Сама понимаю, как оплошала. Вера Геннадьевна обязательно придет на выставку Евы Бонье. Представляю удивление бывшего гендира, когда до нее дойдет, что не нам престарелая художница даст свое первое в жизни интервью. Я напрасно пытаюсь сказать что-то в свое оправдание, голос трясется и прерывается, мысли путаются в голове.
— Идите-работайте, — прекращает мой позор Аскаров.
Тянет руку в карман брюк, вытаскивает пачку сигарет и вновь направляется в сторону лифтов.
Ужасный, ужасный день. Он плохой с самого рассвета. Тянется так долго. Модель, с которой мы договаривались о съемке сегодня, сообщает, что заболела. Злого босса не видно до самого вечера, он прячется в своем кабинете. Боится, наверное, что, если выйдет оттуда, кого-то да точно задушит. А мне раньше казалось, мы профессиональная команда. Все этот паршивый сайт знакомств! И Лев. Отвезу отдам вещи тете Люде сегодня, удалюсь с «Эйфории», и все станет по-прежнему.
Все мои попытки связаться с Евой Васильевной терпят поражения. Я натыкаюсь на стену из ее ассистентов, которые даже слушать меня не хотят. В конце концов, они заносят номер моего телефона в черный список, на письма не отвечают. Я продолжаю звонить с рабочего, а они просто перестают брать трубки. Отлично. Работа — единственное, что на протяжении нескольких лет остается в моей жизни неизменным. Ее я потерять не могу.
К концу дня, когда коллеги расходятся по домам, я все еще сижу, никуда не торопясь. Если не считать того, что я крупно облажалась, всю остальную работу сделала. Захожу снова в Битрикс — рабочую программу, на которой этой весной настояла Вера Геннадьевна. Удостоверяюсь, заданий просроченных у меня нет.
Стоит крышке ноутбука захлопнуться, накатывает чувство тоски, пустоты. Вроде бы семь месяцев — достаточный срок, чтобы привыкнуть к этому состоянию, но я все еще в стадии принятия. На телефоне осталась папка с нашими с Тимом фотками. Я не заглядывала в нее больше полугода, но и удалить рука не поднялась. А сейчас листаю их, эти фотографии. Сижу в кресле, листаю их и реву. Какой же я дурой была в свои двадцать! Если бы не то видео, мы бы не расстались с Тимуром. Мы бы всегда были вместе. Я бы родила ему ребеночка!.. И не одного. Сколько бы он захотел, столько бы и родила.
Звонок с поста охраны возвращает в реальность. Я собираю вещи и, прежде чем выйти из офиса, наспех печатаю сообщение Льву:
«Извини, я больше ничего не хочу».
Не успеваю отправить, как вдруг замечаю, что нас больше не двое в чате. Ничего не понимаю… Ровно в это мгновение «Эйфория» уведомляет, что пользователь Лев пригласил в беседу пользователя Тигра.
Зоопарк!
***
Во вторник утром коллеги сочувствуют тому, что произошло со мной вчера. Маринка принесла шоколадные маффины и кофе. Она сильно поддержала, в обеденный перерыв мы вместе перемыли косточки новому гендиру. Вера Геннадьевна нечасто бывала на рабочем месте. В основном, у руля стояла Лилия Николаевна. Теперь же она ходит злая, ненужные поручения раздает в отсутствие big босса. А все потому, что Лилия Николаевна любила быть главной, она привыкла к своей роли. Ее аккурат сдвинули, показали вежливо на свое место.
Да и я не чувствую себя доброй и милой. Самой хочется рвать и метать. В последнее время настроение все хуже. В среду и четверг ничего не меняется, голова гудит. Неделя почти заканчивается, а я даже не решила еще, останусь ли в «Эйфории» или удалю приложение к чертовой матери. И Тамерлан… не могу выбросить его из головы. После нашего развода я практически сразу спрятала рамки с нашими фотографиями, а в среду вечером не сдержалась — достала. И еще видео свадебное пересмотрела. Если бы не запланированная беседа с психологом, я бы точно сошла с ума!
