Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
захотелось содрать когтями, обер-камергер, и стража, повинуясь одному лишь его взгляду, шагнула вперёд, ко мне.
Неужели думают, что я начну ломиться к его величеству силой? От этого толку будет ещё меньше, чем от разговоров с Левенштерн.
Другого приёма я и не ожидал, а потому невозмутимо сказал:
– Я собирался поделиться с его величеством информацией относительно убийства лорда Карриша. Но если он в трауре… Что ж, значит, в другой раз.
Кивнул на прощание, развернулся, якобы собираясь уйти.
– Вы можете передать через меня! – выпалил обер-камергер.
Я бросил на него через плечо взгляд:
– Не имею права разглашать детали расследования никому, кроме моего начальства и короля.
– Разве вы расследуете убийство лорда Карриша?
В том-то и дело, что не я. Этим должна заниматься полиция, но почему-то Вильхельм считает повинным в смерти своего друга и компаньона по шахматам именно меня.
– Нет, но моё собственное расследование, как выяснилось, связано со вчерашними событиями, – снова соврал я. И снова засобирался: – В любом случае это может подождать. Попробую поговорить с его величеством завтра…
– Постойте! – Прихвостень старика скрылся за дверью, которая приоткрылась снова, спустя неполную минуту. И уже с совсем другой интонацией он продолжил: – Проходите, лорд Делагарди. Его величество ждёт вас.
Ход сработал, хоть я понятия не имел, как обстоят дела с расследованием убийства Карриша. Он был последний, кто занимал мои мысли.
Сейчас главное забрать Эдвину.
В кабинете монарха, в котором я в последнее время бывал слишком часто, было душно, если не сказать жарко. В камине ярилось пламя, воздух, спёртый и неприятный, пропах лекарствами. Вильхельм сидел, устало уронив голову на спинку кресла. Казалось, за одну короткую ночь он постарел ещё на десяток лет, и теперь уже точно напоминал высохшую мумию, а не живого человека. Тем более дракона!
Наверное, в любой другой раз я бы испытал к нему жалость, но сегодня… сейчас… лишь коротко поклонился и, как и требовали правила харгового этикета, велеречиво сказал:
– Благодарю за возможность поговорить с вами. Ваше величество…
– Оставь нас, – хрипло велел старик своему обер-камергеру. Прикрыл глаза, словно два эти коротких слова выжали из него последние соки и, дождавшись, когда за придворным закроются двери, слабо продолжил: – Рассказывай, Эндер, что ты узнал?
– Я обманул вас, – наигранно-спокойно начал я и, несмотря на то, что старик нахмурился (хотя скорее недовольно скривился), невозмутимо продолжил: – Я пришёл поговорить о своей воспитаннице и просить, чтобы вы отозвали приказ передать её Левенштернам. Эдвина в опасности и…
– Она даже в сиротском приюте будет в большей безопасности, чем у вас дома, Делагарди, – усмехнулся старик. И тут же закашлялся. С явным усилием подался вперёд, чтобы дотянуться до бокала с какой-то мутно-зелёной бурдой. Дрожащей рукой поднёс к губам, сделал пару глотков, после чего хрипло выдохнул: – Вы тратите впустую моё время. А за ложь…
– Она же ребёнок! Если вам не угодил я, я готов сделать всё, чтобы это исправить. Но не надо впутывать в чужие интриги Эдвину Польман. У неё есть дом, есть опекун – я. Есть родная тётя – моя жена. Мы о ней заботимся!
– Вы и ваша жена? – ещё одна усмешка, такая же кривая и циничная, как у обер-камергера. – Я слышал о ней другое. Буквально вчера, на балу, её величество рассказывала, как Раннвей…
– Её величество поверила грязным сплетням, – резко перебил я. – Не думал, что и вы тоже настолько доверчивы.
Тут же мысленно на себя выругался. За опрометчивые слова, за тон, на который не имел права в присутствии короля. Или, скорее, жалкого его подобия.
– Ещё раз повторяю: вы тратите моё время, Делагарди, – процедил Вильхельм и неуклюже взмахнул рукой. Так, что остатки вонючего пойла пролились на ковёр. Но он этого даже не заметил, продолжал раздражённо разбрасываться словами: – Ничто не мешает мне приказать вас арестовать. Возможно, в тюрьме вы поумнеете и вспомните, как следует разговаривать со своим правителем!
– Вы арестуете меня… на каких основаниях? – продолжая выжимать из себя остатки самообладания, спросил я. Не дожидаясь, когда мне ответят, резко добавил, понимая, что самообладание уже давно полетело к харгам: – Знати это может не понравиться. Сам факт, что теперь драконов, да ещё и главу Высокого дома, безосновательно берут под стражу. Что же касается моей племянницы… Я так или иначе её верну. Вопрос лишь в том, как: громко и со скандалом или с милостивого разрешения вашего величества.
– Никакие скандалы не помогут вам…
– Мне на руку сыграют законы драконов.
Король скрипнул от досады зубами. Сощурился, уже даже не раздражённо, а зло, и швырнул мне в лицо:
– Что за чушь вы несёте? Какие законы драконов?!
– Один конкретный закон. Шарт’аран.
Последнее слово я произнёс тихо, но старик всё равно услышал. Услышал и вздрогнул.
– Дуэли в Кармаре запрещены, – выронил, поморщившись.
– Но это не дуэль, а возможность дракона отстоять свои права на драконицу.
И снова раздался протяжный скрежет зубов.
– Эти кровавые бойни случались, когда двое драконов желали взять в жёны одну и ту же драконицу. При чём здесь Эдвина Польман?!
– В законе не прописано, за кого именно можно сражаться. Невесту, сестру, племянницу…
– Но это подразумевается… Всегда подразумевалось!
– В Шарт’аран не уточняется, – упрямо парировал я, продолжая в упор смотреть на монарха.
Наш спор добавил красок его бледному лицу. Теперь щёки Вильхельма алели, а глаза сверкали от гнева.
– Рангель Левенштерн, как единственный мужчина в семье, обязан будет принять вызов. И умереть. Я решил дать ему шанс на жизнь и прежде переговорить с вами. Но если мне не оставят выбора…
– Делагарди, вы окончательно обнаглели! – взревел король (почти) и снова закашлялся, потому что рычать и реветь, как настоящий дракон, уже давно был не в состоянии.
Примчался камергер, успел выхватить из ослабевшей руки господина бокал прежде, чем тот отправился за своим вонючим содержимым на пол, и испуганно воскликнул:
– Ваше величество, позвать лекаря? Или… Скажите, что мне сделать?! – Он бросил на меня злобный взгляд, который я отразил с холодной невозмутимостью, и снова принялся кружить наседкой вокруг правителя.
– Так что мне передать Левенштернам? – спросил я и нахмурился, заметив, как на столе всколыхнулась кипа бумаг.
Перо, дрогнув, выползло из чернильницы, и тёмная клякса приземлилась на чистый лист бумаги. Ни король, сотрясавшийся от приступов кашля, ни мечущийся вокруг него обер-камергер этого не заметили. Как и нескольких неуклюже нацарапанных на листке слов:
Женя… опасность… Родингер… его… дом!
Мысленно выругавшись, я смял лист бумаги, сунул в карман и, поклонившись, коротко сказал:
– Буду ждать вашего решения, ваше величество. До вечера. А вечером, пожалуй,
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
