сошла! Нельзя!
На сей раз взор принцессы был преисполнен высокомерия:
— Мне — можно.
Тренировки последних месяцев не прошли даром, Иван смог открыть портал по примерным координатам и смутно наведённым образам почти идеально в нужной точке. С учётом его эйфорического состояния, это было удивительно вдвойне.
Какая-то часть мозга продолжала рассудочно фиксировать события. Страна фей оказалась странным местом. Иначе как складкой реальности и не назовёшь. Но вход, тем не менее, был из обычного трёхмерного пространства — маленький грот, заросший кустами сладко пахнущего чубушника. Если бы Хедебюжцам вздумалось шагать пешком вдоль берега на юг, часов через десять бодрого хода они как раз добрались бы до заветной пещерки. И как пить дать протопали бы мимо, даже её не заметив.
А тем, кто заметил, тоже не сильно больше повезло бы — поскольку без проводника волшебный грот был всего лишь маленькой полостью в скальной породе, ничем, по сути, не примечательной. Кроме… Кроме того, что здесь… Что-то ещё здесь было, очень важное, но кто-то словно рулил его мыслями, упорно разворачивая их в другую сторону, не давая сознанию зацепиться…
Переход оказался внезапным. Было же с ним уже такое. На что-то же это похоже?.. Вокруг замелькали пёстрые крылья, сбивая, спутывая мысли.
Внутри всё было… леденцовое — яркое, блестящее, как в иллюзиях для малышей, в мультиках. И его рост чудесным образом сделался пропорционально подходящим Пэри! И лёгкость охватила необычайная! Теперь он летел за ней, придерживаясь за её тоненькую ладошку, но даже если она отпускала, падал вниз не камнем, а невесомо, словно пёрышко…
Король фей изволил почивать, но зато прочие подданные, преимущественно юные, продолжали слетаться со всех сторон, встречая прибывших радостным визгом. Особенно радовались, конечно, принцессе. Новость, что она привела себе жениха, привела всех в полный восторг! Если честно, Иван не помнил, когда и как он сделал предложение, но разве между отпрысками глав государств бывает иначе?
Чьи это мысли?
Так, стоп.
Чьи. Это. Мысли?
Перед глазами возникло озабоченное лицо Пэри, потом облачко жёлтого тумана…
Все пели и плясали, кружась под полупрозрачным куполом большого цветочного зала, и ему обещали, что через сорок дней у него отрастут крылья, как у всех, и он станет настоящим фэйри!
В какой-то момент он выпал из общего вихря, чтобы отдышаться. Его невеста плюхнулась на цветочный диванчик рядом с ним. Иван зачарованно смотрел, как пёстрые крылышки фей составляют в танце узоры. Если смотреть под купол… Как в калейдоскопе… Пэри подвинулась ближе и положила голову ему на плечо.
— Милая, как там твой папа — не проснулся?
— Не-а, — беспечно ответила она. — Да ты не парься, он такой старый уже, много спит. Пусть! — принцесса вскочила с дивана. — Пошли, зверинец наш покажу?
Он придержал её за руку:
— Погоди, так он на нашу свадьбу не придёт?
Пэри надула губки:
— Может и не прийти. Он иногда месяц спит! Ты разве откажешься от меня из-за этого?
— Как ты могла подумать!
Лицо Пэри снова стало озабоченным. Вот, она снова тянется к этому кармашку! Та крохотная часть сознания, которая продолжала фиксировать события и делать пометки, успела перехватить инициативу. Ваня подхватил феечку на руки и посадил к себе на колени, обнимая, но при этом не давая ей достать из кармана… что бы там ни было.
— Милая, но мои родители не спят. Я хотел бы видеть их на свадьбе, — лицо Пэри напряглось, Ваня увидел приближающихся со всех сторон подружек и предложил: — Давай отправим им письмо?
— Письмо? — миленькая мордашка принцессы совершенно искренне вытянулась в полнейшем удивлении.
— Ну да! — он просиял радостной улыбкой. — И пошлём с гонцом!
Пэри счастливо расхохоталась и взмахнула рукой, отгоняя придворных:
— Пойдём в беседку, напишем твоё письмо!
Письменные принадлежности были громоздкими и непривычными, но Пэри писа́ть отказалась.
— Я буду диктовать! — гордо заявила она.
— Давай! — Иван в точности записал то, что надиктовала ему прохаживающаяся по беседке невеста, и предложил: — Цветочек для красоты нарисую?
— Рисуй! — великодушно согласилась Пэри, понаблюдала за его стараниями и фыркнула: — Ну ты и художник!
— Уж как могу, — он сложил листок конвертиком, подклеил чем-то вроде сургуча, но зелёного цвета, и начал надписывать конверт поверх.
— Что это? — подозрительно сузила глаза фея.
— Адрес! Как ты пошлёшь гонца без адреса? Зови давай, сразу отправим.
Пэрибэлль выпорхнула из беседки, и Ваня тут же открыл крошечный портал. Он безошибочно осознавал, что переместиться ему не удастся. Фея, почувствовав магическое возмущение, мгновенно влетела обратно. В воздухе висело смазанное голубое пятнышко. Жених смотрел на неё и грустно улыбался:
— Милая, ты так вкусно пахнешь — мёдом, летним лугом, солнцем… Но не женщиной.
Пэри болезненно вскрикнула и швырнула ему в лицо горсть жёлтой пыльцы.
То же утро. Замок Серый Камень
Барон Владимир Белый Ворон
Утро не задалось. Невнятный тревожный сон взорвался острым чувством опасности, подбросил на кровати, рука автоматически вцепилась в резной столбик изголовья — дерево раскрошилось в щепки, впилось в ладонь множеством заноз.
Супруга, за́полночь засидевшаяся со своими заметками, только повернулась на другой бок, наматывая всё одеяло на себя, сплошным коконом, как это умеют делать исключительно замужние женщины. Ф-фух, не проснулась. Ворон кинул на покорёженную деталь вчерашнюю футболку. Авось не заметит. Надо будет Степану сказать, чтоб поправили, а то ведь милая будет вздыхать укоризненно…
На входе в столовую вдруг словно поплыл, не вписался в дверной проём, своротил кусок косяка. Да что ты будешь делать! Хорошо, в зале оказалась Туриэль, выгнала из руки занозы, подживила раны, а то всю скатерть уляпал бы кровищей, щепки выдирая…
А потом в столовую влетел секретарь Федя с совершенно квадратными глазами.
Белый Ворон смотрел на письмо, лежащее перед ним на столе, и чувствовал, что у него заходит ум за разум.
На небольшом нежно-зелёном листочке крошечными буковками было выведено:
«Барон Владимир, Вы приглашаетесь на бал короля фей, посвящённый свадьбе его единственной дочери и вашего сына»
Что, бл***? Какой ещё король фей?
Взъерошенные сыновья сидели рядом. Мишка, Игорёха, Ярик.
— Петька с утра на связь выходил, — предупреждая вопрос отца, ответил Миша, — нормально всё было. И у него, и у жены, и у Польки.
Распахнулась дверь и, на ходу закалывая волосы в узел, вбежала баронесса, с порога спешно окинула взглядом сыновей:
— Ваня?
— Похоже на то, — скрипнул зубами барон. — Письмо порталом кинули.
Она схватила квадратик, больше похожий на наклейку для спичечного коробка, впилась глазами, читая…
— Бред какой-то… И конопляный лист? Под дурью его держат, что ли?
— Похоже на то.
Ольга перевернула листочек.
— А это что? «От Хедебю на юг около шестидесяти километров, ищите грот, заросший чубушником…» А чего сидим⁈
Барон только скрипнул зубами.
— Деда с Серегером ждём, — рассудительно ответил Игорь. — В замке ни одного портальщика, кто мог бы поставить уверенный грузовой выход. Даже если малый до Хедебю — рисково, одна шпана осталась. И там непонятно — есть у них корабли или все в рейде. Шестьдесят километров топать — не айс. На своих пойдём, водой.
— А Кадарчан?
— Едет уже.
Да уж, без следопыта искать грот вдоль побережья — квест тот ещё.
Иван
Всё вокруг отливало радужной плёнкой. Спальня? Похоже на то. Откуда-то сбоку выпорхнула Пэри пристроилась рядом полулёжа. И обнажённая держится хорошо — изящно, не вульгарно. Изысканно даже.
— Ты очень красивая, — совершенно искренне сказал Иван.
Интересно: чья мечта?
Пэри подвинулась ближе, прижалась. Тоненькие крылышки мягко сложились за спиной, и теперь фея ничем не отличалась от обычной девушки. Если отключиться от всех этих игр с разными планами реальности.
В глазах плескалась надежда и… отчаяние? Улыбнулась однако лукаво:
— Ну, теперь, как честный человек, ты женишься на мне?
Ваня засмеялся и провёл ладонью вдоль плавных изгибов тела, убеждаясь, что глаза его не обманывают: по груди, к талии, к бёдрам, прижал её к себе. Мягкая. Нежная. Тёплая. Почти настоящая…
— Милая, если бы я женился на всех, с кем спал, у меня был бы гарем не хуже, чем у какого-нибудь шейха.
Крылышки встрепенулись и воинственно расправились.
— Как⁈ Значит — нет⁈
И пахнет донником…
— Подождём вечера? На закате будет очень красиво и романтично, как тебе кажется?
Тревога в глазах сменилась удовлетворением. Фея успокоенно положила голову ему
