водителю.
Мы вернулись к полиции, и я поспешил к серому четырехэтажному зданию. На входе у меня попросили паспорт и спросили, куда я направляюсь. Я ответил, что хочу забрать свою матушку Големову Раису Петровну. Дежурный полистал журнал, назвал номер кабинета и вернул паспорт.
Я подошел к кабинету, постучал и открыл дверь. За большим письменным столом сидел мужчина в коричневом костюме и что-то записывал.
— Добрый день. Меня зовут Роман Големов. Я приехал забрать свою матушку Раису Петровну, — сказал я и встал напротив стола.
— Добрый. Нет, забрать ее вы не сможете, — мотнул он головой и внимательно оглядел меня с ног до головы.
— Что это значит? — повысил я голос.
— У нас уже пропала одна подозреваемая, поэтому я решил перестраховаться и подержать Раису Петровну у нас до приезда ментатора.
— И когда же приедет ваш ментатор?
— На днях. Скорее всего, послезавтра.
— Вы хотите сказать, что посадили мою матушку за решетку на несколько дней⁈ — не удержавшись, взревел я.
— Успокойтесь, Роман Степанович. Иначе окажетесь в соседней камере, — следователь отложил ручку и уставился на меня.
— Я думаю, даже вам должно быть понятно, что она здесь не при чем! Как вы можете взрослую уважаемую женщину посадить в камеру, в которой держите маньяков и убийц? — я вспомнил камеры в прокуратуре у Олега.
В носу тут же возник запах прелых матрасов, пота и мочи.
— Графиня сидит не в камере, а в одном из кабинетов. Мы туда утащили диван и отнесли чайник. Думаю, ей будет удобно. К тому же там есть свой санузел, — объяснил он.
Я протяжно выдохнул, чтобы успокоиться. То, что ее посадили не в камеру, а всего лишь заперли в кабинете, нисколько не улучшало ситуацию. Конечно же ментатор во всем разберется и расскажет о том, что матушка поступила так, как говорит, а именно отдал деньги воровке-кассирше. Но этого чёртового ментатора надо ждать почти три дня.
— Неужели во всей Москве не найти ментатора? Давайте я к вам привезу одного такого в ближайшие полчаса? — предложил я.
— Нет, у нас свой. И только ему мы безоговорочно доверяем, — твердо ответил следователь.
Я не мог просто уйти и оставить здесь матушку, как и попытаться вытащить ее силой. Поэтому решил предложить сделку.
— А если я найду воровку, вы отпустите матушку? Вы же умный человек и должны понимать, что она не станет убегать из своего дома и прятаться, как какой-то рецидивист.
— Хм, — задумался он, озадаченно глядя на меня. — Хорошо. Найдите Брошкину, и я отпущу Раису Петровну под подписку о невыезде. Возьмите мою визитку.
Он протянул мне картонный прямоугольник, на который я мельком взглянул и убрал в карман.
— Я не верю, что ваша матушка своровала деньги, но таков порядок, — извиняющимся тоном сказал он.
Я кивнул и направился к выходу. Скоро в банке обед и я намерен воспользоваться им, чтобы получить информацию.
За десять минут до начала обеденного перерыва, я вышел из машины и сел на скамейку неподалеку от входной двери банка. Вскоре друг за другом вышли все посетители, а за ними и служащие. Я сразу узнал девушку в зеленом жилете, хотя на ней было пальто. Она торопливо шла в сторону булочной.
Я быстрым шагом дошел до нее и обездвижил как раз, когда она полезла в сумочку. Люди проходили мимо, но никто ничего не заподозрил. Казалось, что она просто что-то ищет в своей сумке.
На то, чтобы просмотреть ее воспоминания мне хватило полминуты. Затем я развернулся и пошел прочь, вернув ей подвижность. Я слышал, как она охнула и упала на землю, но даже не обернулся. Мне нельзя было выдавать себя. Не хватало еще, чтобы меня заподозрили в том, что я незарегистрированный менталист.
В сознании девушки я увидел, как выглядит кассирша-воровка и где она живет. Кстати, воровка совсем не была красавицей: непропорционально широкий нос и тонкие поджатые губы.
Водитель привез меня в пригород в район старых деревянных многоквартирных построек. Я попросил его не подъезжать близко и вышел за три дома до нужного. По дороге накинул на себя бесформенный балахон и надел вязаную шапку.
Я подошел к дому кассирши, поднялся на второй этаж и постучал в дверь, небрежно покрашенную коричневой краской. Стучал я долго и сильно, хотя отлично понимал, что ее нет дома, иначе бы уже поймали. Мне нужны были рассерженные соседи. Через десять минут беспрерывной долбежки в дверь руками и ногами из квартиры напротив выглянула старуха и грубо крикнула:
— Нет ее дома! Неужели непонятно?
Не оборачиваясь, чтобы она не увидела моего лица, я сначала обездвижил ее, а затем быстро просмотрел воспоминания. Я увидел, как Брошкина часто гуляла под окнами старухи с подругой, которую старуха тоже знала. Отлично!
Найти подругу не составило труда. Она жила в соседнем доме и как раз в это время выбивала на улице цветастый ковер. Однако она стояла ко мне лицом, поэтому могла запомнить, как я выгляжу.
Сначала я думал оббежать дом кругом и незаметно подойти в ней сзади, но отказался от этой идеи, вспомнив последнее занятие с Дмитрием Сергеевичем. Сконцентрировавшись, отправил в нее заклинание «Слепоты». Девушка сначала замерла, усиленно моргая, затем бросила хлопушку на землю и потерла глаза. В это самое мгновение я ее обездвижил и прочитал мысли. Она работала проводницей и часто уезжала в рейсы, оставляя больную мать под присмотр Брошкиной. Я думал, что увижу или услышу, куда могла пропасть кассирша, но проводница видела свою подругу три дня назад и больше с ней не общалась. В тот раз они сидели на ее кухне, пили вино и разговаривали о мужчинах.
Я решил перемотать неинтересный момент, но замер, услышав от Брошкиной, как она с придыханием проговорила «А мой…». Ага, значит, у нее есть возлюбленный! Я порылся тщательнее и увидел глазами проводницы, как кассиршу пару раз подвозил хорошо одетый молодой человек на дорогой машине. Интересно, что ему понадобилось от такой замухрышки, как Брошкина? Просмотрев последние пару месяцев, я услышал имя этого незнакомца и даже мельком увидел номера его машины. Отлично! Уверен, что эти отношения не от большой любви, поэтому надо найти это парня. По виду ему было примерно, как мне. Возможно, на пару-тройку лет старше.
Я быстро пошел к машине, вернув девушке зрение и возможность двигаться. Официальных возможностей узнать адрес проживания молодого человека у меня не было, поэтому я сначала подумал позвонить следователю и рассказать о том, что я узнал. Но, хорошенько подумав, я отринул эту идею и
