травы!
Ют вытащил длинный нож и стал разрезать ремни, которыми Кейс был привязан к седлу.
Когда был разрезан последний ремешок, со стороны ручья прибежал Коннер. Это был ширококостный, худощавый пятнадцатилетний подросток, который должен еще подрасти и набрать плоти.
– Что случилось, сестра? – спросил он.
– Вон взгляни, – показала она на окровавленного всадника. – Должно быть, его достали Калпепперы.
Кейс начал сползать с седла. Коннер, помогая Юту, закряхтел.
– Черт, какой здоровый и чижолый, – пробормотал Коннер.
– Не ругайся, – механически проговорила Сара. – И не «чижолый», а «тяжелый».
– Ты собираешься читать мне лекции по грамматике или помочь человеку?
– Я могу делать все одновременно, – рассердилась Сара. – Вносите его в хижину и положите на мою кровать.
– Его зовут Кейс? – спросил Коннер.
Парнишка подхватил Кейса за испачканные кровью ботинки, Ют – за плечи, и Кейса внесли в хижину.
– Это тот человек, который привез тебя домой позапрошлой ночью? – поинтересовался Коннер.
