Судоплатов по этому поводу вспоминал:
«С ноября 1940 года мы все находились в состоянии повышенной боевой готовности. К тому времени Зоя Рыбкина и ее непосредственный начальник Павел Журавлев завели литерное дело под кодовым названием “ЗАТЕЯ”, где сосредоточивались информационные материалы о подготовке Германии к войне против Советского Союза.
С помощью этого дела было легче регулярно отслеживать развитие немецкой политики, в частности, ее возрастающую агрессивность. Данные из этого литерного дела постоянно поступали к Сталину и Молотову, что позволяло им корректировать их политику в отношении Гитлера».
Именно к Воскресенской-Рыбкиной стекались все разведданные от знаменитой «Красной капеллы» — группы антифашистов, действовавших в гитлеровской Германии. Во главе организации стоял обер-лейтенант штаба ВВС Германии Харро Шульце-Бойзен (агент НКВД «Старшина»), племянник гросс-адмирала Тирпица, и Арвид Хорнак (агент НКВД «Корсиканец»), ведущий сотрудник министерства экономики Германии.
С января 1941 года они, независимо друг от друга, практически ежедневно информировали Москву о реальности нападения Германии на Советский Союз.
В апреле «Корсиканец», ссылаясь на данные, добытые в общении с лицами из окружения главы внешнеполитического отдела НСДАП Альфреда Розенберга, доложил в московский Центр: «Вопрос о вооруженном выступлении против СССР решен».
Ему вторил «Старшина»: «Окончательно решен вопрос о выступлении Германии против Советского Союза. Начало его следует ожидать в ближайшее время».
17 июня 1941 года Зоя Ивановна закончила подготовку той знаменитой аналитической справки для Сталина, где утверждалось, что нападения Гитлера на Советский Союз можно ожидать в любой момент.
Вспоминая об этом, она писала в своих мемуарах:
«Специализированная группа под моим руководством и непосредственном участии проанализировала информацию о военных планах гитлеровского командования и подготовила докладную записку. Для этого мы отобрали материалы из наиболее достоверных источников, проверили надежность каждого агента, дававшего информацию о подготовке гитлеровской Германии к нападению на Советский Союз.
Аналитическая справка вышла довольно объемистой, но резюме — кратким и четким: “Мы на пороге войны”.
17 июня 1941 года я, опираясь на последние сообщения “Старшины” и “Корсиканца”, с волнением поставила точку в документе. Его заключительным аккордом звучала фраза: “Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время”.
Подчеркиваю, это было 17 июня 1941 года. Тогда же начальник внешней разведки П.М. Фитин повез доклад лично И.В. Сталину.
Иосиф Виссарионович ознакомился с нашим докладом и отшвырнул его.
“Это блеф, — раздраженно сказал он. — Не поднимайте паники. Не занимайтесь ерундой. Идите-ка и получше разберитесь!”»
…Зоя Ивановна имела возможность и лично убедиться в близости войны. Чтобы опровергнуть слухи о якобы готовящемся нападении на СССР и продемонстрировать свою приверженность заключенному в 1939 году германо-советскому Пакту о ненападении, руководство Германии в первой декаде июня 1941 года прислало в Москву группу солистов балета Берлинской оперы.
Германский посол в Москве граф Вернер фон Шуленбург устроил в здании посольства прием в их честь и пригласил солистов Большого театра. На приеме присутствовала и представитель Всесоюзного общества культурных связей с заграницей (ВОКС) госпожа Ярцева. В ее задачу, в частности, входило оценить обстановку в посольстве и настроение его сотрудников.
Ослепительная красота госпожи Ярцевой не могла не привлечь внимание посла. При первых же аккордах «Венского леса» гениального Иоганна Штрауса граф Шуленбург пригласил ее на тур вальса.
В ритме танца Зоя Ивановна прошлась с послом по всему залу. От ее недреманного ока не ускользнуло, что на стенах смежных комнат отчетливо видны светлые прямоугольные пятна от снятых картин. Заметила разведчица и груду чемоданов, возвышавшихся напротив приоткрытой двери одной из комнат.
Наблюдения Зои Ивановны косвенно подтверждали агентурные данные о скором начале войны. Обо всём увиденном она в тот же вечер письменно доложила руководству внешней разведки, отметив в заключении:
«Германское посольство в Москве по указке из Берлина ведет продуманную в мельчайших деталях и нюансах, тщательно скоординированную и неукоснительно претворяемую в жизнь дезинформационную кампанию, чтобы ввести в заблуждение советское руководство относительно целей Гитлера и, таким образом, зашифровать готовящееся нападение на СССР».
РАЗВЕДЧИКИ В РЯСАХ
С первых дней войны Воскресенская-Рыбкина вошла в Особую группу НКВД, возглавляемую заместителем начальника внешней разведки генералом Судоплатовым П.А.
Особая группа занималась подбором, обучением и заброской в тыл врага диверсионных и разведывательных отрядов. Зоя Ивановна стала одним из создателей партизанского отряда № 1 под командованием легендарного Никифора Захаровича Каляды по прозвищу «Батя». Отряд действовал в районе треугольника Орша — Витебск — Смоленск и в 1941–1942 годы сумел восстановить там советскую власть.
Воскресенская-Рыбкина приложила руку и к созданию и заброске в тыл противника разведывательной группы № 1, которая с ее подачи работала под весьма оригинальным — церковным — прикрытием.
В своих мемуарах она пишет:
«Я узнала, что в военкомат обратился епископ Василий, в миру — Василий Михайлович Ратмиров, с просьбой направить его на фронт, “дабы послужить Отечеству и оборонить от фашистских супостатов православный люд”.
Я пригласила его к себе домой и в течение нескольких часов убеждала его взять под свою опеку двух разведчиков, которые не помешают ему выполнять долг архипастыря, а он “прикроет” их своим саном.
Больше всего святого отца заботило, не осквернят ли его “подручные” храм Божий кровопролитием. В итоге он дал согласие, и на следующий день в моей квартире началось обучение двоих сотрудников внешней разведки “Васько” (старший группы) и “Михася” ритуалу богослужения: молитвам, обрядам, облачению…
18 августа разведгруппа, которую наши острословы окрестили “Святой троицей”, начала вести службы в Покровской церкви Пресвятой Богородицы в г. Калинин, а когда немцы ее разбомбили, перебралась в городской собор.
С захватом немцами г. Калинин разведчики стали выполнять задания по широкому фронту: собирали сведения о дислокации немецких штабов, складов и баз; о численности войск и наличии у них новых образцов оружия; выявляли пособников оккупантов; налаживали контакты с населением. Для связи с Центром “Святой троице” была придана радистка “Марта”.
Результаты разведывательной деятельности группы “Васько” были более чем убедительны: выявлены две резидентуры Абвера; разоблачены более 30 агентов гестапо; обнаружены тайные склады оружия, которые гитлеровцы законсервировали при отступлении, надеясь вернуться через некоторое время.
Не обошлось без казусов.
Однажды при выходе из собора на отца Василия с криком: “Амбец тебе, фашистский прихвостень!” набросился местный милиционер, скрутил его и доставил в штаб СМЕРШа.
Хорошо, что в нужное время и в нужном месте оказался заместитель начальника местного управления НКВД подполковник Крашенинников (только он один знал о группе “Васько”), и инцидент был исчерпан.
Патриотизм и убежденность в правоте веры отца Василия были высоко оценены Синодом: ему присвоили сан архиепископа с разрешением отправлять службы в
