даже журналисты приезжали. Но я ведь несовершеннолетний, а Тоська не захотела с ними общаться. И пускать ко мне тоже не захотела! Да и пофигу. Посмотришь, не за горами моя встреча с крутым продюсером, который поможет нормально подняться…
— Ты молодец, Данил, — говорю искренне, смягчаясь. Тщательно подбираю слова, — ты очень талантливый мальчик! Уверена, придет время, когда директор будет еще гордиться тобой. Может, даже табличку повесит — здесь учился Данил Зимин… А премию я посмотрю. Всего хорошего.
— Мальчик-зайчик, — смеется он, — спасибо, Тош…
Но я уже бегу, не дослушав его, на остановку опрометью. Не оборачиваясь. Там мне везёт — заскакиваю прямо на подножку подошедшего автобуса, и ловко протискиваюсь между людьми куда-то в самый конец. Незаметно смотрю сквозь заляпанное грязью стекло на его крепкую фигуру, только когда мы отъезжаем. Зимин стоит неподвижно, провожая мой автобус взглядом.
Выдыхаю. Конечно, думать об этом пацане — лишнее! Но он не дает о себе забыть. Понятное дело, я посмотрю эту музыкальную премию, ведь пообещала. Но, на самом деле я буду смотреть ее, потому что мне этого хочется.
И только! Мы с разных планет. Мы как две параллельные, которые никогда не пересекутся. Точка.
Глава 9 Ультиматум
Сегодня в моем расписании есть занятия в выпускном классе. Я иду на работу, стараясь убедить себя, что все в порядке.
Этот «порядок» во многом зависит от поведения Данила Зимина, конечно же. Надеюсь, что он придет на уроки, но будет вести себя прилично. Как остальные. Не выделяясь. Пусть даже лучше он игнорирует меня, например, смотрит в окно, как многие его одноклассники.
А может, не придет, мелькает трусливая мыслишка, от которой легче. В этом интернате, из-за нехватки учителей, в классах принято выделять целые дни на предмет или на пару предметов, по которым учитель проводит много уроков сразу. Не уверена, что для учащихся такая схема комфортна. Хотя, у них никто не спрашивает.
Сегодня в выпускном классе целых четыре моих урока — два русских языка и две литературы. То есть почти четыре часа в одном помещении с ZIMMA, пусть даже в присутствии других ребят, станет для меня тем ещё испытанием!
Утром одеваюсь построже и мысленно настраиваюсь. Медитирую про себя всю дорогу до интерната. Постепенно наполняюсь уверенностью в том, что я серьезная женщина, почти что классный руководитель. А они, мои ученики, обычные мальчишки и девчонки. Даже Зимин. По сути, это дети с непростыми судьбами, поэтому моя основная задача здесь поддержать и обучить их…
Мне почти удаётся. В класс я захожу с прямой спиной, максимально собранная. Одетая в юбку ниже колена и в строгую блузку с длинными рукавами, которая визуально добавляет мне лет пять. Трусливая спасительная надежда на то, что Зимин не придет, испаряется сразу же, как только я натыкаюсь на пристальный взгляд его серых глаз.
— Класс, здравствуйте!
Нестройный ответный гул голосов. Многие, но ещё не все, уже сидят на своих местах. Смотрю на часы — до начала урока минут пять. Сажусь за привычный учительский стол, раскрывая журнал.
И вдруг замечаю, как класс приходит в движение! Что-то происходит. Мгновенно настораживаюсь — ребята молча выходят, все. Остаётся только один Зимин. С тихим щелчком, дверь в класс закрывается за последним, кроме нас, человеком.
Я замираю, утыкаясь взглядом в журнал, и намеренно на него не глядя. Нервно перекатываю в пальцах ручку. Что, если никто не вернется к началу урока?! Жду звонка.
Самообладание начинает покидать меня, когда он встаёт и, как в самую первую нашу встречу, садится за смежную с моим столом парту. Вернее, нагло плюхается. Именно в эту минуту раздается звонок, оповещающий о начале урока.
Но никто из нас двоих больше не двигается. Наконец, я поднимаю на Зимина вопросительный взгляд.
— Привет, — произносит он мягко.
— Здравствуй, Зимин, — вздыхаю.
— Ты мне очень-очень нравишься, Антонина, — выдает серьезно, — давай встречаться! Это официальное предложение.
От прозвучавшего из его уст бреда почему-то снова перехватывает дыхание, но я все равно начинаю улыбаться. Отрицательно качаю головой.
— Долго думал?
— Нет. Ну, хотя бы шанс. Один! Пожалуйста. Это так много?!
— Ооо, Зимин… В твоем случае это очень много! Просто нереально как много, — усмехаюсь.
— Обещаю заняться учёбой. Классом, всем, чем захочешь, — произносит почти в отчаянии, — хочешь, стану старостой класса?! Буду помогать тебе во всем, ходить на все уроки, не только твои…
— Данил Зимин! — я повышаю голос, — что у тебя со слухом? Я уже ответила.
— Не отвечай так сразу…
— Ты обалдел, что ли, совсем?! Предлагаешь учительнице встречаться, да еще прямо в классе? — я встаю и хлопаю тяжелым классным журналом по столу. Хочется побыть резкой.
— Выйди вон из класса, — зачем-то продолжаю с пафосом, с трудом переводя дыхание от его невозмутимости, — немедленно!
— А то что?! — спрашивает дерзко.
Я не смотрю на него. Я смотрю в окно. Боюсь, что сдаст выдержка, и могу либо опять начать угрожать директором либо вообще расплачусь тут от бессилия! Ну, я же совершенно не контролирую ситуацию, его самого. Какой из меня педагог и, тем более, классный руководитель?
Хотя, Зимин — тяжелый случай. Очень тяжелый. Медленно, с чувством собственного достоинства присаживаюсь за свой стол, и начинаю делать вид, что заполняю бумаги.
Он неожиданно наклоняется ко мне и резко дёргает за красивый атласный бант на моей блузке. Бант тут же распахивает блузку, оголяя только шею, но я хватаюсь за этот бант почти в шоке.
— Зачем ты носишь такое?
— Что ты себе позволяешь?! Какое такое?
Он с грохотом спрыгивает с парты. Смотрит весело, но со странным, диким блеском в глазах:
— Такое! Старушачье!
Не дожидаясь моего ответа, выходит из класса, с шумом распахивая дверь и даже ни разу не обернувшись. В класс постепенно стекаются ученики, не скрывая своих остро-любопытных взглядов.
А на моей душе вдруг становится холодно и пусто… Я уже злюсь на себя за то, что сначала отвечала ему на эмоциях, чересчур, а потом, наоборот, молчала. Наверное, все из-за этого дурацкого, никому в данном случае не нужного, учительского авторитета. Так называемого.
А я ведь старше этого человека почти на семь лет. Надо было успокоиться самой, и очень по-доброму, тактично, терпеливо еще раз все объяснить ему! Ключевое здесь — надо было…
Остаток дня проходит ровно, по плану. Если не считать отсутствия на уроках Зимина и моего разбалансированного им состояния, то все более чем хорошо. Судя по всему, уроки мои он больше посещать не будет. И что же мне ему поставить в конце года?!
