пучок. А я припёрлась с распущенными, да еще и с мейк-апом, от которого уже ничего не осталось.
–Вытащите её уже из меня пожалуйстаааа!! – у меня уже не осталось сил, и я просто молила врачей, чтобы они помогли мне, но они были бессильны, это могла сделать только я сама.
На последнем потуге выплёвываю эту чертову трубку изо рта и ору, как раненое животное, которого подстрелили охотники.
Давай же, ты сможешь!
В этот момент я испытала облегчение. Вместе с моими криками, закричала и моя дочь. Врачи сгребли в охапку этот маленький камочек и положили на мою грудь.
–Моя девочка… – прошептала я.
В глазах постепенно всё начало мутнеть, а к горлу подступала тошнота. Темнота.
–Милана, скорей сюда! – последнее, что слышу – это крики мамы.
Глава 5.
–Что ты сделала?!! – мама трясла меня за плечи и била по щекам.
Я была всё в том же кресле, но оно находилось не в родовой палате, а в каком-то другом месте. Вокруг было темно. Углов комнаты не было видно в этой темноте, также как окон и дверей. А куда делись все врачи? Где я, черт возьми, нахожусь?
–Что случилось?!
Из ниоткуда вышла Милана с детским конвертом в руке, из которого доносился оглушающий крик.
Она посмотрела на меня и улыбнулась своей «фирменной» счастливой улыбкой.
–Поздравляю, дорогая, вот твоя девочка. – она отдала мне в руки дочь.
Детский плач тут же смолк. Доктор стала смотреть на меня серьёзно и выжидать.
–Смотри же, ну.
В конверте было пусто, ребёнок куда-то исчез, а на его месте разлилось ярко-кровавое пятно.
–Ева умерла, ты не смогла её родить, и она задохнулась! – прокричала Милана жутким голосом.
Из-за её спины появилась мать.
–Это всё ты виновата!
–Нет! Такого не может быть! – яростно верчу в руках конверт и трясу его. Нет, это всё не правда, я же слышала плач доченьки перед тем, как отключилась. Они врут. Что они задумали?
–Убийца!!!!
–Ты убила мою внучку!!!
–Заткнитесь, замолчите!!! – не хотелось слышать ничего, этого не может быть.
–Живи с этим, убийца!!! – мама дала мне жёсткую пощёчину.
***
Стало трудно дышать, и я вскочила с кровати, сорвав кислородную маску.
–Тихо. Тише. – Лилия взяла в руки моё лицо и потрогала лоб. – Ты вся мокрая, ложись обратно. – она попыталась силой положить моё тело на постель.
–Что с ней? Где моя дочь?!
–Не беспокойся, с ней всё хорошо, её сейчас осматривают доктора. Пожалуйста, ложись, тебе надо отдохнуть. Девочку скоро к тебе принесут. Кстати. – Лилия полезла в карман халата. – Вот бирочка, которую медсестра разрешила тебе передать. – она протянула мне квадратный маленький клочок бумаги, на котором была эмблема клиники и надпись «Поздравляем с рождением дочки. Липатова Ася Борисовна, девочка, рост – пятьдесят один сантиметр, вес – три килограмма шестьсот грамм, время – 19:01.»
Значит – это был просто сон, такой жуткий и кошмарный сон. Камень с души упал, и стало легче.
Лилия положила свою ладонь мне на лоб. Она была прохладной и это действовало на меня успокаивающе.
–Ась, я хотела с тобой поговорить. – начала Лилия. – Понимаю, я должна была сделать это гораздо раньше…но…
–О чем ты? – с недоумением спросила я.
–В общем…
Лилия не успела закончить фразу, как в палату зашли мои родители и Милана, на руках с Евой, завернутой в пеленку.
–Ну как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась мама.
–Нормально, только ноги не слушаются совсем, это ничего?
–Просто ты устала, без сознания провела всего час, еще не успела оправиться. А это. – доктор аккуратно, придерживая за головку, вложила мне в руки младенца. – Малышку нужно покормить.
Моя милая доченька, моя Ева. Ну, вот мы и встретились.
Боже мой, какая ты красивая! На меня с интересом смотрели большущие карие глаза. Их очарование досталось явно от Ромы: такие же пушистые реснички, а этот взгляд…за который я отдала бы всю жизнь. И буду отдавать её тебе, буду жить для тебя, моя крошка. Её белая кожа практически сливалась с пелёнкой. Носик картошкой – такой же, как у меня. От Евы пахло молоком и чем-то очень сладким. Ты прекрасна! Мы с тобой всё преодолеем. Нас двое, и нам больше никто не нужен.
Папа молча стоял и вытирал скупую мужскую слезу, а потом вышел из кабинета, когда я, налюбовавшись дочкой, принялась её кормить.
Ева была тихой малышкой. Приложив её к груди, она поняла, что нужно помочь своей глупой мамаше и сама взяла грудь.
Мне хотелось прижать её к себе и больше никому не отдавать, греть её, заботиться об этом милом комочке, который тихонько, с закрытыми глазками посасывал молоко.
Когда Ева покушала, Милана снова забрала и унесла её от меня, попросив Лилию помочь.
Со мной осталась только мама, папа ждал в коридоре.
–Замечательная у тебя малышка.
–Знаю. – было неловко, да и к тому же еще не полностью пришла в себя после родов. – Мам, скажи…папа до сих пор не может принять это всё?
Она задумалась и посмотрела в потолок, как будто пряча глаза.
–Да нет. Честно говоря, ему стало наплевать на всех. На соседей, которые суют нос, куда не нужно, на работу, на нас с Костей. Боря закрылся в себе. Иногда я что-то ему рассказываю, а не слушает, пропускает мимо ушей. Когда твоего брата нет дома, я как будто одна, хотя вот он, сидит рядом, читает газету. – мама быстро вытерла слезу, пытаясь скрыть её, но я видела эти красные и уставшие глаза. – Он принял. Уже давно. Но это всё изменило его, а мне так больно от этого.
–Не хотелось доставлять вам всем проблемы, мам. – наши пальцы переплелись. – Пойми, я не могла от неё отказаться, даже ради вас и вашей спокойной жизни. Если вы хотите, я могу уехать с Евой куда-нибудь подальше из города, чтобы вас оставили в покое.
Мама до боли крепко сжала мою руку.
–Не переживай об этом. Скоро все решится само собой. – она достала из сумки платок и вытерла щеки и нос. – Ложись спать, тебе нужно восстанавливать силы, а завтра ещё поговорим.
Не стану возражать, так как действительно устала, веки были ужасно тяжёлыми.
Как только мама вышла за дверь, я зарылась с головой в одеяло и выключилась.
***
Проснулась от того, что чья-то рука тормошила меня за плечо. С трудом разглядев, кто стоит передо мной, я удивлённо уставилась на неё и потянулась к светильнику, чтобы зажечь свет, но рука остановила меня.
