– Когда увидимся в следующий раз?
– В следующую субботу. Приезжай ко мне домой к часам шести… Нет, лучше к половине седьмого. Так вернее. Я тебя жду, мой милый мальчик, – девушка пылко поцеловала меня. – Все. Иди.
В субботу, вернувшись с тренировки в спортивном зале, я двадцать минут провел в душе, переоделся, потом спустился вниз, в ресторан. Со вкусом пообедав, отправился на поиски Ругера, так как не видел его уже двое суток. Один из охранников сказал, что пять минут тому назад видел своего босса в баре. Войдя, увидел, как «дядя» о чем-то негромко говорит с барменом. Стоило мне сесть рядом с Максом на стул, как разговор сразу прекратился.
– Хелло, «дядя». Хелло, Джим. Можно мне стакан апельсинового сока?
Первым откликнулся бармен:
– Хелло, Майкл. Сейчас налью.
Ругер сначала оглядел меня и только потом поздоровался:
– Хелло, парень. Как жизнь?
– Разве это жизнь, – усмехнулся я.
– Ясно. Что-то уже придумал?
Мы говорили с ним полунамеками, при этом прекрасно понимая друг друга.
– Есть мысль, но пока еще над ней думаю.
– Не забудь меня предварительно поставить в известность.
– Конечно, «дядя». Непременно.
– Может, ты, наконец, выберешь время и поужинаешь с нами?
– Думаю, вам и без меня хорошо.
– Кстати, вспомнил. Спасибо тебе за то, что не поддержал Еву. Я имею ее идею с казино.
– Жениться не собираетесь? – негромко спросил я его, когда бармен отошел к клиенту. – Если, конечно, у вас все серьезно.
– Не лезь не в свои дела, – недовольно пробурчал Ругер.
Судя по недовольству, скользнувшему по его лицу, подобный разговор у них, похоже, был. Насколько я мог судить, Ева видела себя деловой и свободной женщиной, считая, что женитьба – это покушение на ее свободу. Макс, наоборот, стоял за брак и семейное счастье.
– Все. Молчу.
– Ладно, пойду, у меня еще куча дел. А! Мы сегодня с Евой идем на концерт Пегги Ли. Не присоединишься?
– Нет. У меня встреча.
– С той малышкой? – неожиданно поинтересовался Макс, который до этого не интересовался, как я провожу время.
– Угу, – и я потупил взгляд, делая вид, что стесняюсь.
Все это было сделано для бармена, который, обслужив парочку клиентов, сейчас мыл стакан, при этом явно прислушиваясь к нашему разговору.
– Удачи тебе, парень, – усмехнулся Ругер и встал. – Если все же надумаешь, ты знаешь, где нас вечером найти.
В четыре больших глотка я выпил сок, поставил стакан и кивнул бармену. Тот в ответ залихватски подмигнул мне правым глазом: дескать, знаю, ты к девчонке идешь. Удачи тебе, парень!
Отпустив такси за квартал до дома Барбары, я неторопливо пошел по улице, не забывая оценивать окружающую обстановку. Даже после того, как я стал официально гражданином Америки Майклом Валентайном, моя настороженность никуда не делась. Она, как и прежде, сидела у меня в подсознании, работая в автономном режиме.
Подходя к дому, взглянул на часы. Так как стрелки показывали шесть часов пятнадцать минут, я замедлил шаг, чтобы прийти точно к назначенному времени. Прошел мимо витрины небольшого универсального магазина, похоже, торговавшего всем, начиная от дешевой обуви и одежды и кончая бумажниками из фальшивой кожи и носовыми платками. Здесь, на окраине, не было ни шумных туристов, ни яркой рекламы, так как по большей части жил персонал, который обслуживал отели, казино и рестораны. Именно поэтому на улице было мало народа. Нежно воркующая молодая парочка, две мамочки с малышами и мужчина с большим бумажным пакетом в руках, только что вылезший из машины. Неожиданно спокойную картину городской улицы нарушило резко вывернувшее к тротуару такси. Остановившись где-то в пятидесяти метрах от меня, машина невольно заставила обратить на себя внимание, а когда из такси поспешно выскочила Барбара и опрометью кинулась к своему подъезду, я насторожился. Испуг на ее лице читался крупными буквами. Я сразу подумал на шофера, который мог неуважительно себя проявить к девушке, но судя по его недоуменному и растерянному лицу, явно не он был причиной такого поведения.
«Что-то случилось с ее „папочкой”? Может быть, убила и ограбила? Да нет. Ерунда в голову лезет. Чего тогда стоишь? Иди и узнай».
Трехэтажный дом, в котором жила девушка, явно требовал капитального ремонта. Покосившиеся двери подъездов, темные потеки на стенах, несмотря на жару. На трети открытых настежь окон под слабым ветерком тихо колыхались занавески. Подходя к подъезду, я отметил, что окно Барбара так и не открыла, хотя делала так каждый раз, приходя домой. Поднялся я по лестнице быстро и удачно, никого не встретив из жильцов. Подойдя к двери, оглянулся по сторонам, затем приложил ухо к двери. Несмотря на то, что дверь была тонкая и хлипкая, никаких звуков я не услышал. Значит, девушка находилась в дальней комнате, в своей спальне. Я негромко постучал, затем снова приложил ухо к двери и сразу уловил осторожные шажки, а потом частое и прерывистое дыхание взволнованного человека. Она прислушивалась, стоя по ту сторону двери.
– Барби, это я, – негромко сказал я.
– Ты зачем пришел? – послышался вопрос после некоторого молчания.
– Как зачем? Мы же договаривались. В субботу, в половине седьмого.
– Ты один?
– Ты что, с ума сошла? Что за дурацкий вопрос?
Дверь приоткрылась. Судя по ее испуганному лицу и большим глазам, в которых плескался страх, у нее были большие неприятности.
– Быстро заходи, – она схватила меня за руку и втащила в квартиру. Тщательно закрыла дверь, потом спросила: – Ты ничего подозрительного на улице не видел?
– Ничего. А что случилось?
– Что случилось! Меня хотят убить!
– Кто?
– Молчи! Не мешай! Я собираюсь! – это даже были не слова, а истерические выкрики. Последние слова раздались уже из спальни, где, судя по звукам, она лихорадочно собирала свои вещи. Расспрашивать ее в таком состоянии, значит, вызвать истерику.
«Подождем…» – подумал я, затем провел рукой по карману, в котором лежал малокалиберный кольт, после чего подошел к окну, выходящему на улицу. Чуть отодвинув занавеску, стал смотреть. Несколько минут ничего такого, что могло вызвать внутри меня беспокойство, не происходило, до тех пор, пока к бровке тротуара, напротив дома, не подъехал серый «бьюик». Стоило мне увидеть, как из него вышел человек, до этого сидевший на заднем сиденье, моя интуиция забила тревогу. Надвинув светлую шляпу на самые глаза, мужчина решительно зашагал к подъезду.
– Похоже, к тебе гости, Барби, – негромко сказал я.
Девушка стремительно выскочила из спальни и подбежала к окну. Стоило ей увидеть мужчину, шагающего к дому, как ее губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Из последних сил она попыталась удержать слезы, но, не сумев сдержаться, заплакала навзрыд. Схватив девушку за плечи, я пару раз резко ее встряхнул. Ее голова мотнулась несколько раз, и хотя страх во взгляде никуда не исчез, но уже больше не заслонял собой реальный мир. Девушка вцепилась в мою рубашку обеими руками и быстро забормотала:
