Ники… — с досадой ответил поручик.
— Да я и не думаю, не знаю только, что сказать отцу, — сказал Андрей, — впрочем, обручение еще не женитьба, а через два года время покажет.
— Мое мнение ты можешь, конечно, игнорировать, а вот мнение твоей нареченной тебя не интересует? — ответил Лискин.
— Черт! — воскликнул Андрей, — ладно, утро вечера мудренее, в конце концов, с отцом объяснюсь, да и помолвка необязательна. А вот роман с Верой он точно не одобрит.
— Само собой, — сказал поручик, — пойду к себе, завтра нас ждет насыщенный день. У нас с тобой еще неделя отпуска, проведем ее в приятном обществе.
Офицеры расстались. В это время девушки еще оживленно беседовали, обсуждая кавалеров и делясь впечатлениями. Из их комнаты еще долго доносился смех.
— А ведь мы перепутали кавалеров! — вдруг спокойно сказала Вера.
— Ну и что, нам все равно возвращаться в пансионат, а обручение можно отложить, — ответила Ника.
— Твоя тетушка, да и Иван Михайлович, будут недовольны, — продолжила Вера.
— Тетушки я не боюсь, мое наследство никуда не денется.
— А мне вообще терять нечего! Пусть все решают мужчины, наше дело соглашаться или не соглашаться. У нас еще два дня, проведем их с удовольствием…
На следующее утро, офицеры встретились в беседке и, закурив папиросы, поглядывали на веранду, ожидая пробуждения своих прелестниц. Внезапно в воротах усадьбы открылась калитка, вбежали две, девушки, босые и простоволосые, в белых штанах и белых курточках, и пробежали в дом. Офицеры, в первый момент онемевшие от неожиданности, не тотчас узнали в них своих барышень.
— Савелий! — крикнул Андрей, шедшего по двору конюха.
— Чего изволите, ваше благородие, — ответил Савелий, подходя к офицерам.
— А, не знаешь ли ты братец, куда это барышни бегали в таких нарядах?
— Известное дело. На реку они бегают с раннего утра.
— До реки четыре версты. Сочиняешь?
— Не верите, барин. Я бы тоже не поверил, да ведь бабы сказывали. Плавали там, как русалки и на воде, и под водой. Бабы напугались, не дай бог потонут, но барышни их успокоили, дескать, просто зарядка это для организма, чтоб жиром не обрасти и всегда приятный вид иметь для кавалеров. Для вас, значит, стараются.
— Ладно, иди братец, да Семену скажи, чтоб четырех лошадей приготовил для верховой прогулки.
Савелий ушел к конюшням, а Андрей и Лискин отправились на веранду, где готовили стол к завтраку. Иван Михайлович уже ждал их. Через минуту появились обе барышни.
— Ну, как спалось, сударыни? Первая ночь, на новом месте, приснился жених невесте? — спросил хозяин.
— О, да! — ответила Ника, — Я рисовала портреты, а Вера сочиняла стихи. Но сначала нам обещана конная прогулка!
— Обещание свято, — сказал Иван Михайлович.
Офицеры молча взирали на своих пассий, не забывая ухаживать за ними за столом. Хозяин с удивлением наблюдал за ними, поняв вдруг, что его сын сделал ошибочный выбор. Впрочем, ошибка не раздосадовала его, скорее озадачила. Он, конечно, знал, что подруга Ники — сирота, но он знал и то, что простых сирот среди амазонок нет. Подошел Семен: сказал, что лошади готовы.
— Мы должны переодеться, — сказала Вера.
— Ждем вас… — ответил Андрей.
Прошло не более четверти часа, как появились обе барышни, только на барышень они совсем не походили в своей черной униформе и черных повязках на голове. Теперь это были амазонки, ладные и стройные, даже походка их стала мягкая, кошачья. Оба кавалера, так и не привыкшие и метаморфозам своих барышень, сопровождали их в молчаливом восхищении. Семен вывел лошадей и Ника неуловимым кошачьим прыжком оказалась в седле, а потом молча завидовала Вере, которая с помощью Андрея неуклюже пыталась вставить ногу в стремя, обволакивая его зеленым взглядом. Наконец, кавалькада вылетела из ворот усадьбы и направилась по проселочной дороге в сторону реки. Андрей скакал впереди, а поручик скакал последним, с удовольствием отметив ловкость и сноровку управления лошадьми обеими девушками. Оказавшись на обрывистом берегу реки, Андрей остановился и предложил стреножить коней и прогуляться немного пешком. Никто не возражал и кавалеры помогли дамам спуститься на землю, хотя уже было понятно, что те в помощи не нуждались.
— Я слышал немного об амазонках, но всегда считал эти рассказы легендой, а теперь наблюдаю их воочию, — сказал Лискин, после некоторого молчания.
— Вы прекрасно управляетесь верхом, — добавил Андрей, — умеете плавать. Наверное, можете стрелять?
— Умеем, — ответила Ника, — и это не все наши уменья!
— Предлагаю состязание! — воскликнул Лискин и вынул револьвер.
— Поручик прекрасный стрелок, — заметил Андрей.
Лискин вынул из кармана монету, поднял с земли палку, расщепил один конец, воткнул туда монету, затем отошел на двадцать шагов и воткнул палку в землю, изобразив, таким образом мишень. Затем, он протянул револьвер девушкам.
— Вы первый! — сказала Вера.
— Извольте, — ответил поручик.
Взяв револьвер двумя руками, он тщательно прицелился и выстрелил. Монетка вылетела из гнезда, палка осталась стоять.
— Хороший выстрел, — сказала Вера и протянула руку за револьвером.
— Подождите, я установлю мишень, — сказал поручик.
— Не нужно, — ответила Вера, — Ника установит.
— Как угодно, — пожал плечами поручик и вручил револьвер барышне.
Ника подняла с земли камень и бросила его вверх. Выстрел, и камень разлетелся в полете.
— Превосходно! — воскликнул поручик, — предлагаю продолжить.
— Нет, — ответила Вера, — предлагаю ничью.
— Согласен! — воскликнул Андрей, — к тому же, сейчас очередь Ники.
— Извольте, — ответила Ника и взмахнула рукой.
Офицеры сначала удивленно смотрели на нее, но вдруг Лискин взгляну на палку, которая осталась стоять после его выстрела, и увидел, что в ней торчит короткий нож.
— У меня просто нет слов! — воскликнул Андрей.
— Кроме того, мы владеем искусством рукопашного боя, можем лазать по отвесным скалам, но ведь у нас не военный смотр, а романтическая встреча, — сказала Ника, — пусть лучше Вера почитает свои стихи, что написала сегодня ночью, а когда мы вернемся, я покажу вам свои рисунки. Согласны?
— Разумеется, — ответил поручик, — Вера, мы вас просим!
— Извольте… — ответила она.
Безлунным вечером в лесу
Букет цветов в руке несу
Но вдруг раздался волчий вой,
Со мною спутник молодой,
Он заслонил меня собой,
Такой надежный и родной.
В лесной безлюдной глубине,
Мы встали с ним спина к спине,
И не страшны отныне мне
Любые беды на земле.
Андрей смотрел на Веру влюбленными глазами, взгляды поручика на Нику были не менее красноречивы. Девушки не проявляли ни малейшего желания демонстрировать свои боевые навыки, понимая, что невольно могут задеть мужскую гордость, а впечатление они уже произвели. Завязалась непринужденная беседа. Офицеры рассказывали армейские байки, а барышни выспрашивали все о светской жизни в Санкт-Петербурге, поскольку в пансионате жизнь была обособлена и перенасыщена
