Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
— Ты что, новенький? — спросил Володя.
— Да, — ответил Андрей. — Только что прилетел. Обнорский Андрей, переводчик.
— У! Коллега, значит. Я тоже переводчик — Гридич Володя. Предлагаю дружить семьями.
Гридич с Обнорским пожали друг другу руки. Володя почесал растрепанную шевелюру, зевнул и спросил:
— Ну и как там Союз, как Москва — стоит еще?
— Стоит, — пожал плечами Андрей. — Куда ж она денется…
Гридич потер пятерней правый глаз и задал новый вопрос:
— Для чего тебя Пахоменко привез? У нас вообще-то на встречи-проводы специальный переводяга выделен — Леха Толмачев, но с этим рейсом никого не ждали…
Обнорский хмыкнул:
— Наверное, из «десятки» забыли сообщить… А с Пахоменко я в аэропорту столкнулся — они там, как я понял, случайно оказались.
Володя как-то странно усмехнулся, снисходительно посмотрел на Андрея и устало сказал:
— В аэропорту? Случайно? Я тебя умоляю… Поживешь тут немного — поймешь, что никто нигде случайно не оказывается… А уж тем более в аэропорту…
Гридич нахмурился, как будто понял, что сболтнул лишнее, и переменил тему:
— А куда тебя расписывают? Не говорили еще? Пахоменко ведь самый главный начальник над нами, переводягами.
Обнорский неуверенно качнул головой:
— Вроде про какие-то бригады говорили… Володя присвистнул и оживился:
— Нашего полку прибыло… Еще одна бригадная скотинка… Это дело надо отметить.
Он извлек из-под кровати плоскую начатую бутылку джина и проворно начал свинчивать с нее красную пробочку.
— Извини, старик, тебе не предлагаю, тебе в Аппарат еще ехать, а мне поправиться не мешает…
Он сделал несколько смачных глотков прямо из бутылки, сморщился, помотал головой и просипел:
— Не пьянства ради, а здоровья для… Сам-то пьющий? Или — как?
— Выпиваю, — скромно, но с достоинством ответил Андрей, и Гридич удовлетворенно кивнул:
— Споемся… Я уже чувствую, что споемся… Так вот бригады… Кстати, старик, у тебя закурить ничего не найдется?
Обнорский достал из кармана пачку «Явы». Володя скривился, обозвал «Яву» (явскую, между прочим) говном, но сигарету все же взял.
— Так вот, бригады… — продолжил Гридич, после того как оба сделали по первой, самой вкусной затяжке. — Бригады, Андрюха, здесь являются основными структурными единицами в армии. В Йемене полков нет — вместо них как раз бригады, которые состоят из батальонов или там эскадрилий, если бригада, предположим, вертолетная. Дивизий здесь тоже нет — вместо них есть так называемые направления — Центральное Северное и Восточное. По идее, несколько бригад должны как бы объединиться в одно направление, но реально каждая бригада фактически независима, а каждый комбриг — бог, царь и воинский начальник на той земле, которую контролирует его войско. Комбриги не только на свои направления с их штабами срать хотели, но и на Аден тоже… Но — поскольку здесь Восток, а это дело, как всем известно, тонкое, то комбриги делают вид, что подчиняются приказам из Адена, а в Адене, в здешнем генштабе, хватает мозгов понять, что посылать в бригады и направления стоит лишь такие приказы, которые ничего не стоит выполнить. Мафгум?[9]
— Мафгум, — машинально ответил Андрей, хотя понятно ему было, естественно, далеко не все. — А мы тут что делаем?
— Хороший вопрос, — кивнул Гридич, снова достал бутылочку джина и сделал мелкий глоток. — И главное — оригинальный… В каждой из этих бригад есть группа советских военных советников из двух или трех офицеров. А при этих советниках положено быть одному переводяге. То есть все предельно просто — советники советуют, а переводчики — переводят… Все довольны, все гогочут. Вот так и живем.
Володя растоптал на бетонном полу окурок и разразился длиннющей, сложной и какой-то горькой матерной тирадой, совершенно не вязавшейся со спокойным и даже несколько ироничным тоном его пояснений. Обнорский начал догадываться, что, видимо, в этих йеменских бригадах далеко не «предельно просто» обстоят дела на самом деле, однако от вопросов на эту тему решил пока воздержаться.
— А ты давно уже здесь? — осторожно спросил он Володю.
— Пятый месяц доматываю. Еще семь доучиваться…
— Так ты что, тоже студент? — обрадовался Обнорский.
— А как же… У нас тут, считай, процентов девяносто бригадных переводят — студенты, правда, еще три курсанта из ВИИЯ есть. Я из Москвы, ИСАА, четвертый курс — на пятый перейти не дали, сюда загребли. А ты откуда?
— Востфак, Ленинградский университет, пятый курс.
Гридич удовлетворенно кивнул:
— Споемся, однозначно… Значит, так, Андрюха, ты как из Аппарата вернешься, давай сразу ко мне — тридцать вторая комната, второй этаж. Посидим спокойно, за твой приезд квакнем, то да се — бараньи яйца… Заметано?
Обнорский кивнул и глянул на часы.
— Договорились. Я пойду, пожалуй, к машине, пять минут уже прошло.
— Давай-давай, старина, — напутствовал его Володя. — А с генералом… старайся говорить короче и четче. «Так точно», «никак нет» и «ура!» — старик это любит…
Андрей вышел из дежурки. Жара набирала силу, после кондиционерной прохлады это особенно чувствовалось. Докуривая сигарету, Обнорский огляделся — гарнизон казался абсолютно безлюдным и выглядел довольно уныло. Три-четыре невысокие пальмы, какие-то чахлые кусты перед трехэтажками, несколько кривых деревьев у каменного барака. На пальмах и деревьях густо сидели неподвижные крупные вороны, похожие на чучела. Стену открытого кинотеатра украшал выгоревший под солнцем до противного бледно-розового Цвета транспарант: «Специалист! С честью выполни интернациональный долг!» Этот призыв почему-то развеселил Обнорского, он хмыкнул, бросил окурок на землю и придавил его каблуком.
Аппаратом в Южном Йемене называли штаб Главного военного советника, который находился на территории комплекса Министерства обороны НДРЙ. Путь туда из гарнизона Тарик лежал через Стиммер — один из наиболее цивилизованных и более-менее европеизированных районов Адена. Основные постройки в Стиммере были сделаны еще при англичанах, да и само название — Стиммер — осталось в наследство от колонизаторов. Обнорского больше всего поразил в этом районе Малый Биг-Бен — точная копия лондонского Биг-Бена, но в уменьшенном варианте.
По дороге в Аппарат Пахоменко расспрашивал Андрея об учебе, увлечениях и склонностях. Узнав, что первые три курса Обнорский выступал за сборную университета по дзюдо, референт пробормотал, что «это как раз то, что нужно», и надолго задумался о чем-то, поглаживая указательным пальцем правую щеку. Остаток пути до Министерства обороны они проделали молча. У Андрея, конечно, уже накопилось немало вопросов, но он решил пока придержать их при себе — слишком странным и необычным было все, что он увидел и услышал в Йемене за первые часы.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
