Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
— С каким бы уважением я ни относился к вашему вышиванию я не стремлюсь стать вашей подушечкой для булавок.
— Я знаю, что делать, потому что раз в неделю помогаю в больнице для стариков.
— Если мне придется наложить швы, — возразил он, — я сделаю это сам.
— Вы же сказали, что рана идет через плечо на спину. Подумайте, как вы доберетесь до нее сзади?
— Я обращусь к хирургу.
Принцесса язвительно улыбнулась и ласково постучала пальчиком по его подбородку.
— Не лгите, Сантьяго. Я знаю, что ни к какому хирургу вы не пойдете. Вы что, не доверяете мне?
«Она или глупая, или мучает меня нарочно, чтобы развлечься», — подумал Дариус, вжимаясь в спинку кресла. Возможно, семидесятилетний инвалид может спокойно перенести прикосновение этих бархатных ручек, но он-то не достиг и середины этого возраста.
Пожав плечами, Серафина встала, налила воды в чайник и поставила его на огонь. Вернувшись к креслу, она опустилась на колени и открыла корзинку.
— Годится ли вам белая нитка, полковник, или вы предпочитаете что-нибудь более яркое? — осведомилась Серафина, перебирая разноцветные мотки ниток. — Алые? А может, золотые?
— У меня, право, нет времени играть с вами в больницу.
— Не заставляйте меня напомнить вам о том, кто я. — зажав иголку зубами, принцесса аккуратно вытянула белую нитку из мотка и осторожно расправила ее. — Если будете проявлять своеволие, мне придется просто приказать вам подчиниться. Раздевайтесь, сударь!
Дариус не шевельнулся. Не мог. Внезапно покончив с ниткой, Серафина отложила ее в сторону и, упершись руками в колени, устремила на раненого пристальный взгляд.
Дариус смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова.
Однако она каким-то непостижимым образом поняла его.
— Хорошо, — мягко проговорила принцесса, всматриваясь в его лицо. — Просто сидите спокойно, а я все сделаю.
У Дариуса не нашлось ни доводов, ни сил помешать ей. Он знал, что принцесса не должна к нему прикасаться. Она тоже, конечно, знала это, но разве когда-нибудь Серафина! делала то, что положено? А он? Ослушался ли хоть раз в жизни Дариус королевского приказа?
Сначала принцесса стянула с него развязанный галстук, затем придвинулась еще ближе и опустилась на колени между ногами Дариуса.
Он следил за каждым ее движением настороженно, как зверь, а она между тем невозмутимо расстегивала его черный жилет. Дариус остался в одной сорочке. Рваной, промокшей, окровавленной…
— Бедняжка! — пробормотала принцесса. Когда же она попыталась стащить с него сорочку, он, задохнувшись, отпрянул и вперил в нее гневный взгляд.
— В чем дело, Дариус? Робеешь? — мягко спросила она, Дариус заворожено смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова, не подозревая, что все чувства ясно читались в его глазах.
Наконец он кивнул.
Серафина ласково погладила его по щеке.
— Я не причиню тебе боли, Дариус. Не бойся. В конце концов… — Она потупила взгляд. — Ты же видел меня всю.
Дерзкое замечание вывело его из оцепенения. Дариус с ужасом уставился на принцессу.
— Ах ты, скверная девчонка! — выдохнул он, охваченный желанием.
«Господи Иисусе! Что я делаю?!» — мелькнуло у Дариуса в голове. Руки у него горели от страстного желания прикоснуться к ней, провести ладонями от талии по изящному изгибу бедер, раздвинуть полы халата и вдохнуть аромат ее влажной от дождя кожи. Он вцепился в подлокотники кресла, из последних сил борясь с собой.
Затем Дариус вспомнил, что все равно через несколько недель умрет: после того как он обнаружит всех шпионов и разделается с ними, ему предстоит опаснейшая миссия. Так какое все это имеет значение?
Изменить что-либо в том, что ему предстояло, уже не в его власти. Так пусть по крайней мере принцесса перевяжет его рану.
Возможно, Серафина знает, что делает, в чем Дариус, впрочем, сомневался, но он сможет поговорить с ней еще немного времени, а кроме того, это избавит его от визита к неумехе хирургу.
Нет, все это не зайдет далеко — Дариус не допустит ничего дурного. Сегодня его буйный и неистовый нрав словно сорвался с цепи — это верно, — но он все еще мог совладать со своими страстями. Недаром Дариус числил в своих предках по отцовской линии Торквемаду, самого свирепого из испанских инквизиторов. И вообще скоро история для него закончится и принцесса станет мукой для кого-то еще. Сердце Дариуса вновь тяжко забилось, когда Серафина прочла в его глазах, что он сдается. В ее взоре мелькнул огонек предвкушения, подсказавший Дариусу, что, возможно она так же пылко мечтает прикоснуться к нему, как и он к ней.
— Так как же? — сдержанно осведомилась принцесса, равнодушно пожал плечами, словно его ничуть ало, соблазнит ли его Серафина или он истечет кровью… Впрочем, Дариус сомневался, что обманул девушку напускной беспечностью.
— Снимай сорочку, — прошептала она. Он повиновался и застыл, сжав ее в комок побелевшими от напряжения пальцами.
Однако первое, на чем остановился взгляд Серафимы, была не рана, а маленький серебряный образок, висевший у него на шее на длинной прочной цепочке.
«О дьявол! — Сердце Дариуса упало. — Теперь все! Я попался!» Он совсем забыл об этой проклятой штуке.
Дариус замер, загнанный в ловушку, разоблаченный, полностью раскрывший ей свою тайну.
Не сводя с образка удивленных глаз, Серафина взяла образок в ладонь, ненароком коснувшись при этом груди Сантьяго. Всмотревшись в серебряный образок, она подняла на Дариуса невинные фиалковые глаза, и рот ее приоткрылся в немом изумлении.
Этот образок с изображением Богоматери принцесса подарила ему в тот день, когда в него стреляли у нее на глазах — в день ее двенадцатилетия.
До сих пор Серафина ненавидела свой день рождения. Ее ничуть не утешало то, что она была не виновата в случившемся. Тогда она не отходила от его постели. Дариус метался в лихорадочном бреду, не понимая, что принцесса постоянно говорит с ним, шепчет молитвы, но именно ее тихий охрипший голосок был нитью, связывающей его с жизнью.
Позже ему рассказали, что Серафину пытались увести от его постели, но она сопротивлялась как безумная — и оставалась возле Дариуса.
Он никогда не забывал об этом. Дариусу раньше и в голову не приходило, что кто-то может быть так ему предан. Едва он пришел в себя, она повесила ему на грудь этот образок и сказала, что Богоматерь будет его защитницей. А затем произнесла еще нечто очень важное… Как же это звучало?
Она смотрел в глаза прекрасной молодой принцессы, в ушах его звучал шепот шаловливой девчушки:
«Ты самый храбрый рыцарь на свете, Дариус, и, когда вырасту, я выйду за тебя замуж!»
Глава 3
— Образок все еще у тебя, — прошептала принцесса. Она уставилась на крохотный серебряный образок, который лежал у нее на ладони, еще согретый теплом его тела.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
