мою жену?
Я, вне себя от злости, вырвал чашку из рук Эмилии, схватил графин с остатками напитка и кинул все на пол. Служанки взвизгнули, бросились убирать осколки.
Жена же смотрела на меня. В ее глазах заклубился серый туман, плохой знак, зрачки расширились, щеки налились румянцем, рот приоткрылся. Она дышала с хрипом.
– Дорогой, – пролепетала Эми, – ты такой… красивый…
О небеса!
И вдруг она начала съезжать с кресла, если бы я не успел ее подхватить, упала бы прямо на неубранные обломки.
– Донна Валенсия, Тьма тебя забери! – мать сжалась под моим яростным взглядом. – Какую драконью дозу ты ей дала?
Она гордо вскинула голову.
– Плоха та жена, которая не может соблазнить своего мужа. Адри, ты хочешь подвергнуться магическому обряду?
– Лекаря, срочно!
– Поздно, каракет уже начал действовать, посмотри на жену.
Действительно, Эм приходила в себя. Она открыла глаза, улыбнулась, прикоснулась пальцами к моему лицу. Оно вдруг тоже вспыхнуло жаром.
Да что происходит? Я-то каракет не пил.
Я развернулся и побежал в покои жены. Нужно было привести ее в чувство, пока не стало совсем поздно. Перепуганные служанки помчались за мной.
– Мими, неси воду, много воды. Налей в лохань.
– Уже готово, господин.
Я бросился сразу в купальню. Сегодня, видимо, водный день, иначе как объяснить, что третий раз буду погружать жену в воду. Я опустил ее в лохань по макушку, чуть помедлил, а потом надавил на голову и погрузил целиком.
– Господин, – завизжала сзади Мими.
– Умолкни!
Схватил Эмилию за плечи и вытащил на поверхность.
– Дорогой, я хочу к тебе, – пролепетала она бледными губами.
Попыталась уцепиться за воротник рубашки, но я снова погрузил ее в воду и так сделал несколько раз, пока не увидел, что серый туман почти исчез из радужки. Мне даже стало жену жалко. Я представлял, какой огонь желания испепеляет ее изнутри. Мощное действие каракета не удалось преодолеть еще ни одному дракону. Что же говорить о людях.
– Потерпи немного, я сейчас помогу тебе. Вдохни глубоко.
И снова надавил на макушку. С тихим всхлипом Эм исчезла.
– Господин, вы ее утопите, – причитала сзади Мими. – Что же скажет герцог. О небеса!
– Не верещи! – приказал ей, но покосился: эта девчонка была приставлена к Эм самим герцогом, поэтому докладывала ему о каждой мелочи.
Жена забила руками по воде, я помог ей выбраться наружу.
– Я больше не могу, – прошептала она и протянула ко мне руки.
Миг я медлил, собираясь с духом, потом вытащил Эм из лохани. Она прижалась ко мне худеньким телом, я почувствовал как оно дрожало.
– Мими, полотенца…
Служанка тут же набросила на голову хозяйке ткань. Я сел на кушетку, положил Эм на колени. Пока Мими расстегивала на ней платье, снимала обувь, баюкал, как мог. Я каракет не пил, но с душой тоже творилось что-то невероятное: внутри разливалась нежность, проснулось желание защищать и оберегать это хрупкое создание.
Платье и нижняя рубашка остались на полу. На Эм была сейчас надета легкая майка и панталоны. Служанка замерла, не зная, что дальше делать. Я тоже застыл, пытаясь подавить в себе любопытство, потому что ни разу не видел жену без наряда. А оно бурлило внутри, просилось наружу, жадный взгляд сам охватывал тело Эм от нежной шеи до изящных ступней.
– Вы позволите? – наконец решилась Мими.
Я положил Эм и вышел.
Мокрая рубашка прилипла к телу, я сорвал ее, бросил на пол, вытерся, расстегнул перевязь, швырнул кинжал в кресло. Золотой браслет неожиданно сдавил запястье. Я посмотрел и вздрогнул: древние символы, выкованные на кольце, загорелись красным.
Твою ж… грязную морду! Любись ты тем порталом, который помог тебе сюда добраться!
Я закрутился по комнате в поисках сухой одежды, но ничего, кроме женских тряпок, не нашел. Символы говорили, нет, кричали о том, что рядом со мной истинная. Как так? Откуда. Три года не было знака, а теперь!
Вспомнились слова жены, сказанные перед прыжком в озеро. Что она там крикнула?
Кажется: «Я не твоя жена!»
