громко захрапел.
— Годится, — улыбнулся кривоватой улыбкой ведьмак. — Вот тебе пятьдесят, хватит? Я буду в конюшнях коня седлать.
— Хватит, сударь, хватит, — склонил голову корчмарь и сгреб ручищей монеты. — Эй, Агнешка, а ну быстро сообрази мастеру еды в дорогу и яблочек, да побольше!
Кивнув и покрепче перехватив перевязь мечей, мужчина толкнул рукой дверь, наконец выбираясь на свежий воздух. Пропах он корчмарскими запахами на славу. За милю теперь чудища учуют запах браги и тушеного мяса. Бросив за спину внимательный взгляд и понимая, что никто за ним идти не собирается, Эскель двинулся в сторону конюшен, искренне надеясь, что седло его и седельные сумки никто не украл. Обычно он сумки снимал, но в том состоянии, в каком он вчера ночью добрел до корчмы, о сумках думалось в последнюю очередь. Придется перебрать их, значит, когда доберется до Больших Сучьев.
Комментарий к Часть 3. Госпожа травница
Бечено
Часть 4. Волчья ягода
Фредерику разбудил шум под окном. Время перевалило уже за полдень, судя по ярким солнечным лучам, освещающим почти всю комнату. Подняв голову со стола, девушка потянулась и громко зевнула. Лицо было чуть припухшим из-за неудобной позы — даже в зеркало смотреть не нужно было, чтобы это понять. От удушливого запаха трав чуть мутило и болела голова: с улицы вдруг донесся голос Отто.
— Не толпитесь! Не шумите! Объясните, в чем дело!
— Лекарка ваша ведьма настоящая! Колдунья! — кричал какой-то мужик.
Внутри девушки все похолодело. Последний раз, когда так кричали, на следующий день запылали костры на главных площадях Оксенфурта и Новиграда. Она вцепилась пальцами в край стола, да так сильно, что те аж побелели. Еще чего не хватало, чтобы ее нашли тут — в этом захолустье. Ведь много ума не надо, тем более кметам, чтобы какую-то недоученную алхимичку выдать за чародейку и сжечь тут же на потеху люду.
— Попрошу без оскорблений, сударь!
— Да какое ж это оскорбление? Она вон Мироську на ноги поставила! Колдунья как есть!
— Значит, выжила-таки, — шепнула Дера, тут же вскакивая и разглаживая подол юбки. От сердца, конечно, отлегло, но выходить она пока не спешила.
— Она — травница! Алхимии училась у профессоров именитых! Какая она вам колдунья? — срывающимся голосом вопил низушек.
Девушка готова была поспорить, что его лицо округлилось, покраснело, а на лбу выступила испарина. И еще он обычно так смешно махал своими короткими ручками в тщетных попытках кого-то запугать. Отчего-то это не на шутку позабавило, и до такой степени, что она прыснула со смеху.
— Да срать, кто там она! — закричал второй мужик, судя по голосу гораздо старше первого. — Пусть вон чесотку у наших свиней вылечит, пока эта зараза весь скот не извела!
— А мы вам коня за это подарим. Лошадь не можем, она ведь дороже стоит-то… вы уж должны понимать, — заговорил первый, но на порядок тише.
— Да на кой черт нам конь?! — возмутился низушек пуще прежнего.
— Всем конь за счастье, а этот заартачился!
— Я согласна! — дверь, которой чуть не сшибло Отто, резко распахнулась, и на улицу выскочила босая Фредерика. — Конь в хозяйстве всегда пригодится!
— Да нахрена тебе конь, Дера?! — все не успокаивался Бамбер.
— У меня никогда не было коня, — затопталась на месте девушка. — Пусть будет. А там найдем ему применение. В город начнем ездить и травы продавать.
— Да зачем нам в город-то ездить? Народ сам сюда дорогу находит. Деньгами надо брать! Деньгами!
— Пусть будет конь, говорю!
— Кормить и убирать навоз сама будешь!
— И буду, — закивала в ответ та. — Так что там с вашими свиньями?
— Занедужили, милсдарыня, — голос мужичья тут же смягчился и приобрел нотки некоего благоговения.
Фредерика аж плечи расправила. Дождалась, наконец. Это, конечно не королевские придворные, а рядом совсем не король, но и так тоже сгодится. Проведя пальцами по всклоченным волосам и заправив их за слегка оттопыренные уши, девушка принялась внимать, притом не забывая вздернуть подбородок. А как иначе? Она ведь тут «госпожа травница» и «милсдарыня».
— Чем конкретно? — скрестив руки под грудью, деловито поинтересовалась девушка.
Отто лишь покачал головой и прошлепал в сторону сада, демонстративно отвернувшись.
— Да покрылись чем-то. Вроде как корка, что на ранах появляется, если не лечить как должно. Утром сегодня двух поросят мертвыми нашли. А сейчас-то, как оно, госпожа, каждая свинья на счету. В такое-то время.
— Корку эту грызут? Чешутся?
— Так точно, госпожа, чешутся еще и как. Всю морду себе раздирают, — закивали синхронно мужики.
Дера потерла пальцами подбородок и тут же скрылась за дверью. Логика была проста, а решение проблемы лежало как всегда на поверхности. На самом деле, девушка не слишком и разделяла свиней и людей. По крайней мере по методам лечения. Если чешутся — значит, паразиты какие-то. А если паразиты, то тут подойдут коренья чемерицы и сушеный багульник. Если раны уже раздирают, то раны нужно обработать. И лучше сделать это масляной настойкой, да и просто масло тоже сгодится. Свиньи не так прихотливы к запахам, значит, подойдет и чеснок. Закатав рукава рубахи и перевязав волосы кожаной лентой, девушка принялась за дело.
Водрузив на стол весы, она забегала по комнате, то и дело доставая то одну склянку, то другую. Вот дело пошло за огнем. Нужно было поджечь небольшую, смоченную в краснолюдском спирту тряпку. Чиркнув камнем о кусок железной руды, девушка едва-едва подула на искру, как тряпица тут же занялась.
Сначала стоило приготовить мазь. Схватив совершенно не острый нож, который служил хорошей лопаткой, она выковыряла небольшое количество сала из горшка и бросила на стальное блюдце. Под огнем сало быстро начало плавиться, а Дера бросилась отмерять на весах нужное количество сухих, измельченных в порошок листьев багульника и чуть более крупного сушеного корня чемерицы. Запах стоял невообразимый в своем зловонии. То и дело помешивая топленное сало тонким деревянным пестиком, она начала подсыпать по пятьдесят грамм каждого из ингредиентов. Еще немного перемешать и будет готово. Схватив в руки край передника, девушка поспешила снять с огня тарелку с будущей мазью и поставила на огонь такую же, но пустую и чистую. Теперь дело было за чесночным маслом. Примерно одна чашка горчичного масла — вчера только сделала его и благо, что успело настояться, — и сто граммов чеснока. Все смешать, поставить на огонь, прокипятить два раза по десять, а после проварить двадцать раз по десять.
Уперев ладони в стол, Дера чуть наклонилась вперед и смешно пошевелила носом — принюхиваясь. Все пахло точно так, как должно. А
