Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
– Ну… Как это не в курсе. Ты на прошлой неделе сидел и смотрел на мое выступление!
– Я здесь никогда не был, говорю тебе еще раз, если глуховат, – поморщился Юлиан. – Вон, иди туда.
Музыкант потоптался на месте, но спорить не стал. Он, как и все ранимые творческие люди, обиделся и ушел в противоположную сторону таверны, а до ушей северянина донеслось коротенькое «Хам».
Юлиан оглядел полутемное из-за непогоды помещение, где царила суета. В таверне жутко воняло: не только сыростью, грязью и дешевизной. Несколько вампиров, как и Юлиан, в презрении потягивали носом в сторону компании оборотней. Те, скорее всего грузчики, судя по запыленным рубахам, жевали тушеное мясо, гоготали и рассказывали друг другу байки про ночные похождения своего товарища. А от них разило порцией собачатины.
– Попрошу минуточку внимания! Минуточку! Почтенные! – закричал тоненьким голосом менестрель.
Он безуспешно пытался призвать к хоть какой-нибудь тишине, но его голос потонул в толпе, которая заполонила таверну из-за дождя. Кто-то работал челюстями, кто-то пил принесенную кровь, а кто-то просто пережидал ливень, толкаясь в проходах между занятыми столами.
Снаружи не переставало грохотать, и молнии пронзали небо, с каждой вспышкой освещая на мгновение помещение таверны.
Такова была южная весна – с дождями, грозами и слякотью.
К Юлиану подскочила юркая девушка и улыбнулась:
– Там стол освободился, Момо, – прощебетала она. – Чего ты стоишь?
Юлиан мотнул головой.
– Ты меня с кем-то перепутала.
– Момо, ты чего…
– Говорю еще раз, спутала ты меня, милая девушка.
Служанка, удивленно качнув плечами, пропала где-то в подсобных помещениях. Под навес таверны вошли два стражника, и Юлиан отступил чуть дальше в полутьму, прислушался к гудящей толпе. Компания слева расчехлила трубки и принялась курить, попыхивая тягучим дымом.
Справа за деревянной колонной раздался голос.
– Момо, друг! – прогромыхал крупный человек в простеньком костюме: шаровары, рубаха да короткий плащ.
Юлиан смолчал, хотя это было адресовано ему, и лишь нахмурился, продолжая слушать таверну. Пальцами он нащупал рабский ошейник и убедился, что тот надежно спрятан под лентами. Незнакомец справа пожал плечами и снова замолотил ложкой.
Все вокруг гремело и звенело. Толпа неустанно говорила. Запела лютня менестреля, который смог воззвать к тишине. Запела она о северных женщинах, да не простых, а голых, манящих и красивых. Народ радостно загудел и стал подкидывать в шляпу на полу монетки. Получив одобрение толпы, менестрель, донельзя довольный, откланялся и стал напевать уже другую песню. Пел он про двух ротозеев, которые открыли свои рты посреди дороги, отчего у них сбежали рабы. Однако песня эта, донельзя сказочная, уже не снискала такой славы, как первая, потому что женщин любят все, а уж северных: с их синими глазами, белоснежной кожей и черными волосами, – так и вовсе считают образцом красоты.
Человек справа от Юлиана продолжать энергично работать ложкой в каше, закусывая хлебным ломтем.
– Эй, Момо! Да присядь ты уже! – закричал он, перекрывая гул. – Да чего встал столбом? Ну как чужой!
Дождь стал стихать. Юлиан поначалу мотнул головой и уж было направился к выходу, как вдруг заметил напротив таверны проходящего охранника Иллы. Тогда он шмыгнул за стол к мужику, чтобы укрыться за колонной. Меньше всего он сейчас хотел встречаться с теми, кто был приставлен к нему для контроля.
– А ты ж с севера, Момо? – спросил мужик.
– С Ноэля, – не спуская глаз с двери таверны, ответил Юлиан.
– А-а-а, понятно. У вас там правда такие девки красивые водятся? Ну, как этот брынькальщик пел…
– Водятся.
– Везет… Я б с такой бы пообнимался. Эх… Ладно, рад был снова увидеться. Бывай!
– Снова? – спросил Юлиан. – Послушай, я тебя не припомню. Ты меня с кем-то перепутал.
– Да как же… Несколько ж дней назад ели с тобой. Ты взял кашу, пшенку, а я – овсянку.
– Я не могу есть кашу, – Юлиан широко улыбнулся, обнажив клыки. – Ты точно перепутал.
– Да нет, я слепой что ль? Вот как сейчас тебя тогда видел.
– Пил?
– Ну, было дело, да, вечер был, пивка накатил слегка до этого. Тут оно забористое, хорошее – из-под руки пивовара Брегена, – мужик отодвинул миску и грохнул на стол пару монет. – Ладно, может, действительно что спутал. Бывай…
С этими словами он поднялся и исчез из таверны, спеша на работу. Да и проливень как раз прекратился.
Юлиан еще некоторое время сидел за столом, выжидая время, и слушал новости касаемо войны. В начале весны Нор’Мастри и Нор’Эгус схлестнулись на Узком тракте в Куртуловской провинции. Там наги короля заняли удобную позицию на холме, и войскам мастрийцев пришлось отступить под шквалом длинных стрел, выпущенных из огромных луков. Узкий тракт во второй раз, как и годом ранее, остался за змеиным королем.
Еще шептал народ про розыск королевством Нор’Мастри магов-беглецов, которые отказались от своего долга и дали деру кто куда. Юлиан с улыбкой вспомнил труса Йонетия, бродячего мага, который повстречался им с Вицеллием и Фийей по пути в Элегиар.
Люди очень ждали летний праздник Прафиала, а вместе с ним смаковали приближение дня Зейлоары, когда на площадях будут танцы и пения юных суккубов и инкубов, а у озер-купален храма богини соберутся нагие девушки.
Юлиан поднялся со скамьи, которую тут же занял шустрый человек, одетый как писарь, и пошел к менестрелю. Кто же этот Момо?
– Эй, почтенный, – обратился он к жующему в углу сырную лепешку музыканту.
– А? Что опять? Хочешь сказать, что теперь я твой стул занял?
Смуглый менестрель недовольно посмотрел на посетителя и на всякий случай пододвинул лютню поближе к себе.
– Нет. Я хочу спросить, где ты меня видел в последний раз?
Менестрель прополоскал горло дешевым винцом и задумался.
– А-а-а…Ну на прошлой неделе, да. Я же говорил. Ты не помнишь?
– Выпил, – соврал Юлиан. – Так что я делал?
– Ну, с барышней сидел, еще пару бронзовичков подкинул мне за выступление. Дамочка с борделя за углом. Ей пива подливал весь вечер, – менестрель пожал плечами. – Ну, постоянно ж разгульных дам водишь сюда или они тебя.
– А часто появляюсь я тут?
– Да вот, бывает. Ну, рядом же живешь.
– Где же я живу? – удивился Юлиан.
– Ты не помнишь, где живешь? – вскинул тонкие и словно выщипанные брови музыкант.
– Иногда я память теряю, говорю же, выпил в тот день и ничего не помню. Так где?
– Ну… Я бы вспомнил, честно, да тоже иногда теряю память. В детстве мамка роняла да братец по ушам хлопал. Пару бронзовичков бы…
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
