Надя помедлила секунду – но не дождалась, когда Наташа скажет, что сделает презентацию сейчас. И спросила:
– Что с вами? Вы заболели?
– Я не знаю. Просто мне так плохо, голова болит, наверно, надо сдать анализы. Я уже записалась по ДМС, вот только что звонила.
– Наташа, вы молодец, что так тщательно следите за своим здоровьем, но сюда мы приходим, чтобы работать. Если вы не можете исполнять свои обязанности, останьтесь дома и вызовите врача. А если вы здесь, мы на вас рассчитываем.
* * *
Оскорбленно выпрямившись, секретарша вздернула тщательно расчесанные брови и молча смотрела, как Надя удаляется по коридору чеканным шагом, странно тяжелым для ее комплекции.
Потом вздохнула, достала из стола пудреницу, проверила макияж, развернула вращающееся кресло от стола, придирчиво осмотрела свои длинные ноги в плиссированной юбке и бежевых лодочках на каблуках, еще раз вздохнула, встала и пошла в туалет.
– Ой, Натусечка, привет! – Перед зеркалом в туалете крутилась кадровичка Алена.
– Привет, дорогая…
– Ты чем-то расстроена? У тебя все в порядке?
– Да голова болит. Уже не знаю, что делать.
– Таблетку пила?
– Нет пока. Наверно, надо. Может, еще и не поможет. Я вообще какая-то квелая. На прошлой неделе была у терапевта, сдала анализы, все вроде в порядке. Хорошо, что у нас корпоративная страховка. А то в поликлинике на меня уже странно смотрят – бегаю и бегаю к ним. А они говорят, что я здорова… В бесплатной меня бы уже, наверно, послали, а здесь терпят. Сейчас вот опять записалась. Ну и тут, конечно, пришла Наденька и на меня наехала.
Наташу и Алену связывал тот вид офисного взаимодействия, который трудно назвать дружбой. За пределами работы они практически не общались, но в рабочее время поддерживали постоянный контакт, часто вместо обедали, обсуждали начальство и коллег, обменивались местными сплетнями и новостями из внешнего мира. И понимали друг друга с полуслова.
– Да ты что? Что сказала?
– Ну она мне вчера уже в полшестого прислала какие-то слайды, чтобы я вставила в презентацию. Я в это время уже домой собиралась. А утром я пришла в таком состоянии, что мне было не до того, и сразу начала в поликлинику звонить. И вот она приходит и начинается: да как вы можете, да что вы себе позволяете!
– Наденька эта, конечно… Вечно в белом пальто.
– О, точно! Пальто и есть. Синдром отличницы – вечно она самая умная, лучше всех все знает, все успевает, во всем разбирается. И заметь, шеф ее обожает…
– Наденька-Наденька, ага. Может, у них роман?
– Да брось, какой роман, ты ее видела? Вечно в этих своих костюмчиках, которых уже никто не носит, ни одной трендовой шмотки, ни каблуков, и эти ее волосы… Серая мышь, ничего интересного.
– Да кто их поймет, этих мужиков, чего им надо. – Алена придирчиво разглядывала фактуру своих крашенных в блонд волос: блестят или нет? – Кстати, ты слышала, что шеф разводится со своей? Делить будут, а там есть что делить…
– Не-е-е-ет… – Наташа даже руками всплеснула. – Что, правда, разводятся? Из-за чего? У него кто-то появился?
– Ну не знаю, такого вроде не замечено. Похоже, никого у него нет, кроме работы и истории этой, на которой он повернут. Говорят, Юлечка мечтала на курортах время проводить, а он все мотается по регионам, историю семьи раскапывает. Вот она и взбрыкнула. Думала образумить мужика, а он и рад. Ему эта молодая жена с претензиями уже давно надоела, он все свои задачи по части размножения в первом браке решил и теперь хочет жить свободно. Ну, это все слухи, конечно.
