class="p1">— Полагаю, именно поэтому родители решили не ставить сигнализацию на наши окна, — объясняю я, двигаясь вперед. — Они хотели, чтобы мы могли довериться друг другу, если побоимся говорить с ними. Это дерево — часть семьи. Оно никогда не умрет. В отличие от тебя, деточка. И смерть свою, скорее всего, ты встретишь в юном возрасте.
Потому что совершаешь глупости.
Бунтарка останавливается. Свет с моего крыльца озаряет ее глаза цвета полуночного неба.
— Разве ты не желаешь сначала хоть немного насладиться свободой? — произношу дразнящим тоном.
Прежде чем тебя неизбежно арестуют.
Однако девушка не улыбается. Ее взгляд ожесточается.
— Свобода? — шепчет она. — Что это такое?
Глаза ее блестят. Я замираю, осознав, что они наполнились слезами.
— Отсутствие обязанностей — это свобода? Отсутствие необходимости работать? Или работа, за которую платят достаточно, чтобы ты мог прокормить себя и найти ночлег не только на сегодня?
По всему телу пробегают мурашки. Мой рот приоткрывается; собираюсь ответить, но не знаю, что сказать.
— Я не ребенок. — Она хмыкает, словно я — сама наивность. — В отличие от тебя.
Развернувшись, девчонка распахивает окно моей спальни и ныряет внутрь.
Побежав следом, пробираюсь в свою комнату, мчусь к выходу, пока девчонка с грохотом спускается по лестнице в фойе дома моих родителей.
Мне удается догнать ее уже почти у входной двери. Я ловлю Бунтарку, и мы вдвоем врезаемся в стену.
Она рычит, пытаясь вырваться из моей хватки, но дергает слишком сильно. Мы падаем на пол. Боль пронзает мой локоть. Перевернувшись, девчонка встает на четвереньки, после чего поднимается на ноги. Только я успеваю схватить ее за капюшон, резко тяну назад, а когда она заваливается на спину, усаживаюсь на нее сверху.
— Ай! — выкрикивает девчонка, пытаясь меня ударить.
Сдергиваю сумку с ее плеча, отбрасываю в сторону. Заставив ее поднять руки, прижимаю их к полу и смотрю вниз.
Она размыкает губы, однако ничего не говорит, просто злобно смотрит на меня, оскалившись. Едва не улыбаюсь, наслаждаясь приятным жаром в груди из-за выброса адреналина. На протяжении нескольких недель моя голова была забита придирками отца, Скайлер. Я признателен за возможность отвлечься. Сейчас я выпустил больше пара, чем за полдня в спортзале.
— Тебя подвезти домой? — спрашиваю, склонив голову набок.
Девушка вздергивает подбородок, вся такая дерзкая. Еле сдерживаю смех. Ее черные глаза под длинными ресницами сулят боль и страдания, если я не слезу с нее, но ей это к лицу.
— Я подвезу, если хочешь, — дразню я. — Мои кузены помогут. Целый эскорт Пиратов сопроводит тебя обратно в эту дыру, Уэстон.
Вижу, как сжимаются ее челюсти, и все же она не выплескивает на меня свою ярость. Бунтарка научилась не уступать. Она привыкла к тому, что люди силой берут желаемое.
Хлопая по карманам ее куртки, в одном нащупываю уплотнение. Когда достаю оттуда бумажник, девчонка пытается отбиться от меня свободной рукой, рявкнув:
— Отвали!
Внутри лежит ее водительское удостоверение, и я читаю вслух:
— Аро Маркес. 686, 3-я восточная улица, Уэстон. — Закрыв бумажник, сую его обратно в карман. — Теперь эта информация будет хранится здесь вечно. — Указываю на свою голову, потом снова ловлю ее вторую руку. — Держись подальше от Фоллз, иначе я устрою тебе проблемы. — Я наклоняюсь. Она старается отвернуться, но ей некуда деваться. — И для этого мне даже не понадобится помощь папы или моя кредитка.
