как я понял, детонации ядерного заряда, а продолжился репортаж уже интервью, которое отец, слегка помятый и с чуть испачканным чем-то красным лицом, давал репортерше.
— Моя служба безопасности уже разбирается с этим, — говорил он милой блондинке, которую я сразу же взял на заметку, на предмет потр… знакомиться, — у нас есть подозрение кто мог бы организовать это нападение и у кого хватило бы ресурсов. Мы очень быстро вычислим организатора… — старик как-то искусственно и даже демонстративно улыбнулся, — и накажем.
— Господин Спардейл, стоит ли нам ожидать новой войны кланов?
— Безусловно, — отец враз посерьезнел, — нападение увенчалось частичным успехом. Погиб мой старший сын. Эти ублюдки заплатят. Скоро в стране станет одним кланом меньше.
Несколько долгих секунд до меня доходило услышанное, а потом я вскочил с кресла.
— То есть как это я погиб?
Глава 4
— То есть как это я погиб? — я вскочил с кресла — вы охерели там? Вот он я, живой. Дай сюда!
Под хохот Данте я выхватил пульт и ткнул в кнопку, отмотав запись назад. Не послышалось. Отец правда сказал, что меня убили при нападении.
— Нет, ну какого хера? Почему это я погиб?
— Потому что кто-то должен — ответил старик даже не взглянув на меня.
— Почему не Дантес или Нерон раз уж на то пошло?
— Покажите ему почему — устало и как-то раздраженно качнул головой отец в мою сторону, и Данте тут же подорвался с места словно только того и ждал. Я уже знал, что будет дальше, а потому успел развернуть доспех за доли секунды до того, в меня прилетел тяжелый ботинок на толстой подошве.
— Черт, да я бы и просто словами понял!
Сдержать Данте прочностью щита я даже не пытался, а потому мягкий, вязкий щит лишь существенно замедлил движение брата. Я тут же перехватил его ногу, замахнулся и от души саданул локтем прямо по колену. Будь на его месте простой человек, я бы не то, что сломал ногу — оторвал бы ее с корнем, но сейчас, казалось, что я ударил по бетонному столбу — силовой доспех брата даже поцарапать можно было, наверное, только из танковой пушки. Данте тряхнул ногой, вырывая ее из моих рук, и саданул кулаком с такой силой, что меня отшвырнуло от него метра на три.
Я успел подметить что брат чуть придержал удар, но все равно силовой доспех замерцал и погас, полностью исчерпав вложенный в него ресурс. Следующий удар, если, конечно, отец его не остановит, меня просто прикончит.
Просто так сдаваться я не хотел, хотя и знал к чему все идет — взмахнул рукой, сорвав с места тяжеленный стол, дернул его телекинезом на себя, выставил между собой и братом и пока тот разбирался с ним, потратив на это дело не меньше секунды, я соскреб по магическим закоулкам души, немного силы.
Телекинетический импульс сопровождался вспышкой света сырой маны, что не успела сконвертироваться в удар. Времени на подготовку было мало, пробить духовный щит Данте не вышло, но зато он отлетел на пару метров, впечатавшись в стену переговорки. Телекинез всегда мне хорошо давался.
Брат поднялся на ноги, нисколько не расстроившись, а словно бы наоборот, получив то что хотел — подтверждение того, что сдаваться я не собираюсь и играть можно уже без правил и со всеми читами.
— По-взрослому значит играем? — весело улыбнулся он — Зря ты полез играть с дядями малыш.
— Я старше тебя вообще-то — огрызнулся я.
— Ну что же, ты сам так решил — брат бросил короткий взгляд на отца, спрашивая одобрения, и его лицо поплыло, превращаясь в жуткую чешуйчатую харю, покрытую огненными прожилками. Правая рука резко удлинилась, коснувшись кистью пола, стала толще, вслед за ней изменилась левая, а потом метаморфоза коснулась и остального тела. Брат пока не умел переключаться между формами так же легко как отец.
Метаморфы, такие вот магические, как отец и братья, физически, как простые оборотни, не меняются. Они словно достают откуда-то из-за границы мира, может быть из какого-то недоступного нам измерения, новое тело. Словно оно уже существует где-то в параллельной реальности, и метаморф просто перемещает его сюда, заменяя оригинальное. Одежда при трансформации не рвется, а сменные тела никак между собой не связаны — именно поэтому стокилограммовый мужик может превратиться в двадцатитонного медведя, а человек из плоти и крови — в полукаменного монстра с текущей по жилам расплавленной лавой. Никто не задается вопросом откуда метаморфы берут массу для трансформации или каким образом привычная органическая ткань становится чем-то другим.
Не прошло и трех секунд как передо мной стояло нечто огромное, чешуйчато-бронированное, покрытое огненными прожилками и местами полыхающее багровыми языками пламени. Черный дым, словно жуткая тварь работала на мазуте или даже на угле, клубился над монстром, в совокупности с огнем делая его похожим на демона.
Настолько похожим, что брата даже проверяли представители святой инквизиции — структуры что стоит над страной, над законом и даже над аристократами. Я до сих пор не знаю, что случилось бы, если бы в Данте нашли хоть мельчайший след демонической скверны, пожалуй судьба всей страны тогда висела на волоске.
Отец мог как отправить Данте на костер, подчинившись закону, так и развязать новую войну, спасая сына. Ко всеобщему облегчению узнать, что для отца дороже — семья или бизнес-империя, так и не довелось. Никаких демонических отголосков в Данте не было, просто таким хитрым образом сложились родовые дары нашего отца и его матери.
— Черт, ну вот нахера? — я с грустью подумал, почему-то, о досках паркета, которые эта полыхающая образина наверняка подпалит своими раскаленными лапами… — можно было и без этого обойтись.
Полыхающая тварь двинулась ко мне, раскочегаривая в руках коптящее пламя, а я вместо того, чтобы укреплять щит и строить стратегию сопротивления, думал о том какой же брат позер — он мог расправиться со мной и в человеческой форме, но вместо этого хочет понтануться родовыми способностями, и главное перед кем?
Мы все прекрасно знаем какими силами он владеет. Смесь фамильных даров отца — метаморфа и матери — сильного мага огня, породили вот это. Мы все знаем на что он способен, и на что неспособен тоже знаем… Уязвимости есть у всех.
Из-за дыма, который он испускает в боевой форме, брат в этом