– Обалдеть. Вот это ж надо, мужику полтинника нет, и при деньгах, и при должности, уже два развода за спиной… Как думаешь, будет он третью искать?
– Ой, да кто их разберет. Сейчас ему свободы захотелось, а там, может, еще и будет. Но ты прикинь, он Ирке поручил забронировать ему отель в Смоленске. В Смоленске, Наташ! Вот это отдых мечты, реально. Какой смысл быть замужем за бизнесменом, если он все свободное время проводит в лесах, по уши в грязи, а жене остается либо одной дома куковать, либо мотаться по провинции. Скукотища же!..
– Ха, ты представь, всего четыре года назад они женились на озере Комо. А потом такой облом… ни одного отпуска за границей. Хотя возможностей куча… Бедная Юлечка, ага…
* * *
Надя работала в этой компании уже одиннадцать лет, из них последние три с половиной – в отдельном кабинете. Она поднялась по служебной лестнице до должности зама начальника департамента, и больше ей, пожалуй, не светило – по крайней мере, пока не пойдет на повышение Бабаев. Но уже на уровне директоров департаментов прослойка «своих людей» становилась настолько плотной, что надеяться на это было не очень разумно. Надиной зарплаты хватало на содержание семьи, кое-какие подарки, отпуска у моря и помощь бабушке. Никаких запасов создать почему-то не удавалось, но нынешнее положение дел в принципе всех устраивало – только свекровь иногда жаловалась, что «дети» ей мало помогают. После кончины свекра избалованная шикарной жизнью лауреатской жены Майя Васильевна стала капризной и придирчивой. Несмотря на то, что созданные старшим Невельским ресурсы были очень впечатляющими, она постоянно жаловалась на материальные трудности и пыталась что-то продать – так, например, Невельские лишились старой обжитой дачи, на которую, впрочем, Вадим чаще ездил один, повидать отца и поговорить об искусстве…
Господи, что же мне теперь делать? Миллион. Где же его взять за такой срок. В банк за вторым кредитом? Не дадут, она же этот еще не погасила. Продать машину? Не вариант. Она уже столько не стоит, да и на работе начнутся разговоры. А этого допустить никак нельзя. Работа – не то место, где тебя будут любить. В этом террариуме единомышленников показать слабость – значит потерять все. А она единственный добытчик в доме.
Обычно Надя с удовольствием совершала свой утренний рабочий ритуал. Войти, поставить сумку на приставной столик, снять пальто, повесить в шкаф, размотать шарф и положить его на сумку, осмотреть орхидеи, сесть за стол и, откинувшись на минутку на спинку кресла, мысленно прокрутить расписание нового дня: разбор почты, проверка поручений, совещание, иногда выезд к важному клиенту… Это было хорошее время, оно наполняло Надю сознанием значимости того, что она делает. Ведь, как ни крути, хорошо работать только ради денег сложно. А найти поэзию в ее повседневной деятельности было трудновато. Ну, не всем же быть творцами и поэтами.
Сегодня времени на ритуалы не было. До совещания оставалось два часа, и хотя презентация была почти готова, устранение этого «почти», как водится, стало самой нервной и ответственной частью процесса. Сегодня она защищает проект, который требует приличного бюджета и обещает им с шефом триумфальное завершение года. Эта инициатива заставит парней из других департаментов кусать локти от зависти – если ее правильно представить на совещании. Надежда Юрьевна, сосредоточенно нахмурившись, открыла нужный файл и постаралась представить себя в зале, в центре внимания всех этих коллег, которых ей предстоит удивить. В каком порядке лучше изложить факты? Слайды, которые так долго согласовывали, казались бессмысленными. Мысли разбегались. Надо взять себя в руки. Она сможет. Она обязательно справится. Шарф остался на шее, сумку она не глядя сдвинула на привычное место. Орхидеи, лишенные утренней ласки, обиженно замерли на подоконнике.
