сверля меня безумным взглядом. И медленно, с расстановкой произнесла:
— А ты силен… Кто ты такой? Впервые вижу твою рожу… Но стиль боя выглядит знакомо…
— Я не собираюсь вредить вашему роду, — с ухмылкой произнес я, — Так что в битве смысла нет.
— Возомнил себя пупом земли, раз влез к самим Кривотолковым? Ничего, сейчас я преподам тебе урок…
В ее руках возникло нечто. Сперва слабое, неверное марево, но с каждой секундой обретающее плоть. Сгущающееся, ширящееся… Что это, чтоб его??? Дарья собирается жахнуть чем-то по-настоящему жестким?
Огромная, клубящаяся воронка разверзлась прямо посреди камеры. Ревела, гудела, стремясь поглотить все вокруг. Я отшатнулся, пытаясь удержать равновесие. Да что ж такое-то, а? С каких это пор у Дарьи прорезалась такая способность⁈
Но додумать не успел. Дарья с воплем послала в меня мощный залп!
Черт! Я должен сдержать это, иначе бабахнет так, что весь особняк взлетит на воздух! И тогда окончательно прощай конспирология…
Я успел выставить перед собой щит, сотканный из тьмы. Бездонно-черная субстанция вскипела, забурлила, готовясь принять на себя чудовищный удар… Но внезапно произошло нечто невероятное.
В тот самый миг, когда смертоносный залп Дарьи должен был впечататься в темную завесу, в камере появилась еще одна фигура. Прямо из пустоты, словно из воздуха соткалась! Высокая, мощная, с растрепанной шевелюрой и окровавленными лохмотьями вместо одежды…
Фома Лисовский собственной персоной! Тот, ради кого я, собственно, и затеял эту безумную вылазку! Просто взял и телепортировался в своём фирменном стиле…
Не успел я и рта раскрыть, как магическая атака с гудением врезалась точнехонько в грудь лунатика. Яркая вспышка, грохот, волна спрессованного воздуха, от которой заложило уши… А Фома лишь слегка пошатнулся! Даже с ног не свалился, вот ведь живучий, зараза!
— Пу-пу-пу… — бормотал он себе под нос, вышагивая неторопливо по камере, — Пум-пум-пум…
Залп, способный пробить насквозь каменную стену… а может и целую гору… просто утонул в нем, будто в зыбучих песках. Поглотился без следа его аурой, даже царапины не оставив!
Такому обжорству даже Лилия позавидует.
Мы с Дарьей застыли, потрясенно пялясь на чудо. Девица, похоже, вообще дар речи потеряла. Хлопала ресницами, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба.
Ну еще бы! Сначала из ниоткуда является псих ненормальный. По нему магией с двух рук жахнули. А он, вместо того чтоб подыхать в корчах, знай себе, вышагивает вразвалочку! Ходит туда-сюда, ни на что не реагирует…
Краем глаза я уловил какое-то движение. Прямо из стен начали прорастать… щупальца? Бледные, склизкие, они извивались и тянулись к нам!
Напоминают мои щупальца Бездны… Но мои состояли из чистой энергии. А эти больше похожи на настоящие, скользкие, мерзкие с присосками…
И одновременно в дальнем углу сгустилась тьма. Сперва казалось — просто игра теней. Но вот она заклубилась, задрожала… И из черного марева начали сплетаться жуткие тени! Бесформенные, переливающиеся всеми оттенками черноты, они ворочались и шевелились в своем углу. Сливались в единую массу, обретая плоть…
Наконец жуткие метаморфозы завершились. И нашим глазам предстало НЕЧТО. Огромная тварь, сплошь состоящая из бугрящихся мышц и щупалец! Гигантская пасть, утыканная акульими зубами, распахнулась, источая смрадное дыхание. Где-то там, в глубине, маячило крохотное подобие человеческого черепа — узкий лоб и впавшие глазницы с мерцающими алыми огоньками вместо зрачков.
Почуяв биение горячих сердец, монстр медленно развернулся к нам. Щупальца заходили ходуном в предвкушении, в глотке заклокотало утробное рычание…
— Что за дьявольщина? — просипела Дарья. Голос ее дрожал от ужаса, перепуганное лицо приобрело землистый оттенок, — Откуда… что это за жуть???
Я нахмурился. Я уже видел нечто похожее, хотя тогда оно проявилось куда слабее. На турнире, во время моей битвы с Фомой реальность начала плавиться, меняясь под воздействием некой силы…
Это что же получается? Реальность плавится, что ли, реагируя на присутствие Фомы? Или хлипкие оковы рассудка трещат по швам, готовые вот-вот обрушиться в пучину безумия?
Но размышлять было некогда. Потому что чудовище внезапно взревело и, пригнувшись для броска, ринулось на нас! Щупальца хлестали воздух, разевая пасти поменьше — видимо, для захвата добычи. Я чувствовал огромную силу, переполняющую тварь…
А Фома как ни в чем не бывало пытался пройти сквозь стену, думая, что там проход. Но вместо этого раз за разом бился головой об кладку…
Дарья истошно завизжала, на ее ладонях замерцали всполохи боевой магии.
Я грязно выругался сквозь зубы. Ну держись, образина! Я вскинул руки, черные сгустки с гудением понеслись навстречу исполинскому монстру, норовя впечататься точнехонько в бесформенную тушу! Вокруг бурлило, искрило, грохотало…
Дарья тоже ринулась в бой. Ее пурпурные всполохи смешались с моей чернотой, слились в единый смертоносный вихрь. Мы молотили по твари чем могли — сгустками темной материи, файерболлами, свистящими лезвиями. Вот только все без толку! Наша магия просто утопала в бугрящейся плоти, не причиняя ей ни малейшего вреда!
Чудовище торжествующе взревело и, извернувшись всем телом, ПРЫГНУЛО! Я только и успел, что отшвырнуть зазевавшуюся Дарью в сторону. Сам же заслонился щитом из Бездны, готовясь принять удар…
*БА-БАХ!*
От столкновения меня отбросило к стене, приложило затылком так, что искры из глаз посыпались. В голове зазвенело, легкие будто в тиски зажали. Из последних сил цепляясь за ускользающее сознание, я глянул вверх… И обомлел.
Фома! Лунатик одним скачком очутился между мной и монстром, вцепившись в его бесформенную тушу! Лисовский, оскалив зубы, молотил тварь кулаками с такой силой, что та жалобно повизгивала. А в следующий миг… ВМАЗАЛ чудовищу лбом промеж глаз! С чудовищным хрустом раскроил плоть, брызги черной жижи полетели во все стороны!
Почему после ударов Фомы тварь не восстанавливалась…
Одним мощным рывком Фома подмял монстра под себя. И принялся молотить что было дури — безжалостно, остервенело! Лупил до тех пор, пока от твари не осталась лишь дымящаяся плешь дурно пахнущей слизи.
Лисовский медленно распрямился. Лицо его, вымазанное в черной субстанции и собственной крови, оставалось бесстрастным и спокойным. Остекленевшие глаза смотрели прямо перед собой.
— Пум-пум-пум… — сказал Фома и снова побрел куда глаза глядят.
Шатаясь, я попытался встать, шипя сквозь зубы от боли. Кажется, тварь здорово меня приложила… Пара ребер точно треснула… но реген уже заработал, восстанавливая меня.
Дарья сидела неподалеку, баюкая вывихнутую руку. Мелко дрожала, зубы стучали от потрясения. Было видно — первый раз столкнулась с ТАКИМ. Да и мне, чего уж там, поджилки затряслись от этакого «милашки»…
Таких видел только на самом дне Бездны…
Лисовский меж
