Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
— Да как это за что? — откликнулся вошедший в канцелярию роты командир взвода связи Хмурцев, услышав мой вопрос. — Как за что? А за все! По моему науськиванию. Я настучал! Мало орать — морду бить надо. Если б был уверен, что справлюсь один на один, так и сделал бы. Но больно здоров, скотина!
— А что случилось? — заинтересовался Сбитнев.
— Вчера на марше двигатель на машине греться начал. Я скомандовал Вовке — механику, чтоб тот остановился, сбросил обороты, открыл ребристый лист и постоял немного. Лонгинов вмешался — самый умный ведь! Минут пять прошло, командует механику: «Открывай крышку радиатора, воды доливай». Я останавливаю: мол, двигатель еще не остыл, ошпарится. А Бронежилет орет, что надо быстрее догонять колонну. Погребняк, солдат молодой, испугался, растерялся, крышку открыл, паром лицо и руки ошпарил. Я к нему на помощь бросился и вот тоже ладонь обжег. — Вадик показал перевязанную кисть и продолжил:
— Хорошо у бойца глаза целы остались. Вовку в госпиталь отвезли: сильные ожоги. Машину — в ремонт. Подорожник вне себя от злости. Лонгинов его земляка загубил, а Иваныч только что у родителей этого бойца гостил. Нет, Семен — гад, точно в табло от меня получит! Настроение будет, я ему этот случай припомню. Сверну его длинный «клюв» на бок.
— Правильно! — поддержал я Вадика. — Если бить, то только в шнобель. Он ведь не только «бронежилет ходячий», но и «бронеголовый», каску почти не снимает. И надет ли на нем бронник под х/б, не поймешь. Не дай бог, руку об броню сломаешь. Бронежилет — он и есть Бронежилет. Кличка верная на сто процентов, — закончил я обсуждение Лонгинова под смех офицеров.
* * *
На санитарной машине мы выехали в Кабул на «экскурсию». Я уговорил врача Сашку Пережогина заехать к советскому посольству, сделать небольшой крюк.
— Нужно потом за вами возвращаться? — поинтересовался лейтенант-медик.
— Конечно! Мы что пешком пойдем? Если нам головы отрежут, тебе доставит удовольствие их пришивать? — спросил Острогин.
— Нет, что вы. Конечно, нет! — замахал руками лейтенант.
— Тогда забери, не забудь! — похлопал я Пережогина по плечу, вылезая из «уазика».
Я второй раз оказался возле советского посольства. Впервые был здесь ровно год назад. Впрочем, ничего не изменилось за это время. Та же стена, тот же БРДМ. Афганские «сарбосы» в блиндаже у ворот, наши солдаты за забором. До стены — Азия и средневековье, за ней — тоже Азия, но современная, советская. Что ж, подышим воздухом Отечества. На территорию Родины нас, к глубокому сожалению, не пускали. Рылом не вышли. Много тут таких вояк вокруг болтается. "Натопчут и еще что-нибудь стащат, — так, наверное, мыслят дипломаты.
* * *
Мимо снуют машины, ходят горожане. На каждой женщине чадра и паранджа разных цветовых гамм. Что-то они, эти цвета, означают, но что — не знаю. Говорят, по ним можно определить возраст и национальность той, что в этом «скафандре» бредет. Может быть, врут. Не поймешь. Чужая культура, иной уклад жизни.
