я, — а инициативу у нас что?
— Ясно, ну тогда слушайте… — она поправила прическу и начала, — три… нет, четыре года назад в августе или в самом начале сентября возвращалась я из Москвы по М7. Она тогда еще не полностью модернизированная была, в середине большой участок без разделительных барьеров и две полосы всего…
— Это где же это на М7 ты две полосы нашла? — изумился Игнат.
— Было такое, — поддержал ее я, — четыре полосы на всем протяжении года два назад сделали.
— Так вот, — продолжила Ирина, — муж… ну бывший то есть муж утомился и лег спать на заднее сиденье, а меня за руль посадил. И вот еду я, еду, а спать тоже хочется, перед этим мы из Питера рулили весь день почти. И надо бы было мне остановиться и отдохнуть, но что переклинило у меня внутри — дорога пустая, до конца путешествия час остался, чего бы, спрашивается, мне останавливаться…
— И ты заснула за рулем, — предположил я.
— Как в воду глядишь, — улыбнулась она, — но ненадолго, на пару секунд, может на тройку… разлепила глаза от громкого гудка спереди — я на встречке и мне в лоб летит здоровенная фура. Успела вырулить обратно буквально в метрах от встречной машины, а не то в лепешку меня там смяло бы. Вместе с мужем.
— А дальше чего сделала? — заинтересовалась Вера.
— Поставила машину на обочину, успокоилась и отдохнула минут десять… дальше без проблем все вышло до самого Города.
— А муж чего? — это уже я спросил.
— Муж объелся груш, — пошутила она, — продолжал спать, больше ничего.
— Я бы от такого тоже ушла, — заявила результат рассмотрения вопроса Вера.
— Хорошая история, душевная, — похвалил я Ирину, — давайте допьем, что у нас тут недопито осталось, и вечер воспоминаний продолжит Вера.
Народ активно начал подставлять рюмки, а я на пару с Игнатом наполнять их содержимое. Вера махом выпила свое мартини, не заморачиваясь тостами, и выступила на первый план.
— Значит так, друзья, — начала она, — это пять лет назад случилось недалеко от этих мест. Я с подругой за грибами сюда приехала…
— Далековато от города-то, — заметил я, — там и поближе грибные места есть.
— Знакомые посоветовали, — объяснила она, — к тому же подруга на колесах была, почему бы и не съездить…
Но закончить свою страшную историю Вере не было суждено — в этот самый момент земля подпрыгнула и опустилась назад почти так же, как и днем. Только в разы сильнее. Одновременно погас свет в осветительных фонарях и во всем третьем корпусе который было видно от наших столов.
— Опять землетрясение, — недовольно сказал Афоня, — по-научному это, кажется, называется афтершоком.
— То, что свет вырубился, мне не очень нравится, — сказал я, — надо бы проверить, как там в других местах с этим делом…
— И связи на мобилке нет, — добавил градуса в обсуждение Игнат.
— У тебя что за оператор-то? — тут же переспросила Вера. — Если МТС или Билайн, то они тут и никогда не работали.
— Теле2 у меня, — объявил Игнат, — с утра симку поменял, специально в район ездил.
— И у меня написано, что нет сети, — сказала Ирина, а к ней присоединился Афоня.
Я же молчал, потому что с Теле2 у меня с утра не заладилось.
— Ну так что, пойдем проверим территорию, — сказал я, — может в том конце санатория и свет будет, и связь.
Глава 6
Проверки на дорогах
Проверки на дорогах
— Я не хочу туда идти, — заявила Вера, а Ирина ее поддержала, — мы лучше в номер свой пойдем, день тяжелый был, можно и отдохнуть.
— Доберетесь в темноте-то? — позаботился о них я.
— Как-нибудь, — ответила Ирина. — Игнат вот проводит, он на нашем этаже живет.
— Кстати, нам бы тоже в свой корпус заглянуть можно, — напомнил мне Афоня, — может там знают, что случилось, и когда все наладится…
— Точно, — ответил я, — давай зайдем, — а потом добавил девушкам, — а вы, если что, обращайтесь, наш внутренний номер 222–312.
— Если света нет, наверняка и телефоны работать не будут, — ответила Ирина перед тем, как свернуть на кривую дорожку к своему корпусу, — но мы проверим.
А мы с Афоней повернули налево и зашли в вестибюль третьего корпуса — не видно тут не было ни зги, хоть глаз выколи.
— Медсестра вон в той комнате сидела, — показал я направо, — зайдем, справимся, как и что тут…
И мы повернули направо, третья дверь, считая от вестибюля, была распахнута настежь, внутри мигали огонечки чего-то сигнально-пожарного, но людей там не было.
— Наверно убежала в главный корпус, — предположил я, — узнавать, что случилось.
— Значит, нам тоже туда дорога лежит, — ответил Афоня, — в этот корпус.
— Стой, — притормозил его я, — шум какой-то слева по борту…
Откуда-то слева начали раздаваться равномерные удары чем-то тяжелым по чему-то твердому.
— Да, я тоже услышал, — отвечал старичок, — пошли посмотрим.
И мы оба развернулись и двинули в крайний левый угол первого этажа. Источник стука обнаружился довольно быстро — это доносилось из-за двери 111 номера.
— Чего стучишь-то? — начал я диалог из коридора, но ответом мне было только глухое мычание и новые удары.
— Заходим, — предложил Афоня, — раз уж нам отвечать не хотят, — и он смело дернул дверь номера на себя, они тут наружу открывались.
Внутри, естественно, было так же темно, как в вестибюле и в коридоре, но тело, принадлежащее неизвестному лицу и лежащее на полу, мы идентифицировали сразу.
— А я его знаю, — сказал, приглядевшись я, — это пацан, который днем приставал к Вере перед нашим корпусом. Слышь, ты, тебя как зовут-то?
— И чего ты мычишь? — добавил Афоня, — это тоже интересно.
В ответ пацан замычал еще сильнее, и я увидел, что руки-ноги у него связаны, а на рот наклеен пластырь. Я дернул за конец этого пластыря, свисавшего с одной стороны, в ответ раздался протяжный крик (ну еще бы, больно,
