Есть там Бог, нет — какая мне разница?»
Я говорю:
— А ты знаешь, что с тобой будет после смерти?
— Да до смерти ещё тысячу лет жить.
Но это ещё ничего, такой молодой человек ещё сто раз переменится; может, и встретит Бога на своём пути. Таких людей причисляют к агностикам. Агностики безобидны, негатива по отношению к Богу и Церкви не источают хотя бы. Другое дело — атеисты. Атеизм — разновидность веры, религии. Люди, которые её исповедуют, служат «богу отсутствия Бога». Их миссия заключается в том, чтобы любое невероятное происшествие объяснить без участия Бога. Это такая игра: дай мне какую угодно, самую чудесную историю, а я тебе изложу, как она могла бы произойти, если бы Бога не было. И атеисты всю жизнь в неё играют — так они устроены.
Среди людей, которые мне очень помогают, тоже есть ребята с такими воззрениями. Пока мы с ними в одной обойме, я за них молюсь. Они не верят в Бога, но верят мне, и я сейчас за них в ответе. Нет смысла их сейчас ни в чем убеждать, они воспринимают всё как часть хайпа. Но когда кого-то из них огорошит или кто-то влюбится по-настоящему, без дураков, он создаст семью и будет нормальным человеком. Тогда, скорее всего, и религиозные вопросы начнут его беспокоить. Надежда есть всегда.
Есть несколько стадий погружения в религиозность. И первая — когда тебя огорошивает, просто как обухом по голове, что есть что-то вне материального мира, что оно существует. Как было со мной, когда я крестился: я просто увидел огромный внешний мир вне всей этой математики, которой я занимался, да и вообще вне науки.
Например, отношения людей. Как их описывает математика? Да никак. Вот назову я какого-нибудь атеиста, скажем, козлом — он обидится. А в силу каких законов ему будет обидно? Верующему человеку понятно, почему это обидно: он знает, что, кроме научных законов, есть ещё и представления о морали. А вот если там только химия и биология, откуда возникают обиды?
Или, скажем, атеист говорит: «Никакого Бога нет, есть только уравнения». Отлично, но мы помним ситуации, когда это было доведено до абсурда. Например, конец XVIII века, культ разума во Франции, когда головы летели просто одна за другой и реки крови лились. Или наш XX век. А Пол Пот? Гитлер?
Как только мы отходим от концепции, что отношениями людей управляет религия, как только наука пытается взять на себя эту роль, сразу начинается инфернальное зло с миллионами жертв. Иными словами, наука не имеет права выходить за рамки своих строгих полномочий — описания материального мира и его законов. Никогда!
Журналист Владимир Легойда, церковный и общественный деятель, однажды смоделировал такую ситуацию:
— Представьте, что к вам приходит ваш ребёнок и говорит: «Я понял, что Бога нет, потому что нет никаких доказательств Его бытия». Где в таком случае вы поставите знак препинания в предложении: «Убеждать нельзя промолчать»?
Я ответил: поставлю запятую после «убеждать». Потому что промолчать нельзя, ведь человек явно находится во власти культа разума. Это такая религия, которая уже привела к многочисленным человеческим жертвоприношениям. И если он дальше пойдёт по этой тропе, то станет рабом страшной секты. Поэтому лучше ему как можно раньше объяснить, что отсутствие доказательств чьего-то существования ещё ничего не значит. (Другое дело, если ребёнок просто говорит — «Папа, я как-то пока не могу Бога увидеть, можно я приду когда-нибудь к Нему сам или не приду?» Тут я бы поставил запятую после «нельзя».)
Посмотрите на прихожан любого храма — это нормальные люди, взвешенные, способные, когда это нужно, включать логику. Если я хочу узнать, когда мой трамвай приедет на конечную остановку, я беру количество остановок и умножаю на средний интервал между ними. То есть применяю инструментарий науки. И это нормально.
Но человек, который говорит, что всё, что происходит вокруг, можно объяснить с помощью науки, — раб этого культа, и я хочу его оттуда вытащить. Жизнь — это не разум, жизнь — это иррациональная, совершенно хаотическая штука. И если с помощью науки человека когда-нибудь всё-таки превратят в робота, то это будет концом истории.
Как часто бывает: иду на лекцию, а настроение — ноль. «Господи, помоги!» Вхожу в аудиторию — и приходит вдохновение. Откуда?
Пусть атеисты попробуют объяснить, почему встаёшь утром и вдруг: эврика! Понял, как решать задачу! По-моему, это явная помощь свыше.
И конечно, меня радует, что молодежь часто спрашивает: «Как увидеть, что Бог есть?» Это правильный настрой: человек ещё не встретил Бога, но уже спрашивает, как Его увидеть. В таких случаях отвечаю: «Бог Сам вас найдёт, только не отворачивайтесь».
Сомневаться во всём
Есть только одна вещь, в которой я не сомневаюсь: истинность православной картины мира. Эта сфера не для научных изысканий — наука перпендикулярна вере. Ни доказать, ни опровергнуть существование Бога научным образом невозможно. Все эти советские заявления вокруг «наука доказала, что Бога нет» — шарлатанство и передёргивание.
Вызывать сомнение может, например, датировка написания икон или постройки храмов. Даже подлинность того или иного конкретного записанного Чуда. Но в том, что касается догматов или того, что написано в Священном Писании, у меня сомнений нет.
Я долго над этим думал. Аналитический ум может ретроспективно «восстановить» историчность Иисуса Христа: если смотришь на историю человечества и то, как она начала меняться именно две тысячи лет назад, приходишь к выводу, что в основе христианства лежит совсем не выдумка.
Но если дело касается науки, то я сомневаюсь во всём. Я сомневаюсь в теореме, если не могу понять её доказательство — скажем, в гипотезе Пуанкаре, доказанной Перельманом. Вероятно, он правильно её доказал, но я сам должен проверить, должен сам убедиться. Я ведь пока просто слышал, что она верна. В математике есть наработанные представления: грубо говоря, если сто человек проверили доказательство и в нём все верно, то так оно и есть. Но, как только мы отходим от математики, начинается тёмный лес.
Например, гомеопатия — я веду активную полемику с её противниками. И не потому, что мне дорога гомеопатия, совсем нет. Просто у противников гомеопатии вообще нет никаких обоснований их позиции, кроме умозрительных соображений, что «так не бывает». Часто самые активные борцы с гомеопатией едва со степенями разобрались и в знаках после запятой путаются, но с пеной у рта доказывают, что раз при многократном разведении нет действующего вещества, то не может быть и эффекта.
