юноша выдохнул:
— Если бы я знал… Если бы я знал, кто это с ней сделал!
— И что тогда? — испытующе взглянул на него полуэльф.
— Я убил бы его. Или их. Неважно, скольких.
Астид удивленно покосился на Ригестайна, впервые проявившего в общении слабое подобие агрессии.
— Ригги! — округлив глаза, попеняла племяннику Ануэльда. — Тебе ли встревать в драки?
— А почему нет? — взглянул на неё Гилэстэл. — Это нормально — хотеть отомстить за свою семью.
— Ваша светлость! — осуждающе всплеснула руками Ануэльда. — Ну, хоть вы не подбивайте его на это! Насилие не решает проблем!
— Напротив, — парировал Гилэстэл. — Самый эффективный способ бороться с насилием — само насилие.
Астид усмехнулся, всецело согласный с князем. А Ануэльда, не смея перечить, все же огорченно покачала головой.
Гилэстэл подошел к Касильде, наклонился, заглядывая ей в лицо, и провел ладонью перед её глазами. Никакого отклика. Опустившись в кресло, из которого только что поднялся Ригестайн, Гилэстэл взял в руки пальцы Касильды, легонько сжал их, пристально всматриваясь в её зрачки и тихо что-то шепча. Ануэльда с недоумением наблюдала за ним.
— Ваша светлость, — обеспокоенный Ригестайн сделал шаг в их сторону.
— Тише, — удержал его Астид. — Не мешай.
— Что он делает?
— Решает, можно ли её вылечить.
Ануэльда прижала ладонь к губам. Ригестайн бросил недоверчивый взгляд на князя. В тишине прошло несколько минут. Наконец Гилэстэл вздохнул, повел плечами и отпустил руки Касильды. Сокрушенно покачав головой, он взглянул на Ригестайна и его тетку.
— Увы. Она слишком глубоко затерялась в себе. Я не смогу её вернуть.
Зажегшаяся в глазах Ригестайна надежда угасла.
— Но я могу попытаться выяснить, что же с ней произошло. Если, конечно, вы этого хотите и позволите.
Ануэльда переглянулась с Ригестайном.
— Я, право, не знаю…
— Мы согласны, — решительно прервал её племянник. Его глаза загорелись новой надеждой. И Гилэстэл понял — какой.
— Хорошо. Начнем завтра. Мне нужно подготовиться.
В эту минуту в комнату заглянула служанка и сообщила, что Карусто вернулся из лавки на обед. Касильда, постукивая тростью, покинула комнату сестры.
Поправляя на плечах матери сползший палантин, Ригестайнв волнении воскликнул:
— О, если бы вы смогли сделать это! Узнайте, прошу вас, кто виновен в её несчастье!
— И как ты поступишь, если я смогу? — взглянул на него князь.
— Я воздам стократ за поруганную честь моей матушки, — поднял подбородок Ригестайн.
Астид насмешливо фыркнул. Ригестайн пронзил его взглядом, и со смущенным видом посмотрел на князя.
— Не думайте, Ваша светлость, я не только арфу в руках умею держать. Дворянину пристало уметь обращаться и с мечом. Уж тетушка об этом позаботилась.
— Не она ли сама тебя учила? — тихо усмехнулся Астид, проходя мимо.
Ригестайн возмущенно вспыхнул.
— Я был в числе лучших в вааспуртской фехтовальной школе. Если не боишься, предлагаю тебе оценить усилия моих учителей.
Астид и князь переглянулись. Гилэстэл чуть заметно шевельнул ресницами. Полукровка облизнул тонкие губы.
— Принято. Где и когда?
— В четыре пополудни, на развилке, где начинается дорога в старые каменоломни.
— Я знаю, где это, — кивнул Астид.
— А сейчас прошу вас отобедать с нами. Аша!
Ригестайн выглянул в коридор. На его зов появилась чернокожая служанка. Из всего сказанного Ригестайном на новой васпе Астид разобрал лишь «накормить» и «ухаживать».
