—Об Алексе, недавних событиях,— Казуки не разменивался на слова. Для него эта встреча уже стала вынужденным бесполезным времяпровождением.
—В одно из казино бегом ввалился Алекс На-го-р-н-ых.— На лице Ичиро отображался сложный мыслительный процесс. Казуки налил ещё одну стопку.— Вслед за ним из двух чёрных микроавтобусов посыпались бандиты непонятно из какого клана. Мы тогда подумали, что это очередная разборка между авторитетами, потом спросили бы с кого-нибудь за эту шалость.
Ичиро прервался на новое крылышко и застыл, долго всматриваясь в собеседника, словно решая, что говорить. Выйдя из оцепенения, он мазнул взглядом по соседнему столику и обглодал крыло.
—Так вот, вылетает ваш Алекс, словно каппа из реки, с чёрного хода, но уже в неизвестной броне, больше похожей на европейскую рыцарскую броню, что так любят мальчишки до двенадцати, правда, более современную, что ли.— Ичиро постукал себя жирным пальцем по виску, а во второй руке он задержал огрызок крылышка.— Потом перестрелка, в итоге один убитый, которого ваш Алекс просто выкинул в контейнер, как мусор.
Словно в подтверждение слов, он выпустил из рук необглоданную кость, и та со звоном упала на белую фарфоровую тарелку, измазанную терияки. Казуки поморщился — что для него местное отребье?
—И этого ему показалось мало!— Полицейский взял в руки следующее крыло и стал им размахивать в такт эмоциональным словам. Его немного шатало.— Дальше он завёл своих жертв в трущобы на стройку. Там одного за другим хладнокровно убивал всю группу людей, на которую он напал. Местные только и говорили о трескотне выстрелов со стройки. Потом мы услышали пару-тройку взрывов, и всё сгорело к Агни.
Ичиро в одного выпил практически полбутылки. Его взгляд с каждой рюмкой всё скашивался на приключения в другой плоскости. Ещё чуть-чуть, и этого «бравого» борца за справедливость можно будет отправлять прямиком в вытрезвитель или же смилостивиться и отослать домой.
Казуки наморщил лоб и подлил очередную порцию саке полицейскому.
«Что-то здесь не сходится. Почему этот Ичиро описывает Алекса как нападавшего? Неужто такая же ахинея ушла на рапорт Хиришире-саме? Я знаю Алекса лучше, чем кто-либо из нашего клана, и точно могу сказать, что он не стал бы нападать, а уж тем более убивать без причины, причём устроив самоподжог. Что же этот коп скрывает от нас?»
Ичиро продолжал работать как конвейер по переработке курицы и саке. И Казуки с каждым взглядом всё больше чувствовал омерзение к собеседнику.
«Алекс, которого я знаю, скорее всего, убегал бы от преследователей, чтобы, глядя смерти в глаза, дать последний бой. Как тогда на тренировочном полигоне. В нём живет дух воина. Но никак не трусливого бандита. Слишком умный для такого поведения. Вероятно, его загнали в ловушку, а потом неизвестных бандитов просто пустили под нож. Подожгли дом, разогнали пламя до сверхвысоких температур и на выходе получили лишь пепел».
Казуки достал сигарету немного дрожащими руками и поджёг своей зажигалкой «Зиппо», затянулся и вновь сконцентрировался, не забыв подлить рюмку.
«Итак, у нас имеются: неизвестные бандиты и такие же неизвестные наниматели. Непонятное поведение Алекса со слов полицейского, а также просьба от Хириширы — присмотреть за нашим кадром, которую проигнорировали намеренно».
Казуки налил себе рюмку саке и отставил недопитое пиво на край стола. Официант тут же всё понял и забрал местное пойло. И затем налил Ичиро саке.
—Спасибо за информацию.— Казуки поднял рюмку. Ичиро же встрепенулся, увидев привычную ему концепцию поведения.— За то, чтобы ваша работа была легка и все бандиты оказывались только карманниками!
Полицейский растянулся в улыбке, а меж зубов торчали кусочки курицы и кунжута. Ичиро аж прослезился немного.
—За полицейских!— Ичиро стукнул рюмкой.
—До дна!— ответил ему притворно Казуки.
И оба хлопнули по рюмашке. Только вот Казуки был трезв, в отличие от его собеседника.
—Слушай, Ичиро,— заговорщицки подмигнул Казуки. Для него это стоило больших трудов.— Хоть я тут и недавно у вас, но наслышан о ваших интересных местах с красными фонарями.
Казуки легко кивнул в сторону соседнего стола, где продолжала щебетать с каким-то мужчиной дама с большой грудью. Ичиро сглотнул.
—Такая информация требует активного переваривания, если ты понимаешь, о чём я.— Ичиро поближе пододвинулся и заляпал казённый галстук в соусе.— Я плачу.
Взгляд собеседника засалился, и казалось, что он уже раздел соседку или уже побывал в квартале красных фонарей. Да и координация у полицейского уже никакая, еле ворочает головой. Ичиро посмотрел на собеседника и кивнул.
Казуки поднял руку, и тут же прибежал официант со счётом. Внутри лежал чек на двадцать тысяч йен. Вынув на свет кошелёк, Казуки из толстой пачки выудил две десятитысячных купюры и положил внутрь. К счастью, обслуживание уже включено в счёт. А то Казуки слышал, что в Америке официантам ещё отдельно платят.
Ичиро наблюдал за каждым движением собутыльника и, увидев толстый кошель, расслабился, а на его лице загуляла грязная ухмылка.
Казуки встал из-за стола и намеренно пошатнулся, выдыхая струйку дыма. Ичиро попытался повторить манёвр, но ноги подвели — подкосились. Казуки подхватил полицейского и закинул через плечо руку.
—Бу-э,— рыгнул Ичиро в ухо собеседнику.
Казуки скривился от вони.
—Вместе пойдём, обнимемся,— сказал японец и поплотнее взял под руку копа.
—Д… да,— ответил ему Ичиро.
Медленно, но верно Казуки тащил на себе еле переставляющую ноги тушу. Почти две улицы прошли, пока не появилась подходящая. Тёмная безлюдная улица с парочкой закоулков.
В одно движение Казуки завернул в такой тёмный закоулок. Здесь не было ни окон, ни дверей. Только голые стены да мусорник рядом.
Казуки высвободился из объятий полицейского и взял того за грудки, прижал к стене. Упёрся локтями в руки Ичиро и ногами придавил его ступни.
—Слушай сюда, обмудок.— Дыхание копа участилось, зрачки расширились, на лбу выступила испарина.— Или ты мне сейчас расскажешь всё, что сам знаешь. Ну или я «повторю Алекса», и ты, как следствие, окажешься в этом мусорнике.
Глаза Ичиро метались по Казуки, явно ища слабые точки. Полицейский попытался вырваться всем телом, но координация от выпитого и здесь подводила. Казуки ударил в лоб, и, кажется, у Ичиро полетели звёздочки из глаз. Удар отдался привычной болью и глухим звуком.
—Вспомни честь, полицейский!— Казуки оскалился, сильнее вдавливая в стену копа.
—Ладно, ладно, я расскажу всё, но это будет стоить тебе денег!— ошалело просипел Ичиро.
—Ах ты скотина продажная!— выкрикнул Казуки.
Японец освободил одну руку, а второй придушил копа. Одним точным движением он ударил полицейского в солнечное сплетение. Тот попытался согнуться, но не смог — Казуки держал крепко.
