— за плохое воспитание. Не знаю, что с ней происходит. Как начал к нам приходить этот парень, так словно подменили девчонку. Что из нее полезло? Непонятно. Он-то вроде неплохой. Хотя уж и парнем-то не назовешь.
— Какой парень? Он взрослый мужчина. Ты, пап, его воспринимаешь с высоты своего возраста, — поучающим тоном сообщила Маша.
А Аня подошла с каким-то виноватым видом.
— Не знаю, за что, нo прости. Ведь правда, хотела тебе приятно сделать, знала, что это пальто просто на тебя сшито.
— Дa бросьте вы причитать, — изо всех сил стараясь, чтобы не дрожал голос, проговорила я и улыбнулась, — все нормально. Или вы решили меня голодом морить?
— Ой, все стынет! — вскрикнула Маша и схватила меня за рукав. — Пойдем в ванную, руки мыть. Да знаю-знаю, что эти слова вызывают аллергическую реакцию: «кругом же вирусы, микробы, бактерии». Но надо. А то уж мы с папой все по тарелкам разложили.
Дальше вечер прошел на удивление спокойно. Ирина и ее кавалер тихо ушли, я больше не видела свою старшую племянницу. Зато мы прекрасно поужинали, вспоминая наши с Аней забавы и баловство. Смотрели старые фотографии, многих из которых у меня не было. По этой причине Женя пообещал лично проследить за изготoвлением и отправкой копий. Лишь около десяти вечера я начала собираться в гостиницу. Надевая пальто, почувствовала укол в сердце, сама не знаю, почему. Словно опять отобрала что-то чужое.
— Стася, — немного волнуясь, начала говорить Аня, — понимаю, что не все получилось сегодня по сердцу, и уж сoвсем не знаю, как это сделать, но…
— Чего ты мямлишь? — перебил ее муж. — Детский сад, честное слово. Стасе не пять лет, чтобы обижаться на глупую девчонку. А подарок от нас ко дню рождения — вот он.
— Нет-нет, не надо ничего! — пролепетала я, шарахнувшись, как от огня, от его протянутой ко мне руки, в которой была маленькая коробочка. — Никаких подарков, а то я к вам больше не приеду.
— Тетя Стася, не обижай нас, — тихо попросила Маша и обняла меня. — Мы все вместе выбирали.
— Да там ничего особенного, — подхватила Аня, — всего лишь небольшая капелька янтаря. Просто искали такой, чтобы похож был цветом на твои глаза. Стась, возьми, пожалуйста, иначе буду думать, что я плохая мать и сестра.
— Господи! Скажешь тоже. Все, не стану больше отбиваться. Спасибо за подарок. В гостинице посмотрю, сюрприз будет. И вы меня простите, если что не так.
Я взяла коробочку, пообещала не пропадать, звонить, пригласила к себе в гости. А Маша даже прослезилась, провожая меня. Да… Интересный вечер получился.
Уже в гостинице спохватилась, что оставила у них в коридоре свои перчатки. За всей этой суматохой с подарками забыла их на полочке, которая наxодилась на самом нижнем ярусе этажерки. Наклонилась обуваться, положила рядом, да там и оставила. Нескоро они обнаружат чужую вещь, а мне без одежды для рук будет плохо. Привыкла к старым перчаткам.
— Тяпа-растяпа, правильно меня мама называет. Может, завтра заеду на минутку после окончания выставки. Скажу, что спешу на вокзал. Откуда и кто знает, что поезд у меня почти ночью. Так и сделаю, не хочу надоедать людям. Хорошо бы не столкнуться с Ириной, а то уж больно ядовитая девушка растет. А была ведь такой же открытой и веселой, как Маша. Что приключилось? Почему такая язвительность в ней? И кажется, что ещё и надлом или страх какой-то.
Мысли невольно вернули меня в семью Ани, однако думать о ее старшей дочери не очень-то хотелось, словно Ирина бросила комком грязи в пальто, которое я берегла и надевала лишь в редких случаях. Но упорно в памяти вставал образ девушки, смотревшейся на себя в зеркало, когда она уже выходила из коридора, покидая нашу компанию. На какое-то мгновение наши взгляды пересеклись, и в ее глазах мелькнула растерянность и даже виноватость, как мне показалось. Но Ира быстро взяла себя в руки, гордо подняла подбородок и чуть выгнула губы, покaзывая свое превосходство. С тем и ушла, оставив о себе двойственное впечатление.
Но что-то еще не давало покоя, что-то, связанное с Аней. Будто я не могла сложить мозаику, хотя все кусочки лежали передо мной. Потерла виски, заставляя себя думать, и как озарение!
— Вот оно! — снова заговорила вслух. — В Ане нет двойных стандартов. Если она с чем-то не соглашается, то даже дочери в глаза говорит правду. А моя мама? Как поступила она, когда узнала от Архипа о моей связи с Юрой? После стольких лет запугивания микробами и всякими инфузориями, она промолчала.
Перед глазами встал тот день, когда я приехала в деревню в ожидании головомойки, а мама просто покивала, покачала головой и сказала: «И что? Женатый, и пусть. Таких тысячи. А тебе уж сколько лет? Хоть родишь от нормального здорового мужика, он обеспечит. Я Юрку-то со школы помню, хороший он. Глядишь, и женится еще».
Такой вывод стал для меня шоком. Вот тогда она все и рассказала «по секрету» Аниной маме. Мне самой стыдно было признаться сестре, что я влезла в чью-то жизнь. Ведь кто-то мог так же влезть и в ее семью. Хотя вряд ли Женя заметит кого-то, кроме своей Анютки.
Тут я вспомнила про коробочку в кармане и решила посмотреть, что собой представляет «ничего особенного». Открыла, и у меня перехватило дыхание.
— Наверное, Аня права. Может, и цена не oчень большая, в ее понимании. Но у меня такого теплого подарка никогда не было. Его хочется гладить, держать в руке. Он такой… живой.
На бархатной подушечке лежала подвеска из красного золота вытянутой овальной формы, внутри которой находилась капля темного янтаря довольно крупного размера. Но не это поразило меня, а то, что цвет минерала был необычным: в нем сочетался и коричневый, и вишневый, и огненный. Наверное, мне так казалось из-за приглушенного света лампы под потолком гостиничного номера. Я взяла подвеску в руку и заметила, что от нее тянется золотая цепочка, уложенная под подушечкой.
— Ну, Аня, ты даешь, — покачав головой, прошептала вслух, словно она могла меня услышать, — совсем недорогой подарок. Ведь мне неудобно, я же не могу ответить тем же. Но так красиво! Будто живой теплый луч солнца в руке держу. А ведь его как-то красиво называют, вроде «слезами моря»? Вот слез только мне и не хваталo. Надо найти другой эпитет для такого чуда.
Интернет тут же подкинул несколько интересных поэтических имен — «слёзы моря», «дар солнца», «морской ладан», «кусочек солнца на ладони», «сок солнечных лучей»
