десять килограмм мелкими купюрами, запихал их в штаны и снятую майку и частями вынес на крышу, откуда стал перекидывать пачки с банкнотами на соседнее здание. После этого спрятался на чердаке, дождался ночи и под её покровом двести тысяч перенёс домой. Потом рассказал об этом своему подельнику, который лежал в это время в больнице. Тот не поверил рассказу и чуть ли не избил подельника. Но, в конечном итоге, после сотни дотошных расспросов всё же поверил, что всё именно так и произошло, и они уехали в Москву. Там сначала отсиживались, а потом начали кутить в ресторанах. Неделю назад на одном из застолий один из братьев похвастался получившимся делом, стараясь показать свою крутость. Но, на его беду, одна из находившихся там девиц с низкой социальной ответственностью оказалась осведомительницей КГБ. Она сигнализировала своему куратору. Ну а далее — это дело техники. В ресторан приехала группа захвата и обоих преступников задержали.
— Офигеть можно, — выдохнул я, радуясь, что лично мне обвинения никто не предъявляет. Во всяком случае, пока.
Да и вряд ли предъявят. Меня никто не видел. Следов я не оставлял. Так что, по большому счёту, никто опознать меня попросту не сможет. У следователей просто нет зацепки, чтобы хоть как-то суметь напасть на мой след.
Единственный, кто меня видел — это грабитель. Но он был уставшим, а я был в кепке и бил его сзади. В темноте чердака и так-то ничего не видно было, а уж в момент неожиданности хоть кого-то разглядеть, да ещё и опознать, вообще вряд ли возможно. Так что ниточек, ведущих ко мне, нет и быть не может.
Поэтому я успокоился и спросил:
— И что теперь с ними будет?
— Пока допрашивать будут, а далее посадят, конечно. Думаю, лет по десять точно дадут, — ответил Армен, туша сигарету.
— Посадят? А не расстреляют? — удивился я, помня, что в прошлой истории обоих братьев приговорили к смертной казни и казнили.
— Вряд ли. Это же кража, а не разбой с оружием в руках. Конечно, госсобственность они украли в особо крупном размере, поэтому могут и на пятнадцать лет загреметь, но стрелять их вряд ли будут. Наше правосудие гуманно к оступившимся, — махнул рукой компаньон. — Так что помаются, помаются да по этапу на зону поедут. А вот нам ещё маяться предстоит долго. Сейчас проверка за проверкой идёт. Вновь начали перетрясать весь аппарат. Подозревают, что у преступников есть сообщники в высших эшелонах власти. Они, мол, и получили те самые исчезнувшие полтора миллиона. Поэтому, Саша, я просто поздравить тебя прилетел. Побуду пару часиков и назад домой.
— Жаль, — произнёс я, и, уставши, вздохнул, осознав, что в очередной раз изменил судьбы соприкоснувшихся со мной.
От этого понимания, что я вот так вот запросто меняю историю и судьбы, захватывало дух и хотелось громко кричать: «А-А-А-А-А!!!!!!!!!!» Но я взял себя в руки, и, не обращая внимания на слова компаньона, который призывал прекратить орать, то ли спросил, то ли констатировал: — Так ты с нами в Германию, значит, не поедешь?
— Да кто меня отпустит? Говорю же — завал на работе. К тому же там и без завала проблемы. Феликс, помнишь его? — я кивнул. — Так вот, он там к другим переметнулся. Насколько я узнал, он теперь под меня копает. Говорят, на моё место метит.
— Ясно. Нехорошо это.
— Не то слово, — поморщился Армен. — Ну да ладно. С этим мы обязательно разберёмся. Ты лучше скажи, ты-то как?
— Да вроде ничего, — пожал плечами я.
Я ещё хотел что-нибудь добавить и пожаловаться на жизнь, найдя свободные уши, но не успел, потому что дверь открылась, и в её проёме появился товарищ Кравцов.
— Васин, ты тут чего делаешь? Спрятался? Тебя уже повсюду ищут. Если ты не заметил, тут твоя свадьба, а не моя, — он посмотрел на моего собеседника и не терпящим отказа тоном произнёс: — Извини, Армен Николаевич, но жениха я у тебя забираю, — перевёл взгляд на меня и скомандовал. — Пошли за мной!
— Пошли, добрый цербер, — улыбнулся я и, пропустив вперёд компаньона, вернулся в шумный зал.
