них не опоздал. Андрей с удивлением отметил, что Харакири надела серьги – невзрачные, конечно же, дешёвые, но всё-таки надела! Он ни разу не видел на ней украшений, даже какой-нибудь убогой фенечки. К тому же – и это вызвало у него улыбку – она сменила свою нелепую зелёную шапку с бумбоном на милый беретик, а волосы собрала в «конский хвост».
Андрей заметил, что Харакири чувствовала себя неловко, будто такая мелочь как серёжки и берет, что-то обнажили в её внешности, внесли долю непристойности. И ему хотелось успокоить её, сказать, что всё в порядке, но не сказал, почувствовав, что это смутит её ещё больше.
А потом случилось странное: он вдруг понял, что она симпатичная. И почему раньше не замечал? Словно спал, проснулся, а за окном – бац – солнце светит. И отчего-то жить захотелось невыносимо. Вот только пять минут назад его устраивало существование с туманным будущем, а теперь хотелось жить и дышать полной грудью. А будущее больше не казалось туманным, воображение уже рисовало пока ещё размытые, но яркие картины грядущего и, кажется, в этих картинах проступал облик Харакири, её раскосые глаза.
– Что с тобой?
Задав вопрос, девушка отвела взгляд, и Андрей понял: ей не нужно было это спрашивать, ведь она точно знала ответ. Догадалась.
– Всё со мной отлично, – произнёс он. – Лучше, чем всегда.
Андрей взял её за руку и они, поднявшись по широким ступеням, вошли в кинотеатр.
В холле, разбившись на кучки, о чём-то беседовали люди разного возраста. Некоторые с любопытством уставились на вошедших, а один тип с козлиной бородкой и чёрными прилизанными волосами сразу же устремился к Андрею и Харакири.
– Вы по приглашению или так, от нечего делать забрели? – с радушной улыбкой поинтересовался он.
Андрей вытащил из кармана карточку.
– Вот. Не знаю уж, приглашение это или что.
– Оно самое! – оживился козлобородый. – Оно самое что ни на есть. – он улыбнулся Харакири. – Но и без приглашения мы рады всем желающим присоединиться к нашей группе. Добро пожаловать, друзья мои, меня зовут Сергей Павлович Клапс. Можно просто – Сергей. У нас, знаете ли, здесь всё запросто, без официальщины.
Глядя на него, Андрей ни с того ни с сего вспомнил говорящую ящерицу из какого-то мультфильма. Отчего-то казалось, что изо рта Клапса вот-вот выскочит раздвоенный язык. На вид ему было лет пятьдесят, на висках блестели седые волоски, а с глазами творилось что-то не ладное: зрачки, словно существуя сами по себе, постоянно уползали вправо. Клапс возвращал их на место, но они опять уползали, уползали.
– А вы часом не сектанты? – с подозрением спросила Харакири.
Клапс рассмеялся и Андрей с некоторым облегчением заметил, что язык у него нормальный, не раздвоенный.
– Часом не сектанты, уверяю вас, – он приложил ладонь к груди. – И что заставило вас так подумать?
Харакири дёрнула плечами.
– Да мир же спятил, вы что, Сергей Павлович, не заметили? Крыша, знаете ли, у него поехала, – она покрутила пальцем над головой. – После секты дохлого попугая Кузи, меня уже не удивит секта туманного ёжика.
– Забавно, забавно… Впрочем, простите, я уж и забыл, как всё это со стороны выглядит. И знаете что… давайте я пока не буду вам ничего объяснять. Сначала посмотрите мультфильм в нашей особой обработке, а потом я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, – он сфокусировал взгляд на Андрее, но зрачки тут же уползли вправо. – А вопросы у вас будут, уверяю вас.
– Их и сейчас хоть отбавляй, – буркнула Харакири.
– Всему своё время.
Клапс зачем-то поклонился, развернулся и бодрой походкой направился к дверям в кинозал. На полпути остановился, оглянулся и с широкой улыбкой посмотрел на Харакири.
– Отличный цвет волос! – он выставил большой палец. – Просто отличный!
Харакири неуверенно улыбнулась в ответ. Андрей почему-то решил, что в ближайшее время она свои лилово-белые волосы обязательно перекрасит. Ну создалось у него такое впечатление и всё тут.
– Странный крендель, – заметила Харакири. – И вообще, мне чуток жутковато.
– Может, уйдём?
– Да щщас!
Часы на стене показывали 19:50. Люди вслед за Клапсом потянулись в кинозал. Андрей заметил женщину в костюме ежа и подумал, что ничего более нелепого ещё не видел. Костюм был сделан из шубы, выкрашенной в тёмно-серый цвет, мех – скручен и чем-то зафиксирован в форме иголок. Прежде чем зайти в кинозал, женщина ещё и шапку надела под стать костюму.
– Вот это я понимаю, креатив! – восхитился Андрей.
– Круто, – согласилась Харакири. – Всё-таки секта. Надеюсь, они не приносят в жертву наркоманок.
– И бывших алкашей, – добавил Андрей.
В зал они вошли последними, заняли места с краю. Люди переговаривались между собой в ожидании сеанса, в первом ряду огромный как медведь мужик в спортивном костюме зычным басом вещал:
– Понедельник – мой день! По понедельникам мне везёт всегда! Мой любимый день…
– А вчера говорил, что вторник! – выкрикнула сидящая в третьем ряду женщина в костюме ежа.
Зрители дружно засмеялись.
– Поклёп! – заорал мужик. – Не говорил я такого!
В затылке у Андрея защекотало, словно кто-то водил по коже пёрышком. Он почувствовал себя не уютно, сразу же вспомнился тот странный тип в белом плаще, который пялился на него во время митинга. Неужели он сзади, опять буравит, буравит взглядом? Оглядываться было страшновато, но сидеть как на иголках и гадать совсем не хотелось.
И Андрей заставил себя повернуть голову.
Человек в белом плаще расположился в центре последнего ряда, его глаза прикрывали очки с круглыми чёрными стёклами. Уголки губ были чуть приподняты, улыбка на узком похожем на картонную маску лице выглядела как нечто постороннее, случайно откуда-то возникшее.
Свет в зале начал гаснуть. Андрей, чувствуя себя мишенью в тире, повернул голову. Он не знал, что и думать, а гадать, кто такой этот тип в белом плаще, даже не пытался.
– Сегодня я стану на шаг ближе к Господину Элу! – торжественно объявил мужик в спортивном костюме. – Вот увидите! Туман ждёт меня!
– Да заткнись ты! – кто-то крикнул ему из темноты.
И наступила тишина.
Вспыхнул экран. Харакири взяла Андрея за руку.
– Волнуюсь. С чего бы, а?
Он тоже волновался. Идея явиться сюда теперь казалась ему плохой. Всё из-за того типа в последнем ряду.
Появилось изображение. Мультфильм начался не сначала, а с момента, когда Ёжик вошёл в туман. Причём, не было ни музыки, ни звука, в зале царила полная тишина. Через несколько секунд изображение на экране застыло, а потом на ускоренной перемотке Ёжик рванул вперёд сквозь туман. И снова застыл. Пошёл задом наперёд, пятясь всё медленней и медленней…