Множество вооруженных аборигенов в форме и в штатском шли по дороге, ехали на машинах. Одни были из госбезопасности, другие — военные или милиция, а третьи — черт знает кто! В халатах, чалмах, галошах на босые ноги и с автоматами. Но никто их не задерживает, не разоружает. Почему мужик идет с оружием? Поставить бы к стене или мордой в пыль положить, да допросить…
Следом за каждым таким мужичком семенит вереница женщин с замотанными до глаз лицами. Тюк в руке, сверточек на голове, детишки за халат держатся. Идет это существо, укутанное в халаты, платки и прочие тряпки, захочет нужду справить, присядет на дороге, сделает свое дело, встанет и дальше идет. Местные мужики на заборы и деревья стоя не мочатся. Они присаживаются на колени лицом к дувалу и справляют нужду. Чудно…
Как нам их понять? Мы даже в этом разные…
* * *
Сергей подошел к будке, где сидел мужик в пиджаке, застегнутом на все пуговицы, в рубашке и галстуке, несмотря на жару, но по роже видно прапорщик. За те деньги, что тут платят, можно и в шубе помучиться. «Гэбист» кивнул головой на телефон на стене. Острогин позвонил, ему ответили и пропустили. Меня и Сережку Ветишина — нет. Мы остались за пределами посольской цивилизации. Время текло медленно. Под палящими лучами оно казалось бесконечно долгим.
Через три часа приехала «таблетка». Пережогин заметно нервничал, озираясь по сторонам. Минут через пятнадцать врачу надоело ожидание:
— Ребята, или уезжаем сейчас все вместе, или я один отчаливаю. Сколько можно ждать вашего друга?
— Секунду! Сейчас Сержа вызову! — забеспокоился я, испугавшись перспективы добираться в полк самостоятельно, на попутках.
Забежав на КПП, я спросил, как можно вызвать дядю нашего Сержи. Точнее, Сергея от дядюшки. Охранник нехотя позвонил куда-то и передал мне трубку в отверстие заградительного щитка из толстого стекла. В ней зазвучал незнакомый голос, сообщивший, что Острогин уже ушел. И правда, через минуту на пороге нарисовался Сергей с большими сумками в руках.
— Ну, сколько можно болтать? Забыл, что мы выехали на часок, а шарахаемся больше трех! Медик хочет бросить нас тут и уехать! Бежим! — прорычал я.
Едва мы заскочили в «таблетку», как машина вихрем помчалась по улицам Кабула. Лейтенант нервно теребил ремень на автомате и настороженно озирался по сторонам. Новичок! Мы сидели, крепко вцепившись в откидные сиденья, стараясь не слететь на пол на крутых поворотах. Водитель беспрестанно сигналил, разгоняя толпы перебегающих дорогу пешеходов. Тротуаров, как таковых, не было совсем. Вдоль шоссе жались друг к другу дуканы, лавочки, чайхана, лагманные. Вот продают на вес дрова. Выглядит это довольно забавно: столб, к которому привязано коромысло с веревками, а на них болтаются широкие неглубокие тазы. В один тазик кладется гиря, в другой — поленья. Продажа дров на вес для меня, сибиряка, — это огромное потрясение. В нашей забайкальской и сибирской тайге гниют и сгорают ежегодно миллионы кубометров древесины. А тут приходит человек и покупает пять килограммов дров, заплатив огромные деньги.
Едем дальше. Проехали мясную лавку, в которой на крючьях висят туши коз, овец, коров. Свинины, конечно, не встретишь. Животных забивают у входа или на заднем дворе. Тут же обдирается шкура, разделывается туша, а мясо сразу развешивается. Вокруг мяса и требухи летают мириады мух, ос и шершней. Рядом притулился магазин с «колониальными» товарами из Японии, Кореи, Тайваня и Гонконга. Вот миновали чайхану с низкими столиками на коврах, стульев и скамеек нет.
Но следы нашей цивилизации, как результат присутствия Советской Армии, видны и в этом патриархальном восточном Средневековье. В Кабуле, благодаря общению с советскими специалистами — советниками, военными — появились афганцы-алкаши и пьяницы. Лет пять назад этого явления и теоретически не могло быть, а теперь уже никто не удивляется… Автобусы и такси, снующие по дорогам, облеплены так, что люди сидят даже на крышах. На каждой подножке, держась за поручни, висят человека по четыре. Такси едут с открытыми багажниками, в которых тоже едут пассажиры. Это даже забавно. Чудной мир, странный уклад жизни. Мы для них пришельцы из неведомых миров, но и они для нас — инопланетяне.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
