с настоящим, не киношным насилием. Желание стать крутым мужиком и хорошим оперативником не пропало, но, чтобы им и вправду стать, пришлось много и упорно трудиться над своим характером и изучать досконально все нюансы и тонкости сыскной работы.
* * *
В Шереметьево, как Гуров ни торопился, они с Виталием добрались только через час пятнадцать. Созвонившись с Крячко, Лев Иванович узнал, что Герасимову и Подеречу отвели в служебное помещение охраны аэропорта. Они были удивлены тем, что их задержали, но сопротивления не оказывали и согласились подождать, пока это недоразумение (как они выразились) прояснится.
Станислав встретил Льва Ивановича возле входа в аэропорт и нервно сказал:
— Лева, если мы сейчас не дадим добро на вылет, у нас будут неприятности.
— Так и давайте, — пожал плечами Гуров. — Мне главное, чтобы эти двое никуда не улетели. Потому что в ближайшее время им отпуск все равно не светит. По крайней мере, пока я не выясню, имеют ли они отношение к смерти своего босса. Ты помнишь Игоря Зайченко, с которым мы работали сразу после того, как пришли в управление после института? Его повесили вчера ночью или поздно вечером, еще не знаю точно, в его офисе. Он возглавлял частное детективное агентство в Одинцове.
— Игоря Михайловича? — нахмурился Станислав. — Конечно, помню. Серьезный был мужик и опер отличный. Он нам тогда много всего нужного и важного по работе подсказал. Говорили же, что он в девяностые…
— Ну, мало ли что могут люди наговорить, — перебил друга Гуров. Они с сержантом и Крячко шли через зал аэропорта к лифтам. — Так вот. Мне совершенно не нравится совпадение, что именно в это время секретарша Зайченко и единственный сотрудник его агентства решили вдруг покинуть страну и податься на отдых в Турцию. Да еще и мобильные телефоны оставили в квартире со вчерашнего вечера. Вопросов у меня к ним накопился вагон и тележка в придачу. Так что будет лучше, если самолет полетит без них.
— Понял, — коротко ответил Станислав, и дальше они шагали молча.
В комнате охраны было многолюдно. Станислав подошел к одному из солидных мужчин с явно накачанной в спортзале фигурой и что-то прошептал ему, указав взглядом на Гурова. Тот кивнул, шагнул ко Льву Ивановичу, поздоровался и, представившись начальником охраны аэропорта, показал в глубь помещения.
— Вон ваши задержанные сидят. Хорошо, вы хоть быстро приехали. Нам, если задержка авиарейса случается дольше получаса не по погодным условиям, достается от авиакомпаний. Сами понимаете — законы политики и бизнеса требуют четкого отчета. Время — деньги не только на словах. А такие вот форс-мажоры…
— Да, я понимаю, — ответил Лев Иванович. — Вы уж извините. Но у нас тоже работа по-разному складывается. Доводится и по горячим, так сказать, следам бежать. А когда дело касается убийства, то тут уж приходится и на такие крайние меры, как задержка рейса, идти.
— Ладно, удачи вам, — начальник охраны спешно вышел.
Лев Иванович направился к паре, на которую указал работник аэропорта. Оба внимательно и настороженно следили за приближением Гурова. Крячко, который о чем-то беседовал с Виталием, остановил Льва Ивановича и спросил, нужен ли он ему. Гуров согласно молча кивнул в ответ, и Крячко, позвав с собой сержанта, присоединился к полковнику.
— Юлия Владимировна, — не столько вопросительно, сколько утверждающе сказал Гуров, глядя на симпатичную фигуристую черноволосую женщину, стриженную «а-ля Мирей Матье». Герасимова под суровым и серьезным взглядом полковника не смутилась и, встав со своего места, поинтересовалась:
— Я правильно понимаю, что нас задержали именно по вашей просьбе? Представьтесь, пожалуйста.
— Оперуполномоченный Главного управления МВД России полковник Гуров Лев Иванович, — Гуров протянул Герасимовой удостоверение. — А это мои коллеги, — повернулся он к Крячко и Виталию. — Мы вынуждены были задержать вас с Эдуардом Сергеевичем. Вашего начальника, Зайченко Игоря Михайловича, нашли сегодня утром в офисе повешенным.
— О господи! — Юлия Владимировна испуганно закрыла рот рукой и села. — Как же так? — удивленно посмотрела она на Подеречу. — Что с ним случилось? Он покончил с собой? — задала она вопросы Гурову. — Но мы ведь еще вчера вечером, буквально в десять часов, с ним разговаривали по телефону. Он только что вышел из театра…
— Стоп, — поднял руку Лев Иванович, и в голове его зашевелилась какая-то смутная мысль, но ухватить ее за хвост и притянуть поближе, чтобы узнать, что она конкретно собой представляет, он никак не мог. Голова была забита вопросами, которые он срочно должен был задать этим двум подозреваемым. — Давайте сделаем так. Вопросы буду задавать я, а вы — отвечайте.
— Но ведь узнать, что случилось с Игорем Михайловичем, мы можем? — подал голос молчавший до сих пор Подереча. — Мы работали у него и имеем право знать, почему он покончил с собой.
— С чего вы взяли, что он покончил с собой? — Гуров посмотрел на молодого мужчину.
— Вы ведь сами сказали, — нервно ответил тот, — что его нашли повесившимся.
— Я сказал повешенным, а не повесившимся, — прищурившись, поправил Подеречу Лев Иванович. — А это разные вещи.
— Это убийство? — догадалась Юлия Владимировна и вдруг расплакалась.
— Да, убийство, — Гуров внимательно смотрел на реакцию мужчины. — Его нашла ваша уборщица, Лидия Тарасовна. Она и позвонила в полицию. А еще она звонила вам, Юлия Владимировна, и эсэмэс-сообщение вам присылала…
— Ах, ну откуда же мы могли знать, что все так получится, — всхлипнула Герасимова и вынула из сумочки пакетик одноразовых платочков. — Мы с Эдиком… с Эдуардом Сергеевичем оставили сотовые с рабочими сим-картами дома. Зачем они нам нужны в отпуске? А с Лидой Игорь Михайлович должен был сегодня сам расплатиться. Я… мы два года в отпуске не были. А три или два дня назад он сам, то есть Игорь Михайлович, нас отпустил. Эдик, скажи, я не могу, — с новой силой разрыдалась секретарша.
Подереча взволнованно потер лоб ладонью и закусил губу. Было видно, что новость о смерти шефа выбила его из равновесия и он пытается собраться с мыслями.
— В общем, все было так, как говорит Юлия Владимировна. Заказов всегда было много, и мы втроем, а вернее, вдвоем с Игорем Михайловичем едва успевали выполнить один заказ, как приходил следующий клиент и… В общем, два года и вправду работали без отпуска. Но где-то примерно пять дней назад Игорь Михайлович пришел в офис поздно, во второй половине дня, и отпустил нас с Юлией Владимировной домой. Сказал, что сегодня у него очень важная встреча и клиент хотел бы встретиться с ним конфиденциально.
— Что за клиент?
— Не знаю, — нервно дернул рукой Подереча. — Он нам так и не сказал, что за клиент и по какому вопросу он обратился. Игорь Михайлович сам вел это дело. И все документы по нему относил домой, когда уходил из конторы.
— Я даже не регистрировала этого клиента. Он сказал, что не нужно
