и поэтому его собирались пустить в расход на ближайшей бойне.
Утилизировать списанного дракона поручили двум гоблинам и одному магу: Крюкохвату, Дрыгу и Чарли Уизли, который для этой цели специально приехал из Румынии, из своего драконьего питомника. Спустившись на грузовой тележке, гоблины Звякалками прижали дракона к стене, и Чарли занялся осмотром. Жалко порыкивая, боязливо вжимаясь в серую гранитную стену, дракон с тревогой ждал — что будет дальше. Маг-драконовод придирчиво оглядел зверя, брезгливо морщась: эк его довели, ничего от него не осталось… так, жалкая тень дракона. Спинной гребень ещё годится для декоративных изделий вроде тростей и рукояток для волшебных палочек, сердечная жила тоже сгодится для тех же палочек. А остальное… хм, слишком он изношен.
— Пусть огонь даст! — скомандовал Чарли. — Надо посмотреть, как он огонь выдыхает.
Дрыг ударил двумя Звякалками друг о друга, давая приказ слепому дракону, тот, подчиняясь грохоту и звону, раззявил пасть и взревел, исторгая из себя хлипкий зеленый огонек. Чарли разочарованно нахмурился — желчный огонь, совсем без яда. Никуда не пригоден, придется его просто пустить на мясо для гиппогрифов — только их луженые желудки способны переварить жесткое драконье мясо, как и хоречье, — а кости останется перемолоть в костную муку. Маг дал отмашку гоблинам, мол, готовьте его к транспортировке. Крюкохват кивнул, снял с тележки здоровенный контейнер с рубленой кониной, напичканной снотворным, и, опрокинув, плюхнул-вывалил в таз. Почуяв мясо, слепой дракон вытянул тощую и кривоватую шею, подцепил кусок, проглотил и, облизнувшись, принялся за трапезу. Последнюю в своей жизни…
Ближайшие бойни располагались, конечно же, на мясокомбинатах, где в огромных количествах забивают свиней и коров, но дракон — не корова и не свинья, его плоть и кровь очень заметно отличаются от настоящего мяса. И где же можно забить дракона, не привлекая внимания магглов, спросите вы. Отвечу — в зоопарке. Где хищников многие недобросовестные владельцы кормят случайным мясом, таким, чтобы было легко и дешево достать — тухлая конина, просроченная говядина, козлятина… С ангорской козы, к примеру, содрали шкуру на пальто, а тушу куда? Правильно, в зверинец… туда же отправляли и тушки новорожденных ягнят-каракулечников, если они, конечно, не в Азии рождены, на востоке ягнят едят сами чабаны. Таким образом, никого не настораживает странного вида кровь, чешуя и ошметки какой-то шерсти. Большинству людей безразлично, чем там аллигаторов, гризли и львов с тиграми кормят. Ещё в конце девятнадцатого века этим вообще многие грешили, скармливали львам случайно пойманных на улицах Тузиков и Пушков, и я не ерничаю, почитайте Льва Толстого «Лев и собачка»… классика, кстати.
А так как пришел срочный заказ из Антверпена, было решено переправить дракона туда. Живьем, потому что мясо под Стазисом невозможно хранить, было что-то необычное в драконьей крови, что на него не действовала магия, даже на мертвого. И только на месте его можно было забить, свежим и сохранившимся. В драконьих питомниках драконов, конечно, тоже забивают, но в английских заповедниках на данный момент не было заказов на ингредиенты из дракона. К тому же, как было сказано выше, украинский железнобрюх годился только на «цыплячье мясо».
Когда он заснул, с него спилили железные ошейники, сняли с лап цепи и погрузили спящего зверя на подогнанную платформу, после чего вывезли из подвалов Гринготтса и перегрузили на площадку-портал. И телепортировали в Европу. Сначала в Антверпен, а оттуда по всем европейским питомникам и заповедникам — где содержат гиппогрифов и грифонов, и прочих тварей, чьи желудки способны переварить драконье мясо. Проснувшись, железнобрюх искренне удивился тому, что ещё жив. Вокруг раздавалось множество звуков и ощущались всякие разнообразные запахи, к ним дракон жадно прислушивался и принюхивался, слепо тыкаясь в решетку клетки. По запаху и шуму он понял, что не один тут, кроме него здесь дожидались своей очереди к смерти ещё много других драконов. Таких же, как он, списанных по старости и болезни и искалеченных тяжелой не-драконьей работой.
Гарри всё-таки побывал в сафари-парке Серенгети. На пасху приехала тётя и, воспользовавшись родительским днём, забрала племянника на неделю. И эту неделю они провели в свое собственное удовольствие. Плюнув на достопримечательности вроде башен и музеев, они с поразительным согласием рванули смотреть африканских зверей — слонов, жирафов, носорогов… а музейные экспонаты с башнями никуда не денутся, ничего, дождутся, всему свое время.
Парк Серенгети ошеломил Гарри своими прериями и саваннами, всё как настоящее, как в Африке! И по ним на полной свободе вышагивали своими невозможными ходулями пестрые жирафы, обмахивались ушами-одеялами гиганты слоны, а вот чешет о ствол акации свой рог чемоданообразный носорог. На берегах искусственных речек, разинув пасти, лежали крокодилы, а в воде — бегемоты. На «хищной» зоне к автобусам и джипам совсем близко подходили львы и гиены, на леопардов и гепардов приходилось смотреть сквозь бинокли, потому что эти гордые кошки и не думали подходить ближе, откровенно чихая на посетителей-зевак, а леопарды к тому же ещё и прятались в ветвях деревьев. Были здесь и тигры, и медведи всех видов и окрасов, и зубры с бизонами… Это было незабываемое посещение звериного мира. Гарри был очень благодарен тёте за то, что она вырвалась к нему и смогла подарить эти несколько часов счастья. К тому же и к Ване приехали родственники и Гарри видел, как он завязал морским узлом фенечку на тоненькой ручке хрупкой, болезненного вида девочки.
Гостиница «Сафари 2» была благоустроена в лучших традициях, и Гарри с тётей заняли один номер, а так как весна в Германии была очень мягкой, а лето задолго обогнало календарь, то спали они при открытых окнах. И в одну из ночей, кажется на пятую, к ним нагрянул Мерлин. По какой-то своей причине совенок самостоятельно разыскал Гарри и теперь что-то визгливо требовал, щелкал клювом и настойчиво щипался, прямо до крови прихватывая пальцы мальчика. Гарри ойкал, отдергивал руки, пытался погладить и успокоить чем-то взбудораженную птицу. Наблюдающая за всем этим безобразием со стороны и с безопасного расстояния тётя Петунья неуверенно предположила:
— А по-моему, он тебя куда-то зовет. Хочет что-то показать…
— Думаешь? — переспросил Гарри, посасывая искусанные пальцы. Тётя пожала плечами, открыла тумбочку и достала фонарик:
— У нас есть только один способ проверить это.
Гарри кивнул, и они, переодевшись снова в дневную одежду, в спортивные костюмы, вышли на улицу. Мерлин обрадованно ухнул, сорвался с окна и полетел впереди них, похожий на маленькое и крайне симпатичное привидение. Во всяком случае, его было очень хорошо видно в темноте, чисто-белого и крупного. Прошагав с пару
