— Я бы не догадался... Не думаю, что этот факт — в их пользу.
— Но почему?
— Трудно сказать, — искренне ответил Алекс. — У меня в экспедициях никогда не было семейных пар. Может, это глупо, не знаю... А дальше?
— Есть еще один, но я бы воздержался от комментариев.
— И все-таки?
— Фергюсон. Джеймс Фергюсон. Он был моим студентом несколько лет назад. Очень горячий парень. Вечно со своим особым мнением, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Но ведь он ботаник, а не геолог.
— У него есть экспедиционный опыт. Геофизика — его вторая специальность.
Маколиф быстро просмотрел стопку лежащих перед ним бумаг.
— Не очень-то велик его опыт. Всего три экспедиций, и все в последние четыре года.
— Конечно, но побеседовать с ним стоит. Мне говорили, что он неплохой специалист.
— А вот и ваши протеже, — сменил тему Маколиф, протягивая Рэлстону другой листок. — Я выбрал пять из восьми, предложенных вами. Здесь тоже какие-нибудь сюрпризы? Хотелось бы знать ваше мнение.
Рэлстон разглядывал список, поправляя очки и облизывая губы.
— Нет, здесь все в порядке. Вы поняли, конечно, что вот этот Уайтхолл — не из наших. Его рекомендовали как специалиста по Вест-Индии. По мнению кафедры — очень талантливый человек. Никогда с ним не встречался. Неплохо зарабатывает лекционными циклами.
— Он ведь чернокожий, верно?
— Да. Он знает все языки и диалекты Антильских островов, досконально изучил местную культуру. В своей докторской он показал, что на островах есть следы не менее двадцати семи африканских племен — от бушменов до короманти. Очень известна его работа по ассимиляции индейской и африканской культур. Кроме того, у него репутация денди.
— Может, еще о ком-нибудь расскажете?
— Пожалуй, не стоит. Должен заметить, что вам будет нелегко выбрать специалиста по скальным породам. Оба кандидата весьма достойны. Придется решать по ходу дела.
— Я не понял...
— Позвольте мне воздержаться от дальнейших комментариев. — Рэлстон улыбнулся и торопливо добавил: — Я попрошу кого-нибудь из наших девочек заняться организацией собеседований?
— Буду весьма обязан. С каждым из десяти по часу на беседу в любой последовательности в течение пары дней.
— По часу?
— С теми, кто мне подойдет, я встречусь потом еще раз; нет смысла тратить время каждого.
— Да, конечно.
* * *
Первый претендент выбыл из игры в тот самый момент, как только появился на пороге кабинетика Маколифа. К часу дня он был скорее пьян, чем трезв. При желании это можно было и простить, но Алекс использовал этот факт как решающий аргумент, чтобы скрыть истинную причину отказа: кандидат был хром на правую ногу.
Еще трое оказались за бортом по одной и той же причине: каждый испытывал враждебные чувства по отношению к местному населению — весьма распространенное в Англии поветрие, аналогичное тому, что в США известно как Americus Redneckus[7].
Йенсены — Питер Йенсен и Рут Уэллс — оказались приятным сюрпризом как вместе, так и по отдельности. Обоим было чуть за сорок, яркие, уверенные в себе, приятные в общении. Бездетные, они были прилично обеспечены и всерьез увлечены как своей работой, так и друг другом. Он был специалистом по минералам, она — палеонтологом. То есть его профессиональные интересы полностью соответствовали задачам экспедиции, ее-с некоторой натяжкой, но приемлемы по академическим меркам.
— Могу ли я задать вам несколько вопросов, доктор Маколиф? — мягко произнес Питер Йенсен, набивая трубку.
— Безусловно.
— Не могу похвастаться, что хорошо знаю Ямайку, но мероприятие выглядит весьма странно. Я не совсем понимаю его смысл.
Алекс был рад наконец-то использовать текст, заготовленный специалистами «Данстона». Объяснял, он внимательно следил за выражением лица собеседника, пытаясь понять реакцию. Закончив, он добавил:
— Не знаю, смог ли я достаточно прояснить ситуацию.
— Все ясно, уверяю вас, старина! Старперыснова при деле! — Питер Йенсен кашлянул, взглянув на жену. — Академии давно пора было устроить что-либо подобное. Они просто протолкнули это через палату лордов. Неплохое шоу... Надеюсь, университету перепадет лишняя пара фунтов.
— Боюсь, наш бюджет не безграничен.
— Неужели? Тогда я действительно чего-то не понимаю. — Питер Йенсен зажал трубку в руке и взглянул на Маколифа. — Простите меня, но вас знают как отнюдь не самого низкооплачиваемого руководителя... И совершенно справедливо, я бы добавил. Ваша слава летит впереди вас.
— От Балкан до Австралии, — вставила Рут Уэллс Йенсен, с легкой ноткой неодобрения по отношению к мужу заметив: — И если у вас отдельный контракт, это еще не повод для того, чтобы Питер совал нос в ваши дела.
Алекс добродушно рассмеялся.
— Вы оба очень любезны. Но здесь нет ничего особенного. Меня просто подловили, я бы так сказал. Все разрешения на исследования выдает Кингстон; они и выбрали меня. Дело в том, что я уже несколько раз работал на острове по заданию ряда компаний. Надеюсь делать это и впредь. И достаточно часто. Можно сказать, на Ямайке я делаю инвестиции в собственное будущее.
Маколиф снова внимательно посмотрел на Йенсена. Этот ответ он тоже подготовил заранее. Британец, в свою очередь, кашлянул и переглянулся с женой.
— Мне бы следовало сделать то же самое, старина. Но только да спасет Бог ту экспедицию, которую я возглавлю!
— Я, по крайней мере, бежала бы от нее, как от майской демонстрации на Трафальгарской площади, — добавила Рут в тон мужу. — А кого, если не секрет, вы уже выбрали? Может, мы их знаем?
— Еще никого. Я только начал.
— Это хорошо, — вставил Питер, при этом его глаза лучились юмором. — И поскольку у вас затруднения с финансами, я хочу предупредить, что мы предпочли бы не расставаться. Если вы соберетесь пригласить одного из нас, мы согласимся на половинный оклад, чтобы быть вместе.
Если у Алекса и оставались еще какие-то сомнения к этому моменту, то они были рассеяны словами Рут. Копируя профессиональные интонации мужа, она продолжила:
— Половинный оклад, старина, это тема для переговоров. В нашей квартире чертовски холодно в это время года.
Он решил взять Йенсенов.
Третий кандидат не из университета, Джеймс Фергюсон, полностью соответствовал описанию Рэлстона. Его горячность и безапелляционность были, по мнению Алекса, просто следствием бьющей через край энергии. Фергюсон был молод — всего двадцать шесть — и явно не вписывался в стандарты академической среды. Алекс сам был таким в юности — до самозабвения поглощенным наукой и нетерпимым к окружающему ученому миру. Противоречие, чреватое конфликтами. Фергюсон работал по контрактам с агропромышленными компаниями, и его лучшей рекомендацией служил тот факт, что он редко оставался без работы в этой сфере, не славящейся изобилием вакантных мест. Джеймс Фергюсон был одним из лучших специалистов в области вегетации растений.
