– А что делать? – прикладываясь к кружке, спросил Владимир.
– Нужно смотаться в Монте-Карло, – Виталик по-прежнему говорил шепотом, при этом страшно коверкая иностранные слова, – и подломить фазенду тамошнего «бобра»[8]. А взять-то надо всего ничего – полдесятка яиц этого, как там его, Фаберже.
– Работа не пыльная. – Олег Качмала бросил в общую кучу обглоданный рыбий хребет и смачно рыгнул. – План виллы и схема сигнализации у нас есть, только вдвоем неудобно. Нужен третий. Так как, пойдешь?
Что-то подобное Шатун ожидал услышать. Чтобы скрыть улыбку, он основательно приложился к бокалу и спросил:
– И сколько заплатят за этот пустячок?
– Вообще-то, договаривались на пятьдесят «косых», – с нескрываемой гордостью произнес Милевский, – но раз нас теперь в этом деле будет трое – клиенту придется червончик накинуть.
Качмала, как голодный кот, зажав между зубами хвост очередной жертвы, утвердительно кивнул головой.
– Накинет, – уверенно заявил Шатун, соглашаясь с «братьями». Допив пиво, подвинул пустой бокал к центру стола и заявил: – Он и больше может накинуть, все равно в сумасшедшем наваре.
– Ты о чем? – Две пары мутных глаз уставились на Владимира.
– Я как-то новости смотрел, – заговорил Панчук, – так в Нью-Йорке какой-то русский богач приобрел коллекцию яиц Фаберже из десяти наименований больше чем за сто миллионов баксов. А у вас пять штук всего за пятьдесят «косых».
– Нормальный ход, – забыв про рыбий хвост во рту, вытаращился Олег.
– А ты че предлагаешь? – В глазах Милевского заметно рассеялась алкогольная муть.
Владимир делано задумался, потом медленно, будто взвешивая каждое слово, заговорил:
– В общем, есть у меня одно дельце. Правда, будет посложнее, чем яйца по фазендам тырить. Но и оплата совсем другая.
– Сколько? – в лоб задал вопрос Милевский абсолютно трезвым голосом.
– Двести тысяч евро на каждого, – бесцветным голосом ответил Шатун. Он еще в полете решил, как именно будет «давить» на друзей и какую сумму предложит. Благоразумно решив, что таких денег те и в глаза не видели никогда, а он человек женатый, скоро станет отцом и ему нужно заботиться о семье.
– Я согласен, – без долгих раздумий заявил Виталик.
– А что нужно делать? – более осторожный Олег решил прозондировать почву.
– Что обычно делаете, – не стал вдаваться в подробности Владимир.
Глава 2. Первые шаги на большой дорогеЗакончив утренний намаз, Ибрагим Сатари, кряхтя, поднялся с молельного коврика. С каждым днем возраст все больше давал о себе знать, да и раны, полученные в борьбе за веру, не прибавляли бодрости и здоровья.
Индийский мусульманин Сатари с пятнадцати лет участвовал в борьбе с правительственными войсками, пытаясь силой отделить штат Кашмир от Индии.
В двадцать два года, пройдя подготовку в одном из лагерей на территории Пакистана, Ибрагим отправился воевать против неверных «шурави» в Афганистан.
За три года боев опытный террорист и грамотный сапер-подрывник Кашмир (именно такой псевдоним взял себе Сатари) много бед натворил, закладывая фугасы на трассах, взрывая автомобильные колонны с топливом и продовольствием, организовывая диверсии в городах, занятых правительственными войсками.
Но однажды террористическое счастье изменило Кашмиру, группа, в которую он входил, наткнулась на засаду советского спецназа. После скоротечного боя моджахеды попытались оторваться от преследования. Но за них конкретно взялись не желторотые солдаты-срочники, а матерые бойцы из офицерского батальона. Спецназ, ловко маневрируя, загнал моджахедов на минное поле. Большая часть боевиков подорвалась, в живых осталось всего несколько человек. Ибрагим Сатари был ранен несколькими осколками взорвавшейся поблизости мины, но с большим трудом ему удалось уйти. А когда добрался до лагеря моджахедов, свалился в сильном жару, началась гангрена. Чтобы спасти саперу жизнь, опытному хирургу из Ливерпуля пришлось ампутировать ему правую руку. Но болезнь еще долго не отпускала Ибрагима, больше года он оставался прикованным к больничной койке, потом учился заново ходить, действовать одной рукой. За это время Ибрагим досконально изучил Коран, твердо решив в будущем стать муллой.
Но стать священником Сатари не было суждено, руководство местной организации «Аль Харамей», в которую входил Ибрагим, потребовало, чтобы он выехал в Испанию и занялся вербовкой добровольцев на Северный Кавказ для борьбы с «шурави».
Новый позывной Ибрагима Сатари стал «Мулла», хотя на самом деле он был всего лишь алимом.[9]
Поселившись в большом доме в пригороде курортного города Альмерия, Мулла развил активную вербовочную деятельность. Само географическое расположение города было крайне удачным, под рукой находились мусульманские Марокко, Алжир, Тунис. Да и открытые границы Европы позволяли наемникам беспрепятственно съезжаться к побережью.
Но война в Чечне затягивалась, и многие из тех, кто погнался за большими деньгами, назад не вернулись, некоторым повезло вернуться искалеченными, третьи, испытавшие на своей шкуре «русское гостеприимство», больше туда не стремились. Поток добровольцев постепенно стал иссякать. Приходилось нанимать обнищавших дехкан из ближайших мусульманских стран. Но вояки из них были неважные. Да и прежде чем отправить их на войну, приходилось несколько месяцев обучать в подпольном тренировочном лагере. А это дополнительные непредусмотренные финансовые траты. Но изменить ход времени было невозможно…
Ибрагим прошел в большую комнату и, пока прислуга накрывала на стол для завтрака, включил телевизор. Как раз наступило время новостей.
Суперплоский экран телевизора вспыхнул, и в его центре появилась говорящая голова диктора.
«У полиции по-прежнему нет никаких дополнительных сведений о вчерашнем нападении на инкассаторский броневик в Гранаде.
Напомню вам о произошедшем вчера событии. В двенадцать тридцать было совершено нападение на инкассаторский броневик, обслуживающий коммерческий банк «Армано». Завязалась перестрелка, в которой были ранены оба инкассатора. Но захватить деньги налетчикам помешал экипаж патрулирующих поблизости полицейских. Грабители спешно ретировались, теперь их разыскивает полиция. По заявлению высокопоставленного чиновника из Министерства внутренних дел, сцену ограбления зафиксировали несколько камер слежения, и уже предварительно эксперты с уверенностью могут сказать, что налетчики – европейцы. Все трое выше среднего роста, по манере поведения в бою четко прослеживается слаженность, что говорит о том, что они бывшие или действующие военные».
– Шайтан, – выругался Ибрагим Сатари и со злостью щелкнул пультом управления, выключая телевизор. – Нашли себе работу солдаты. Нет, чтобы воевать за истинную веру. Там тоже риск и деньги хорошие можно заработать. А они ерундой занимаются.
