чай он предпочитает, нужен ли сахар и будет ли он печенье, Алиса не стала. Просто положила на блюдце два разных пакетика, поставила сахарницу и вывалила в конфетницу дамские пальчики.
- Спасибо, - Артем послушался, воспользовался. Выбрал черный, щедро сдобрил сахаром, а потом не отказался и от сладкого печенья.
Садиться Алиса не спешила. Свою чашку взяла в руку, облокотилась о тумбу, а потом долго молча следила за тем, как он делает глоток, бросает в рот печенье, жует, оглядывается по сторонам, снова глоток…
- Ты планируешь всю ночь со мной сидеть?
- А ты против? – мужчина усмехнулся.
- Я спать хочу.
- Так спи, а я посижу.
- Зачем? – Алиса отставила чашку, подошла к табурету напротив, присела на него.
- Это моя работа, Алиса Тихонова. – Он произнес ее имя, снова улыбаясь. – Сегодня моя работа – это убедиться, что с тобой все хорошо. Что никто не караулит тебя под домом, что тебе ничего не угрожает.
- Я тебя не нанимала.
- А я бы и не стал на тебя работать, - Артем отпарировал, совершенно не обижаясь на нее. Может, привык, может, чувствовал превосходство из-за того, что всё равно всё будет так, как он сказал, может, знал, что ей сейчас нужно хоть как-то выпустить пар, пусть и немного резкими ответами.
- Ну и сиди, - пожав плечами, девушка встала.
Сама бы не сказала, почему даже сейчас на него злится, но злилась. Молча вышла из кухни, направилась в спальню. Больше, чем хамить ему, хотелось наконец-то стянуть с себя весь арсенал шпионских штучек.
Она не слышала шагов, значит, следом он не пошел. Вот и славно. Если б пошел – схлопотал очередной скандал.
Минут десять Алиса пыталась справиться сама. Изворачивалась, проявляла чудеса эквилибристики, но молния застряла с концами. Девушка не могла стянуть платье ни через голову, ни спустить его на пол. Злость теперь уже на платье затопила с новой силой. Сдаваясь, Алиса без сил опустилась на кровать, а потом…
- Артем, можешь подойти, пожалуйста? – она позвала его не слишком громко, даже где-то надеясь, что не услышит, но он услышал.
Вошел в комнату, в которой свет она даже включать не стала, дождался, пока она обернется, сама обратится.
- Помоги, пожалуйста, там какой-то проводок застрял. Не могу расстегнуть.
Он кивнул, подошел, остановился рядом с кроватью, дождался, пока девушка тоже поднимется.
Сначала, Алиса почувствовала тепло находящегося близко-близко тела, а потом и пальцы на шее.
Он собрал волосы, причем сделал это не простым движением, а постепенно, поднимая их по прядке вверх, оголяя уже полуоткрытую спину, а потом перекинул вперед. Прежде чем коснуться молнии, провел костяшками по открытым прикосновению позвонкам. Сделал это так, что по коже прошли мурашки… и лишь потом взялся за то, что ему изначально поручали.
- Я все сделала не так, как нужно? – Алиса не знала, что тому виной – темнота, усталость, пережитый стресс или он такой, каким есть сейчас, но ей захотелось услышать его голос.
- Нет, все было хорошо, - Артем дернул молнию вниз, в первый раз она не поддалась. Запустив руку внутрь, он снова спровоцировал распространяющийся по телу жар.
- Не бойся, мне можешь сказать правду. Я же знаю себя, сейчас уже не вспомню все глупости, которые ляпнула, но их наверняка было много…
- Не больше, чем обычно, - он вроде бы подколол. Практически поиздевался, но реагировать привычно не хотелось. Алиса усмехнулась, запрокидывая голову. По потолку гуляли тени.
- Главное, чтоб Саше не было хуже. Этого я себе не прощу.
Мужчина снова дернул молнию, на этот раз удачней. Лиса почувствовала, как плотно прилегающая ткань отходит от кожи. Рука Артема спустилась до самого копчика. До места, где молния вшивалась в платье. Спустилась, коснулась кожи и не убралась. Он будто нечаянно погладил, а девушку пробила дрожь.
Пожалуй, сейчас самое время было поблагодарить, отступить, придержав платье на груди, а потом схватить пижаму, направиться в ванную, но и этого Алиса не сделала.
Почувствовала еще одно еле уловимое движение пальцами по коже, рвано вздохнула, а потом отступила, упираясь в мужскую грудь. Щека девушки опустилась на мягкую ткань пиджака.
- Тебе поспать нужно, - Артем снова провел рукой вдоль хребта девушки, а второй обнял за талию. Стоять стало удобней.
- Не указывай мне, - упрямства хватило только на слова, на деле же Алиса понимала – он прав. И поспать ей не просто нужно. Она сейчас так и вырубится… Стоя.
- Ладно, - указывать он перестал. Просто поднял ее на руки, а потом сел сам, опуская девушку на колени.
- Ты сейчас зарабатываешь себе несколько оплеух, Артем Олегович.
Он это очевидно понимал, но решил, что раз уж зарабатывать, то лучше крупно. Пользуясь беспомощностью девушки, стянул платье с плеч, оставляя в одном белье, потом снова поднял, скатывая к ногам, снял проводки, отбросил куда-то на пол, снова усадил на колени.
- Не сносить тебе головы завтра, - слова явно расходились с действиями. Мужчина потянул ее лицо на себя, коснулся губ.
- Не корми меня завтраками, Алиса. И не играй со мной. Ты уже и так доигралась.
До чего именно она доигралась, объяснили ей очень наглядно. Опустили на кровать, справились со своей одеждой, с остатками ее недоодежды, потом целовали много, часто, везде. Дышали в пупок, заставляя смеяться, щекотали, так, чтоб извивалась, и не только щекотали так, чтоб извивалась.
Алисе хотелось верить, что он делается это не только затем, чтоб отвлечь ее от мыслей о Шутове, но, если честно, и с этим он справился.
О Шутове она забыла, о Сашке забыла. О своих бывших забыла, о мимолетной влюбленности в Самарского, как и еще в миллион разных мужчин, забыла.
Она никогда не только в кухню не водила парней. Здесь тоже не была ни с одним. Ей казалось неправильным порочить собственную кровать, в которой спала лет с тринадцати, сексом. А сейчас это казалось очень даже правильным. Только не очень удобно – кровать для двоих маловата.
- Спать будешь? – Артем практически распластал девушку на себе, продолжая поглаживать вдоль хребта. Никогда она не знала, что у нее есть такая протяжная сплошь эрогенная зона. Оказывается, есть. Хочется мурчать, как кошка, а еще выгибаться и ластиться.
- Буду. – Алиса закрыла глаза, плавясь от этих поглаживаний.
- Молодец. У тебя завтра пары.
Он явно не спрашивал,