Однофамилица знаменитой певицы, Таня Успенская, в пятницу заявляется в офис с увеличенными губами. Конечно же, все девчонки коллектива весь день обсуждают только это. То ли Таня переусердствовала с размером, то ли губы у нее еще просто сильно опухшие — неясно. Да и не мое это дело. Но когда вчера я рассказала своему психологу о решении наведаться к пластическому хирургу, изменить что-то во внешности, Шувалова попросила сначала хорошо все обдумать. По ее словам, женщины только по трем причинам обращаются к пластике: из-за стремления к власти над мужчинами, чтобы быть идеальными красотками без единого недостатка; из-за желания удержать мужчину в отношениях и просто — те, кто не хотят стареть естественно.
Нарциссической меня вряд ли назовешь, всегда молодой и со всех ракурсов совершенной быть не стремлюсь. Продлевать молодость мне пока ни к чему. А вот жертвенность… Нет, у меня не страх остаться одной, как считает Шувалова. Наверное, потребность показать Тимуру, что он потерял красивую женщину. Ведь, если говорить честно, в семье бывшего все крайне удивились, когда он выбрал меня. Причем еще и так быстро решил жениться, красиво сделал предложение. Кто-то снял на камеру, как Тимур пел мне в баре, играл на гитаре, и выложил это в сеть. Наверняка ролик до сих пор гуляет в Интернете. Господи, Тимур пел!..
Я знаю, что не верну Тамерлана таким способом. Да и никаким больше не верну. Нужно смотреть правде в глаза. И все равно — так хочется хотя бы помечтать, что Тимур кусает локти, желает снова сделать меня своей, а не может… И мы оба знаем, почему. Точнее, это знают все его друзья и семья. Спасибо моей бывшей свекрови — никого не забыла поставить в известность о моем позоре.
Пока Марина за обедом интересуется у Тани, где та накачала губы, я вспоминаю фразу: чем хуже ты выглядишь, тем лучше к тебе относятся подруги. Смотрю на точеный профиль Маринки, на ее длинные прямые волосы. Не такие, как у меня — непослушные. На ее длинные стройные ноги. Да и вообще у нее ни жиринки лишней нигде. Как вообще кто-то может бросить ее? Я сначала поверить не могла, что ее любимый Олег от нее ушел.
Мне с этой стороны, можно сказать, с коллективом «повезло»: все девушки-коллеги худые, высокие. Я со своим средним ростом и средним телосложением, и правда, совсем не вписываюсь в общую картину. Даже достающая нас Лилия Николаевна выглядит великолепно для своих-то лет! Я совсем не уродина, и мужчины уделяют мне внимание, но в гламурной среде полумер быть не может. Я недостаточно стройная, недостаточно хорошенькая. По сравнению с девочками из нашего журнала, так точно.
И еще: врать самой себе бессмысленно. Такие мужчины, как Тимур, как Игнат, в жизни на меня не смотрят. Тамерлан был исключением. Но там другое: он любил меня, был влюблен. Я знаю, что женить его хотели на другой девушке — дочери друзей семьи. Ничего о ней не знаю, кроме имени — Катя; Тимур не хотел, чтобы я заморачивалась. А она живет за границей, учится там. Или жила? Может, вернулась уже? Даже думать об этом не буду.
— Вон какой, смотрите, — Вера Титова, открыв свой профиль в Инстаграм, хвастается общими фото с новым парнем.
Он роскошный, люксовый. Как Тимур или Игнат. Или Лев…
Наверное, поэтому я не спешу удалять аккаунт в «Эйфории»? В виртуале я могу быть другой, могу быть Скарлетт. Лев элегантный, изысканный, судя по его фотографиям. Неважно, кем он является в жизни. На сайте он восхищается мной. Ну, то есть, Скарлетт. Я идеальна для него. Может, мне просто интересно, куда заведет наша интрижка? И смогу ли я его вычислить? И что теперь будет, когда нас стало трое?