Мне известно, какие у них предубеждения насчет нашего города. Для нее мы все — избалованные детишки с трастовыми фондами, хотя Бунтарка лежит на полу моего дома и собственными глазами видит — это далеко не особняк.
Поднимаясь, тяну ее за собой, ухватив за куртку.
— Тебе не следовало приходить одной, милочка, — говорю, глядя на девчонку.
Внезапно снаружи раздается гудок и слышатся крики:
— Аро!
Я смотрю на нее сверху вниз. Она улыбается.
Ох, какого хрена?
Девчонка толкает меня в грудь. Пошатнувшись, я заваливаюсь на столик в прихожей. Блюдо с ключами падает, разбиваясь вдребезги.
В следующее мгновение уши закладывает от рева сигнализации. Вздрогнув, наблюдаю, как Аро выбегает через парадную дверь.
Я бросаюсь следом, вижу машины на улице. Свет фар ослепляет меня. Впереди девичьи ноги постепенно исчезают в темноте.
— Хоук! — Тяжелые шаги Кейда приближаются. С ним Дирк и Столи. Больше никого.
— Где Дилан?
— В мастерской с полицейскими, — отвечает он.
Написав ему сообщение, я попросил, чтобы он приехал сюда, однако сначала решил убедиться, не осталась ли Дилан одна.
Справа появляется небольшая группа людей. Обернувшись, замечаю среди них Аро. Теперь, когда ее мальчики здесь, она осмелела и гордо расправила плечи.
Я встречаюсь взглядом с Хьюго Наварре. Он был в выпускном, когда я перешел в девятый класс. Мы никогда не встречались на поле, но он продолжает участвовать в разборках между нашими городами.
— Так, так, так… — Парень неспешно подходит ближе, ведя за собой свою стаю — Николас позади него, Аксель справа. — Сколько тебе уже, Трент?
Достаточно, чтобы получить серьезный срок в случае причинения тебе тяжкого вреда, если ты об этом. А он об этом. Он хочет удостовериться, что я в курсе — теперь мне не прикрыться своим несовершеннолетием.
— Мне нужно обыскать ее, — заявляю ему.
В ее кармане лежало что-то еще.
Хьюго ухмыляется, глядя на свою шестерку.
— Ты что-то украла? — спрашивает он таким тоном, будто говорит со своим щенком, который не способен сделать ничего плохого.
Аро не отвечает, просто смотрит на меня. Ее глаза ехидно сверкают.
Хьюго смеется.
— Извини за это, старик.
Однако мой взгляд устремлен на Бунтарку.
— Выверни карманы.
Она этого не делает.
Телефон вибрирует в кармане. Достав его, проверяю экран.
— Охранное агентство получило оповещение о сработавшей сигнализации. Сейчас они звонят мне, — предупреждаю я. — Если не отвечу, пришлют полицию. Выверни карманы и убегай. У тебя около четырех минут.
Аро не разрывает зрительного контакта.
Едва шагаю по направлению к ней, Хьюго и его ребята уже наготове:
— Не трогай ее.
Они медленно приближаются.
— По крайней мере, пока не заплатишь, — добавляет он.
Девчонка молниеносно переводит взгляд на Хьюго с неприкрытой тревогой.
Он подходит ко мне.
— Я позволю тебе шмонать ее всю ночь за соответствующую цену. — Обернувшись через плечо, Хьюго обращается к Бунтарке: — Ты готова начать работать, как большая девочка?
— Хьюго… — Их друг Николас выдвигается вперед, словно собираясь вмешаться, а я сдерживаю улыбку. Не все так гладко у Грин Стрит.
Но Хьюго знает, кто здесь главный.
— Конечно, она не красотка, — говорит он мне. — Хотя, возможно, уличная девчонка — это именно то, что тебе нужно. Когда искупается, станет получше. Обещаю.
Несколько его
