вовсе схлопнуться. Он чувствовал себя нашкодившим ребенком, которого в сотый раз волокли к директору. В его голове крутились маты, и он почти развернулся, чтобы уйти, как из одной двери вышла женщина в узкой юбке и белой блузке. Почему-то Леша остановился, а она улыбнулась.
— Здравствуйте, это вы отец Яны Селезневой?
— Здравствуйте. Вроде того.
— Я как раз вас жду. Меня зовут Татьяна Леонидовна, я классный руководитель девятого «В», в котором учится Яна, проходите.
Резко выдохнув, словно собираясь опрокинуть рюмку, он вошел вслед за женщиной. Обстановку в классе он оценить не успел, а вот равномерные покачивания бедер училки вполне. Присев за учительский стол, она так долго улыбалась ему большими розовыми губами, что Леша заставил себя рассмотреть ее. Лет тридцать, крашенная блондинка, фигура ничего, а вот характера на заигрывание после улыбки у нее не хватило. Женщина спрятала взгляд в журнале, поставила пару подписей и сказала:
— Присаживайтесь, я хотела поговорить об успеваемости Яны. Как я могу к вам обращаться?
— Алексей.
Сев за парту перед ней, Леша отбросился на спинку стула и ухмыльнулся доске, вспомнив, как рисовал половые органы на такой же в свои школьные годы.
— Извините, Алексей, за вопрос, но ведь вы, получается, не родной отец Яны? — участливо поинтересовалась училка.
— Все верно.
— Получается вы ее отчим и оформили опекунство после смерти ее мамы?
— Да, — наконец-то посмотрел на училку Леша.
— Это очень серьезный и ответственный поступок. Понимаю, вам, должно быть, сложно. Вся эта печальная ситуация, необходимость воспитывать уже взрослого ребенка. Я, правда, понимаю вас и Яну понимаю. Все же также тоже нельзя. Учебный год только начался, а у нее уже тридцать шесть прогулов. Яна регулярно не готовит домашнее задание, постоянно не собрана. Алексей, хотите ознакомиться с оценками в журнале?
— Нет.
Училка вскинула брови и закрыла журнал.
— Так вот, я обеспокоена поведением Яны. Она умная и способная девочка, но складывается такое впечатление, что учеба совершенно не представляет для нее интереса! Я не раз говорила с ней, предлагала помощь в исправлении неудовлетворительных отметок и настоятельно рекомендовала задумать о будущем, но она меня не слышит. Может вы сможете повлиять на ее поведение и заинтересовать процессом обучения? Алексей, пока не поздно, следует приложить взаимные усилия, чтобы не потерять время.
— И что я могу сделать? — вздохнул Леша.
— Поговорите с ней, серьезно поговорите о необходимости учиться, хотя бы школу закончить! Она же не может пропадать неизвестно где, когда обязана находиться на уроках, игнорировать замечания преподавателей! — вспыхнула училка.
— Видимо, может.
— Вам кажется это забавным? — прикусила губу она.
— Нет, но и ничего катастрофического я в этом не вижу. Школа — это ее зона ответственности.
— Но она еще ребенок, Яна может совершать ошибки. Опытный взрослый нужен рядом, чтобы наставлять и помочь.
— Нет, она уже не ребенок. Я понимаю, что не выгоню ее из дома и не лишу бабла, какую ху, — осекся Леша, — хрень она не сделала бы, потому что пока она не способна себя обеспечить. Таскаться где попало и с кем попало я тоже не дам, но школа… Это ее дело, не хочет учиться, пожалуйста.
— То есть вы не собираетесь принимать участие в учебном процессе?
— А как вы себе это представляете? Я должен проверять ее домашку, вместе с ней стишки учить и наказывать за двойки? Ей пятнадцать, а не пять. Считаю, что в этом возрасте она вполне способна разобраться со своими проблемами.
— А как же будущее? У Яны один из худших показателей на параллели. Одно дело, когда двоечниками становятся дети с низкими способности, а другое, когда те, кто действительно мог бы быть среди лучших. Вы в курсе, что Яне нужно сдать экзамены и аттестат играет важную роль в построении будущего? Что Яна собирается делать после школы? Куда поступать, кем работать?
— Я не знаю.
— Вы с ней никогда не говорили об этом?
Леша говорил с ней о чем угодно, но не о ее планах на будущее. За пять лет ни разу не спросил, как у нее дела в школе, как она вообще учится и что планирует делать. Да что он вообще знал о ней, о Яне, которая существовала отдельно от него? Она знала о всех аспектах его жизни, влилась в нее так, что он уже себя без нее и не представлял, а что с ней? Где она была, когда прогуливала уроки, с кем была? С кем общается, о чем мечтает?
— Нет, не говорил, — уставился на руки Леша. — Может и стоило, но это ее жизнь и не мне лезть в нее с навязчивыми советами или тупыми предостережениями. Яна не дура и как-нибудь разберется, что делать по жизни. Я же не иду к ней, чтобы узнать, куда вложить пару тысяч зелени, так почему она должна говорить со мной о своем будущем?
— С такими баллами Яна не сможет получить высшее образование. Многие двери останутся для нее закрытыми, просто потому что в подростковом возрасте она не думала о последствиях. Помогите ей, не позволяйте гробить свою жизнь. Что ее ждет без хорошего образования?
— Да нахуй оно нужно? — Леша сжал губы, видя, как побледнела училка. — Извините. Образование ничего не решает, особенно уровень дохода и успех в будущем. Мать Яны закончила две вышки, у нее был красный диплом и золотая медаль и что по итогу? Она работала администратором в баре и угождала конченному быдлу за копейки. Я ушел после девятого в шарагу, ее даже не закончил, а теперь у меня свой бизнес. Здесь дело не в оценках и высшем образовании. Чтобы чего-то добиться, голова должна варить, этому не научат ни в школе, ни в универе. У Яны варит, так что я за нее спокоен.
Училка уже поняла, что разговор никуда не приведет, поэтому вновь улыбнулась. Всего одно ее движение к столу, весьма четко очертило объемную грудь под полупрозрачной блузкой. Леша переводил взгляд с улыбчивых губ на грудь и так пару раз, вроде она была и хорошенькой.
— Давайте сделаем так, — училка вздохнула так отрешенно, что грудь чуть ли не дотронулась ее подбородка. — Я оставлю вам своей номер, и, если что, вы мне позвоните. Я постараюсь помочь.
Дрожащей рукой она вывела красивые круглые цифры и имя. Леша специально взял бумажку из ее руки, так, чтобы дотронуться пальцев. Прежняя стыдливость улетучилась, она посмотрела на него с явным намеком. Он был уверен, что у нее давно уже не было мужика и она переспала бы с ним на