За столом темы лечения Касильды не касались. Разговор завязался между Карусто и Гилэстэлом, который, благодаря ему, успешно налаживал торговые связи в Вааспурте. Его доверенные люди открывали в городе лавки с товарами из Маверранума и тех стран, куда дотянулась рука беловолосого полуэльфа. Старался князь, само собой, не для Маверранума. Прекрасно понимая, что одним только оружием и магией не решить поставленную задачу, Гилэстэл делал ставку и на торговлю. К тому же, оружие и преданность людей требовали средств. Для пополнения своей казны не гнушался князь и многими другими методами. Пиратские корабли, построенные на его деньги, с командами отвязных головорезов, наводили страх на суда во многих морях. Оставаясь в тени, Гилэстэл ждал нужного момента. Терпеливо, наращивая силу, знание и богатство. Никто, кроме разве что Астида, не знал о нем и сотой доли всей правды. Лишь ему Гилэстэл доверял безоговорочно, как самому себе.
— Ригестайн, — окликнул Карусто племянника. — Не хочешь помочь мне в лавке?
Ригестайн смешался, опустил глаза.
— Прости, дядя. Я обещал Астиду показать наш театр. Может быть, мы останемся на сегодняшнее представление.
— Вот так всегда, — взглянул Карусто на Гилэстэла. — Молодежь. Театр — все, что его интересует!
Гилэстэл понимающе и сочувственно кивнул.
— О, вы тоже поклонник искусства? — Ануэльда благожелательно взглянула на Астида.
— Я его просто обожаю, — ответил Астид.
— А какой ваш любимый инструмент?
— Пожалуй, флейта.
Гилэстэл едва не подавился, сдержав смешок. Флейтой Астид любовно именовал духовую трубку, из которой весьма ловко стрелял отравленными иглами. Эту диковинку — гордость своей коллекции — он привез из болотистой Гохтлеи.
— О да! Мне она тоже очень нравится, — восторженно закивала Ануэльда. — Особенно, если в ансамбле.
— Это точно. В ансамбле они особенно эффективны, — подтвердил Астид, бросая в рот горсть винограда.
— Что, простите?
— Я имею в виду звучание. Когда их много, все просто падают.
Ануэльда вежливо кивнула в знак согласия, но вид у неё был озадаченный.
Глава 10
Астид, привалившись к нагретому камню, ждал Ригестайна у развилки. В это дневное время дорога была пуста. Солнце палило с безоблачного неба, и над дорогой дрожало зыбкое марево. Астид бросил взгляд на недалекую оливковою рощу, манящую своей тенью. Ко многим вещам в Вааспурте он так и не смог привыкнуть за прошедшие восемь месяцев своего пребывания здесь. На первом месте была жара. На втором — оливки, эти грязно-зеленые плоды, похожие на яйца гохтлейской ящерицы. Астида мутило от одного их вида. А князь ел их как ни в чем ни бывало и посмеивался над воспитанником.
Астид поднялся, намереваясь уйти в тень и дожидаться Ригестайна в роще. Но в этот миг на дороге показалась одинокая фигура, идущая быстрым шагом.
— Наконец-то, — пробормотал Астид.
— Ты раньше, чем я думал, — подойдя, сказал Ригестайн. Оружия при нем не было.
— Хотел осмотреться. Не вижу при тебе оружия.
— Я же в театр ушел, — оправдываясь, развел руки Ригестайн. — Тетушка волнуется, если видит меня вооруженным.
Астид вздел брови.
— Я бы волновался, будучи безоружным. Сказал бы мне, я бы захватил меч и тебе.
— В этом нет необходимости, — отмахнулся Ригестайн. — Ну что, идем?
Он направился в сторону рощи. Астид пожал плечами и последовал за ним. Ригестайн уверенно шел впереди, ведя спутника все дальше в прохладную тень. В глубине рощи деревья были толсты
