в чём же моя миссия?
— Собрать необходимое количество энергии, — немногословно ответил Жнец.
— А что будет потом? — этот вопрос интересовал меня больше всего, ведь мне совершенно не хотелось помогать какому-нибудь Люциферу пробраться в мир живых.
— Люцифер? — Жнец буквально вторгся в мои мысли. — Не стоит переживать за своё наследие. Оно никак не связано с моим замыслом. Он простирается намного дальше, чем это скопление субстанций, которое вы называете «миром».
— Хм… — я ненадолго задумался, дабы вновь не спросить какую-нибудь глупость. — Что ж, я понимаю, почему ты выбрал меня. Но как именно я должен собирать энергию? Да и какой мне в этом смысл?
— Без моей силы ты так и останешься беспомощной субстанцией. Я помогу тебе и приумножу все твои достоинства. Учитывая твоё положение и главный замысел, мне даже не придётся тебя направлять. Ты и сам в этом убедишься. Совсем скоро.
— Выходит, предложение взаимовыгодное, — подытожил я, осознав, что Жнец говорил про предстоящую бойню. — И в чём конкретно заключается твоя сила?
— Сперва тебе предстоит выбрать один из Девяти Путей. Но в силу обстоятельств, я сделаю этот выбор вместо тебя, чтобы значительно увеличить твои шансы на выживание.
— Девяти Путей?.. — непонятно, о чём говорил Жнец, но почему-то казалось, что он торопился, будто время поджимало. — Платформа!
— Ты успеешь, — отрезал он, а затем я почувствовал небывалый прилив сил. — Познай Путь Охоты! Собирай души и становись сильнее, а я буду за тобой наблюдать. И когда ты будешь готов, мы встретимся вновь.
— Постой! Я… — Жнец не дал мне договорить и вновь стал мелкой точкой, которая потом и вовсе исчезла. Зато появился свет трёх знакомых ламп, висевших в туалете.
— Ты как⁈ Что случилось⁈ — ко мне подбежал тракторист Сеня: рослый белокурый мужик с неправильным прикусом. Его я помнил ещё по училищу, тогда мы были однокурсниками. — Хмурый помер?
— Долгая история… — я попытался опереться на руку, но тут же рухнул на пол.
— Платформа вот-вот прибудет! — Сеня даже не пытался скрыть волнение, помогая мне подняться. — Ты сможешь сражаться?..
— Смогу, — твёрдо заявил я, почувствовав, как силы неожиданно вернулись. — Сам… Сам дойду.
— Она здесь! — воскликнул он, когда в транспортировочной комнате раздался характерный металлический скрежет. — Быстрее!
— Иду, иду, — я глубоко и часто дышал, дабы прийти в себя.
Времени на осознание произошедшего не было. Но зато оно появится, когда мы взойдём на платформу. Конечно, если успеем.
— Ну где вы там⁈ Давайте руку! Скорее! — кричали нам люди с уезжающей платформы.
У Сени хватило сил зацепиться за край уезжающей платформы в один прыжок, а вот мне пришлось импровизировать. Я побежал прямо на ближайшую вагонетку, одной ногой опёрся на колесо, а второй на верхний край. В итоге получился трамплин, который позволил повиснуть в полудюжине метров от Сени.
Его, как и меня, каторжане затащили наверх за шиворот. Понятное дело, посыпались вопросы, но я от них уходил, давая общие ответы. Сейчас меня интересовала чёрная метка на правой ладони, оставшаяся после встречи со Жнецом.
Не похоже, что свидание с ним мне привиделось, а это означает, что я получил некую магическую силу. И с учётом того, что начальник лагеря являлся одарённым, это должно было уравнять наши шансы. Конечно, лишь при условии, если я смогу пробудить свой Дар.
Правда, сперва потребовалось найти укромный уголок на скромной по размерам платформе, кишащей напуганными людьми.
Они понимали, что могут умереть. Ранее мне удалось убедить их, что жизнь в рабстве многим хуже смерти. Вот только моё это «запрыгивание в последний вагон» несколько надломило боевой дух. Нет-нет, да проскакивали возгласы, что я якобы собирался использовать их в качестве пушечного мяса и свалить под шумок.
Это удручало. Но куда страшнее было то, что любая подобная дизмораль могла стать решающим фактором нашего поражения. Поэтому вместо того, чтобы разбираться с новообретёнными силами я вновь залез на «трибуну» и начал вещать, под металлический грохот вагонеток.
Пришлось рассказать полуправду, оклеветав Хмурого. Он стал своего рода козлом отпущения, замыслившим сбежать под шумок. Попутно я вновь развеял сомнения толпы относительно целесообразности нашей задумки. Да и в любом случае отступать было уже поздно, ведь бомба скоро сдетонирует, сделав шахту непригодной для обитания.
А пока я вещал, невольно размахивал руками, дабы предать веса своим словам. И после выступления ко мне подошёл Леонид Александрович — мужчина на шестом десятке с залысиной и с маленькими поросячьими глазами. Я его практически не знал, ведь он вёл отшельнический образ жизни и старался лишний раз не вступать в диалог.
— Ты нашёл камень тьмы? — прошептал он мне на ухо.
— Эм-м-м… — я осознал, что Леонид Александрович заметил чёрное пятно на моей правой ладони и следы крови. — А вы в этом разбираетесь, как я погляжу?
— Мой старший сын участвовал в программе под кодовым названием «Страж». И судя по твоему выражению лица, ты о ней не слышал, — посетовал он. — Ах да, ты же деревенский…
— Времени у нас мало, но можете рассказать буквально в двух словах об этом «Страже»? — попросил я, дабы заполнить пробелы по части магии.
— Туда берут в основном аристократов, отслуживших в армии. И да, я граф Демидов, но учти, что об этом знаешь только ты.
— Понял.
— Существует тесты, которые определяют предрасположенность человека и записывают в соответствующую группу. А потом начинаются длительные тренировки, во время которых более девяноста процентов отсеиваются. Ну а в конце… — Леонид опустил глаза и поджал губы. А когда он вновь посмотрел на меня, я узнал этот взгляд, ибо часто видел его в зеркале. Взгляд человека, потерявшего всё.
— В конце оставался только один? — предположил я, основываясь на данных о ценности Божьих Камней.
— В финале смерти нередки, ибо участников программы учат бороться до последнего вздоха. Стране нужны только самые сильные и выносливые бойцы. Только они достойны получить Дар, — сквозь зубы добавил Леонид.
— Я уверен, ваш сын был достоин, раз уж смог дойти до финала. К сожалению, зачастую, когда встречаются два сильнейших противника, исход сражения решает банальная удача, — я постарался выказать максимальное сочувствие и в то же время не умолить достижения его сына.
— Так оно и есть… — Леонид вновь ушёл в себя, облокотившись на вагонетку. — Так оно и есть. Но сейчас речь не об этом. Ты ведь наверняка даже не знаешь, как использовать свой Дар?
— Ну-у-у… Можно сказать и так, — про Жнеца по понятным причинам я решил умолчать. Сперва лучше побольше узнать, а уже потом на основании полученной информации иметь возможность пересмотреть своё решение.
— На первом этапе всё относительно просто, —