Как и ожидалось, все меня, естественно, ждали. И, разумеется, все обрадовались, когда я сел на своё место. И, конечно же, все тут же закричали «Горько», тем самым бросая меня в объятия моей раскрасневшейся боевой подруги. А как могло быть иначе? Люди пришли увидеть шоу, и шоу просто обязано было продолжаться.
Поцеловались. Поклонились. И опустились на стулья, давая себя рассмотреть.
— В натуре цирк уехал, а клоуны остались, — буркнул я, пригубив освежающего.
— Саша, а где ты был? Ты видел моё выступление? — наивным тоном спросила супруга.
— Естественно! И хочу сказать тебе, это было восхитительно, — абсолютно не польстил я и, поцеловав её в щёку, посмотрел на сцену.
А там вновь появился наш незабвенный конферансье.
— Товарищи, а сейчас великолепная группа «Импульс» и её очаровательные певцы и певицы в качестве поздравления исполнят и покажут на сцене совершенно удивительную и необычную миниатюру. Они исполнят песню на итальянском языке, не совсем в свойственной им манере. Итак, на сцене участники группы «Импульс» Антон, Савелий и Дмитрий. Поприветствуем ребят, товарищи.
— Саша, а что они за песню петь будут? — прошептала мне на ухо Марта.
— Откуда я знаю? Может, сюрприз какой-то… — немного соврал я, ибо программа выступлений на праздничном мероприятии, разумеется, была согласованна со мной.
Супруге этого знать было необязательно, поэтому я добродушно улыбнулся и, почесав в задумчивости нос, вздохнул и таки налил себе в фужер пятизвёздочный напиток.
— Ой! Клоуны! — неожиданно воскликнула Мотька, увидев вышедших на сцену ребят, и радостно захлопала в ладоши.
— Там один клоун и два мима, — поморщился я и стал наблюдать за тем, как троица приступает к началу исполнения замечательной композиции, которую мы с ними учили почти две недели.
Больше всех не желал участвовать в сценке и всячески сопротивлялся этому друг Савелий, которому в данном клипе отводилась роль клоуна с сачком. Сева не хотел быть клоуном, он хотел быть хотя бы мимом, а лучше вообще не быть никем. Но я настоял на своём, и он, скрепя зубами, таки согласился. А настаивал я сразу по нескольким причинам. Во-первых, друг Савелий был длиннее остальных ребят и, являясь самым длинным из ВИА, хорошо контрастировал с коллегами, стоя по центру между Антоном и Дмитрием. А во-вторых, у него было такое лицо, которое и гримировать было не нужно. Большой добрый ребёнок — именно таким был взгляд у нашего клавишника. Это-то и было мне нужно!
Зазвучала фонограмма, и мим, стоящий слева от клоуна с сачком, изображая игру на бутафорской гармошке, что была одолжена во МХАТе, запел на итальянском языке — естественно под фонограмму.
Понравилась ли песня и исполнение зрителям? Очень! И хотя никто ничего не понимал, сама подача и полупонятные слова типа: «„буль“, „буль“, „буль“ „канарики“» мгновенно проникли всем присутствующим не только в мозг и в память, но и в самое сердце.
https://www.youtube.com/watch?v=hPsUWJ8KgQc Лицедеи — Blue Canary
Глава 6. Конкурс
Три раза ребята исполнили на бис эту странную, но в то же время необычную «вирусную» композицию. Причем при последнем исполнении было видно, что собравшимся она стала нравиться ещё больше. Они с удовольствием смеялись и даже подпевали, кто как может. От души, коверкая слова, зрители явно пользовались народной мудростью: «Как слышу, так и пою». И это никого не смущало. Было очевидно, что народу такая необычная подача материала очень зашла.
Закончив исполнение, под громогласные овации клоун и мимы ушли переодеваться, а на сцену вышел конферансье, который вновь начал нас с Мотькой поздравлять, зачитывая различные письма и телеграммы, которые якобы пришли в Минкульт.
Зачитав с десяток практически однотипных сообщений, Изя убрал листочки в карман и предоставил слово товарищу Мячикову, который, как следовало из слов конферансье, должен был сделать срочное объявление.
— Интересно, что это бывший «тесть» за срочность в такой день нашёл, — буркнул я себе под нос, положив в тарелку супруги ещё пару ложек оливье.
Как оказалось, такой вкуснятины, по её словам, она ни ела никогда.
— Саша, а что, этот великолепный салат и правда французы изобрели? Германия граничит с Францией, но, к сожалению, такая вкуснятина до нас не дошла! — восторженно произнесла она, глядя на свою полную тарелку.
— Какие ещё французы? Народ в деревне собрал всё, что было
