Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
Джамалудин выхватил гранату и выдернул чеку, чтобы бросить ее в пулеметчика, и тут в него попала пуля. Она попала самым удивительным образом, в кончик мизинца, вспорола весь палец, вышла с тыльной стороны ладони и ударилась о затвор автомата. Та м она раскололась на три части, и две из них срикошетили Джамалудину в плечо, а мягкий свинцовый шарик внутри пули отлетел и угодил чуть выше брови. Оттого, что пуля так долго скакала туда-сюда, она потеряла скорость, и не пробила голову, а просто скользнула вдоль виска, срывая кожу и волосы.
Из-за этой пули Джамалудин выронил гранату, и она упала у самых его ног. Он схватил ее левой рукой и отбросил подальше от себя, и пока отбрасывал, он заметил, что пулеметчик уже совсем прицелился в него, а граната улетает куда-то не туда, метров на пять левее дувала.
В следующую секунду внутри дувала сверкнуло и грохнуло, и Джамалудин увидел, как пулеметчик вместе с камнями вылетает наружу. Он летел ужасно медленно, и Джамалудин вдруг вспомнил, что у него однажды уже было такое в жизни, когда на скорости в сто двадцать километров в час он слетел с трассы Ростов-Москва. Тогда березы навстречу тоже летели очень медленно. Джамалудин много раз бывал в драках, но он никогда не помнил, чтобы чей-то кулак летал как медленно, как березы или пулеметчик.
Джамалудин удивился и стал смотреть, а дувал взорвался второй раз, и когда дым рассеялся, аварец увидел там невысокую гибкую фигуру в камуфляже.
– Арзо! – заорал он.
Арзо поднялся из-за дувала, и на плече его был водосточный желоб гранатомета. За спиной его вспыхнуло пламя, и через несколько секунд граната ударила в бок БМП. Машина быстро загорелась, и из нее повалили человечки в камуфляже. Люди Арзо расстреливали их с высоты. Джамалудин тоже взял автомат и стал стрелять. Ему очень не нравилось, что снизу, из камышей, почти никто из его людей не ведет огонь.
Когда, через пять минут, они спустились к горящему БМП, все уже было кончено. Фигурки в камуфляже лежали ничком, пришпиленные пулями к дорожной пыли, и люди Арзо ходили между них, собирая автоматы. Каждый автомат в это время стоил очень дорого – больше тысячи долларов. Среди ополченцев тогда были такие, которые стреляли друзьям в спину, чтобы забрать у них автомат.
Люди Джамалудина кое-как выползали из камышей, и он с ужасом заметил, что почти все они ранены. Из отряда в двадцать человек одиннадцать были ранены, и еще трое убиты. Арзо подошел к Джамалудину и спросил:
– Что у тебя со лбом?
Джамалудин провел правой рукой по лицу и увидел, что она вся в крови.
– Не знаю, – сказал аварец, – наверное, пуля попала.
– Крепкий же у тебя лоб, – сказал чеченец.
Потом Арзо повернулся прочь и прокричал что-то на чеченском. Джамалудин понял, что он отдает саперам приказание минировать мост. Он стал помогать вытаскивать раненых.
Когда они закончили с ранеными и с мостом, Джамалудин снова полез на горку. Ему было важно понять, почему он остался жив. Он знал, что не заметил дувала у себя за спиной, потому что он первый раз в жизни был под пулями и не заметил бы даже слона, но он не понимал, почему грузины столько времени его не видели.
Он вскарабкался по каменной осыпи и увидел, что внутри дувала лежат три ковра. Руки мертвого пулеметчика были все в синих наколках, а в его кармане Джамалудин нашел целлофановый пакет, сплошь набитый каким-то золотыми вещичками.
Джамалудин взял пакет и спустился вниз, туда, где Арзо отдавал последние распоряжение насчет моста. Пакет он протянул чеченцу и сказал:
– Передай абхазам. Если хозяева этого еще живы, они могут забрать свои вещи. И еще. Ты там говорил что-то насчет твоего отряда?
Арзо внимательно оглядел худощавого аварца с залитым кровью лицом. Он увидел, что мизинец на левой руке юноши оторван совершенно и держится на каких-то лохмотьях, а на плече расплывается изрядное кровяное пятно. По правде говоря, Арзо не понял, что все эти неприятности причинила одна и та же пуля. Он решил, что в Джамалудина попали по крайней мере три раза. Все-таки не так часто бывает на войне, что пуля скачет по человеку, как пингпонговый шарик по столу.
– Что, – спросил чеченец, – ты все-таки согласен быть заместителем?
Джамалудин ответил:
– Нет. Я хотел бы быть рядовым.
Арзо засмеялся и сказал:
– Никогда не видел, чтобы человек так быстро умнел после пули, попавшей в голову. Слушай, может, в тебя выстрелить еще раз? Станешь как Эйнштейн.
* * *
Та к Джамалудин стал бойцом в чеченском батальоне, но он и в самом деле недолго был рядовым. Арзо быстро отдал под его начало десять человек, а потом еще десять, и уже через месяц Джамалудин командовал своим отрядом. Он больше не минировал мосты, не выслав вперед разведку, и не лазил по горам, не оглядываясь за спину.
Арзо гонял его, как щенка, хотя, по правде говоря, у Арзо боевого опыта было немногим больше. Весь опыт Арзо был – два года спецназа ГРУ и какая-то страна Ангола, из-за которой Арзо сильно не любил негров. Царапины, полученные Джамалудином в первом бою, зажили как на кошке, только мизинец пришлось отрезать тем же вечером.
Через несколько месяцев Джамалудина серьезно ранили, и так как со «скорыми» в это время было плохо, его посадили в белые «Жигули», и девочка из штаба повезла его в больницу.
К концу поездки Джамалудин потерял сознание, а когда он очнулся, он увидел, что лежит на операционном столе и хирург роется у него в брюхе, а поднос с инструментом держит та самая девушка, Жанна, которая была за рулем. Джамалудину стало очень неловко, потому что пуля попала ему чуть пониже кишок, и ему совершенно не хотелось валяться перед знакомой девушкой из штаба в таком виде. Джамалудин раскрыл рот, чтобы прогнать ее вон, но тут хирург нащупал пулю и поволок ее наружу, и Джамалудин снова потерял сознание.
Вот на следующий день Джамалудин проснулся, и увидел, что в палате, кроме него, лежат еще двое свежих раненых, и около них хлопочет Жанна.
В раскрытых окнах бывшего санатория ветер раздувал занавески, солнечные лучи рассыпались по комнате, как сноп золотистой соломы, и когда Жанна наклонилась над Джамалудином, он словно впервые увидел ее тугие молодые бедра и беззащитные серые глаза. Волосы у Жанны были густые и темно-русые, чуть вьющиеся у концов, и тонкие ровные брови очертаниями напоминали ласточкино крыло. У нее были удивительно красивые руки, с длинными, узкими пальцами, и лепестками покрытых матовым лаком ноготков, и в этих руках она держала судно.
– Это как ты здесь оказалась? – спросил Джамалудин.
– Фатима Михайловна заболела, – сказала Жанна, – и в штабе отрядили меня ухаживать за ранеными.
В этот миг дверь отворилась, и в палату вошел Арзо. Широко улыбаясь, он поставил на койку рядом с Джамалудином пакет со снедью. Девушка вспыхнула и вышла вон.
Арзо поглядел ей вслед, засмеялся и сказал:
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