Дверь купальни распахнулась, Эм вышла, покачиваясь. Мими поддерживала ее под локоть. И тут жена взглянула на меня.
– Бог! Возьми меня, Небесное создание! Прошу!
Одним прыжком она преодолела расстояние между нами и вцепилась в мои плечи.
– Госпожа, – завыла перепуганная насмерть Мими.
– Вон! – рявкнул я служанке, не отводя взгляда от Эм. – Лекаря веди!
Та мгновенно бросилась к двери. А я держал зрительный контакт, сколько мог. Только так можно было контролировать человека, опоенного каракетом.
– Бог! О, мой Бог! Возьми меня!
Эмилия сползла по моему телу на пол и встала на колени. Она скребла и скребла ногтями по штанам из телячьей кожи, пытаясь их снять с меня.
– Эм, приди в себя, – уговаривал ее.
Я присел, за подбородок поднял ее голову, но взгляд опять был туманным, в нем клубилась тьма и не светился разум. Тогда взял ее на руки и отнес к кровати. Осторожно положил, убрал волосы с лица.
Жена пылала. Она лежала с приоткрытым ртом, выгибалась дугой и молила, молила о пощаде. Я мог бы воспользоваться случаем, чтобы раз и навсегда покончить с готовящимся обрядом, но… как быть с последствиями? Семя дракона бьет на поражение. Мы и вспыхиваем страстью к партнерше тогда, когда она готова стать матерью.
И как моя мечта о разводе?
В дверь постучали.
– Дон Давлор, это лекарь.
– Входи, быстро. Помоги!
Я отдал стонущую жену в руки врача и наконец расслабился. У себя переоделся и бегом направился в покои к матери. Сегодня весь день бегаю и решаю срочные проблемы. Называется, слетал на свадьбу к крон-принцу, а добавил себе головной боли. Хотел же артефакт выпросить у Ромула, хотел!
Тьма его забери! И почему взрыв магии в его лаборатории случился именно в тот момент, когда я был там?
Ярость переполняла меня. Готов был растерзать любого, кто попадется на пути. И слуги, прекрасно зная мой нрав, попрятались.
Я ворвался в покои матери, уже почти не контролируя себя. У порога сделал несколько вдохов и выдохов, привел мысли в порядок.
– Адри, только не надо меня упрекать! – набросилась с ходу донна Валенсия. – Ты сам виноват, что довел ситуацию до абсурда. Я…
– А кто женил меня на этой особе?
– Все правители земель выполняли свой долг, и тебе не следовало капризничать.
– Вот ты как заговорила!
Я прищурился и медленно пошел к креслу, в котором сидела мать. Ее лицо напряглось, она вцепилась пальцами в подлокотники, явно занервничала. Еще бы! В моей власти отправить престарелую правительницу в горный монастырь и там забыть ее на несколько лет.
– Я хотела всего лишь подтолкнуть вас к главному событию.
– Тогда нужно было и мне дать каракет, вот только я не выпил бы.
– Выпил, если бы не знал! – выкрикнула мать и вдавилась в спинку кресла.
– Т-а-а-а-к, значит, есть еще порция для меня?
– Ну…
Напрягся и сразу вспомнил, что в кабинете на столе стоял графин с золотистым элем, но я к нему не притронулся. Стала понятна суета секретаря, его попытки удержать меня на месте.
– Это подло, донна Валенсия!
– Подло? – мать встала и пошла на меня грудью, даже опешил о такой прыти и отпрянул. – Где это видано, чтобы дон Давлора за три года брака не сумел завалить жену.
– Как грубо, мадам!
– Грубо? А я и есть грубиянка. Вспомни, из какого клана твоя мать! И ничего, мы всю жизнь прожили с твоим отцом душа в душу, хотя…
Мать хихикнула и закрыла рот ладонью, старая камеристка, бывшая рядом с нею все годы, тоже улыбнулась. Я заподозрил неладное.
– Что «хотя»?
– Хотя твой отец тоже сначала капризничал, а потом тот еще шалун оказался.
– Капризничал?
Слова матери стали для меня открытием. Сколько ни помню родителей, они всегда миловались, перебрасывались колкостями и шутками. Я даже им завидовал, мне казалось, что отец женился на истинной, а мне навязал нелюбимую идиотку.
– Ага. Целый год сопротивлялся, все дома терпимости в империи обошел, не поленился даже в столицу слетать.
– З-зачем?
– Истинную искал, – мать вздохнула, опустила взгляд и вдруг застыла. – А это что?
Я посмотрел на руку: символы на браслете по-прежнему сияли.
– Н-не знаю.
– Когда появилось? – всполошилась мать.
