школе.
— Ты избегаешь меня, — перешёл к делу волшебник.
— С чего бы? — повернулась к собеседнику девушка, — разве у меня есть на это причины?
— Полагаю, то, что произошло во время отработки, тебе не понравилось, — запаздало ответил Джеймс, смотря на брюнетку с улыбкой от уха до уха.
— Ничего не было! — фыркнула Алина, на обоих вновь шикнули, призывая к тишине.
— Верно, ничего не было, — согласился гриффиндорец.
Абсолютно ничего.
— Но…
— Но ты хотел меня поцеловать, — сказала девушка так тихо, чтобы слышал только он.
Хотел, очень хотел.
— Не придумывай, — отмахнулся парень. Слизеринка насупилась, прижав книгу плотнее к груди. — Это была шалость. — Лестрейндж закатила глаза. — Но сейчас не об этом… — Поттер выдержал паузу, собираясь с мыслями. — Думаю, мне стоит извиниться. Прости.
— Не страшно, но в следующий раз советую держать дистанцию, — Алина застенчиво улыбнулась, может, она всё же ошибалась на его счет.
— Как скажешь, — кивнул Поттер. — Мир? — Поттер боязливо протянул руку вперёд, оттопырив мизинец.
Немного подумав, Лестрейндж протянула свою в ответ.
— Мир.
========== III. Жалкая. Свидимся. Примирение. ==========
Комментарий к III. Жалкая. Свидимся. Примирение.
Николас и Питер: https://t.me/awrebit/241
https://t.me/awrebit/238
На одноместной кровати расположились двое молодых людей. Волшебница с короткими светлыми волосами, при дневном свете переливающиеся рыжеватым оттенком, расположилась на широкой груди гриффиндорца, левой ладонью очерчивая пресс. В то время как он выкуривал свою последнюю маггловскую сигарету.
— Сириус, — позвала девушка парня, приподнявшись на локтях.
В ответ он невнятно промычал, не желая открывать глаз.
— Разве ты не устал? — не отрываясь от лица волшебника, спросила Марлин МакКиннон, нервно закусив нижнюю губу.
— О чем ты? — задал вопрос Блэк.
— О нас… — тихо ответила девушка, поглаживая пряди волос парня.
Тяжело вздохнув, Сириус откинул от себя руку гриффиндорки и, приподнявшись на руках, сел, облокотившись на изголовье кровати. Девушка сделала то же самое, с благоговейным трепетом во взгляде скользя по его профилю.
— Мы уже говорили, Марли, — начал было парень, как МакКиннон его перебила.
— Я знаю и ни на что не жалуюсь, просто… — она запнулась, боясь продолжить. Понурив голову, Марлин принялась разглядывать свои пальцы.
— Что просто? — грубо потребовал объяснений Блэк. — Может, тебя что-то не устраивает?
Покинув ложе, Сириус небрежно накинул на плечи рубашку, завалявшуюся в углу комнаты.
— Нет-нет! — возразила девушка, следуя за парнем. — Всё хорошо… просто… — она опять запнулась, старательно подбирая слова.
— Что просто?! — закипая, Сириус силился не сорваться. Ему совсем не хотелось видеть её слёз.
— О нас так и никто не знает. — Она несмело подняла голову, взглядом мазанув по физиономии Блэка. — Лили и Алиса не знают о нас, а ведь они мои лучшие подруги! — упрямо продолжила МакКиннон. Блэк отвернулся, не желая её видеть. — Я даже не уверена, что твои мародеры знают обо мне, — Марлин с досадой хлопнула себя по бедру, — и о тебе… о нас.
Бродяга резко повернулся к девушке, жилки на его лице играли. Она знала: ещё одно слово и пиши пропало.
— Марлин, нет никаких нас! — Сириус возвысил голос, а делал он это крайне редко, особенно в присутствии противоположного пола. — Когда ты соглашалась спать со мной, мы всё обсудили.
— Да, но… — волшебница заметно поникла, угрюмо ссутулив плечи.
— Если ты не хочешь продолжать, мы можем закончить, — отмахнулся парень, последовав к двери.
Марлин кинулась к Сириусу, крепко обняв его со спины, носом коснувшись складки его шеи.
— Прости меня, я всё понимаю и не давлю на тебя, — МакКинон всхлипнула. — Твоя мать может узнать, у тебя будут проблемы. Поверь мне, я понимаю.
— Тогда не стоит докучать мне глупыми вопросами, на которые ты и так знаешь ответ, — сквозь зубы процедил Блэк.
Сильнее всего он не любил, когда затрагивали темы, касающиеся его семьи. К тому же молодой наследник рода не выносил слез, особенно женских. Вырвавшись из объятий девушки, он легкой походкой направился к выходу из комнаты. Дернув за старинную изогнутую ручку, Сириус обернулся.
— Если продолжишь в том же духе, то больше меня не увидишь. — На прощанье громко хлопнув дверью, он вновь оставил её одну.
Держась за грудь, в которой сердце отбивало чечётку, Марлин осела на пол, захлёбываясь в непрошенных слезах. Она знала, к чему приведёт этот разговор и какую боль он ей доставит. Но всё равно рискнула. Отношения с Бродягой и есть самый настоящий риск. Окунувшись в омут с головой под названием Сириус Блэк, она лишь тонула, опускаясь на самое дно.
Блэк был её единственной любовью с первого курса, с того самого момента, когда она увидела его в вагоне поезда. Его озорные глаза, лукавый взгляд, осанка, длинные пальцы… Она могла бы написать книгу, описывая каждое его достоинство. Марлин буквально боготворила его.
А что в итоге?
Их так называемые «отношения» длятся с конца четвертого курса. О них никто не знает, даже не догадываются. Он может флиртовать с другими девушками, касаться их тел, проводить с ними время. Может делить постель с кем ему вздумается. Это не было для неё каким-то открытием. Но она знала, что каждый раз Сириус будет возвращаться к ней. Поэтому всегда его терпеливо ждала.
Но это больно, очень больно. Когда её подружки бегают на свидания, проводя время вместе со своими парнями. А Марлин вынуждена терпеливо ожидать весточку от Блэка, в надежде, что его очередная подружка наскучит, и он вспомнит о ней. Она была согласна на всё, только бы быть рядом.
Однако всё поменялось. В середине пятого курса Блэк изменился. Из всех девушек в Хогвартсе постель он делил с одной только МакКиннон. И, казалось бы, нужно радоваться, тем не менее, он стал сам на себя непохож. Превратился в более отстраненного, замкнутого и задумчивого. Марлин списывала это на плохие отношения с матерью и братом, продолжая нутром чувствовать, что всё не так просто, как хотелось бы.
Да, она была у него одна вот уже полгода, не считая лета. Только Сириус был холоден по отношению к ней, как чёрное озеро во время зимы. Не только в общении, но и в постели. Бродяга получал то, чего хотел, не задумываясь о её удовольствии. Закончив дело, молча уходил, оставляя Марлин одну на холодных простынях. После чего она рыдала, пока лучи солнца не проберутся в комнату.
Вот и сейчас, утопая в слезах, она лишь неслышно шептала. Разбивая своё бедное сердце на миллиарды осколков по имени Сириус.
— Не оставляй меня, я люблю тебя, люблю… Пожалуйста, не бросай меня.
***
Притаившись у книжного шкафа, Питер Петтигрю наблюдал за старостой когтеврана, прикрываясь огромной книгой. Этим утром, вместо того, чтобы плотно позавтракать,
