Книга Паладин. Начало - Юрий Грушевный

и зайдя вовнутрь, я на секунду замешкался, так как внутри не было ничего кроме голых стен, аккуратной закрытой сеткой дырки в полу и четырех свисающих с потолка шнурков. Даже на миг стало не по себе, что это за помещение такое, мозг начал строить самые мрачные предназначения этого чулана, от разделочной до тюремной камеры.

Провожатый, увидев мое замешательство, быстро отодвинул меня на центр помещения, вручил в руки листок какой-то местной травы, похожий на листок нашей земной эхеверии, но размером с кулак, без шипа и с ободранной тыльной стороной.

Откуда, интересно, он его достал, из пространственного инвентаря, что ли? В руках кроме тряпицы при его выходе с кухни я ничего не заметил.

После потянул за ближайший к двери шнур. Шнур втянулся в потолок и сверху полилась теплая вода. Показав жестом, что листом надо тереться, быстро удалился, закрыв меня и оставив одного.

Ободранная часть листка была скользкой на ощупь, поэтому, потерев грязное предплечье, я не удивился, что за листом остался пенный след. В воздухе после применения местного мыльного листа запахло приятным травянистым ароматом, отдаленно напоминавшим сирень. Кожа не слезла и волдырями не покрылась, зато стала чище, видимо, это местный аналог мыла, и аллергии на местную флору у меня нет. Что важно. На фауну вот точно есть, особенно с ходулями.

Шутки шутками, а по сути, для меня здесь и микрофлора, и микрофауна полностью новые. Надеюсь, хоть этот момент мой облачный транспорт учел? А то ведь недолго навоюю. Справедливости ради, первые «почти сутки» я здесь уже продержался и от местных болячек, как шагоноги в «Войне миров», не свалился, поэтому думаю, что все и дальше будет хорошо.

Попытался вспомнить, было ли что-то в нашем дремучем средневековье что-то из живого мыла, вспомнились только зола да мыльный корень, но как последний выглядел, я никогда не знал. Да и чего мне вспоминать — вот теперь мои новые реалии, надо переучиваться. Как говорится, развивать гибкость ума.

По моим ощущениям, через три-пять минут оттирания засохшей крови с тела вода прекратила литься. Первый шнурок на место не вернулся, поэтому, примерно понимая логику, потянул за второй. Итого за двенадцать-двадцать доступных мне минут я неплохо отмылся и даже простирнул и надел мокрыми свои избавленные местным мылом от кровавых пятен трусы. Классная штука этот листик, у нас не каждым порошком кровь можно было взять, а тут такой эффект от ручной короткой стирки.

Как работал этот душ — чудо средневековой инженерной мысли, я не понял. Видимо, шнурки активировали какой-то местный магический артефакт, использование которого было либо лимитированным, либо перезаряжаемым. Иначе непонятны такие сложности с разбиванием на четыре одинаковых небольших интервала. Также непонятно, откуда браться теплой воде, когда печи еще только начинают топить, а туман вряд ли позволил нагреть воду солнечным светом. Интересно. Если получится сносно изъясняться, надо будет потом уточнить у местных, как эта умывальня устроена.

На выходе из душевой меня ждала раскрасневшаяся симпатичная девчонка лет четырнадцати с одежкой в руках.

— Благодартсвую — сказал я, протягивая ей на вид еще пригодный для повторного использования чудо-лист. Ничего не поняла, скорее всего, но привычка дело такое.

Забрал протянутый мне в ответ на листик деревенский комплект из рубахи и штанов и подвис.

Сейчас мокрому надеть или в нумер подняться?

Еще раз посмотрел на заинтересованный взгляд девчонки и начал быстро одеваться.

Несмотря на красные щеки, девчонка продолжала смотреть за процессом внимательно и с нескрываемым интересом. Я же её интерес удовлетворять не стал, отвернувшись, ибо иначе как несмышленое дитя не воспринимал и, как мог, старался транслировать равнодушие и хладнокровие.

Удивительно дело. По всем канонам она должна была с криками целомудрия удалиться в неизвестном направлении, только увидев меня, вышедшего с водных процедур. А если бы я кровавые трусы не отстирал и вообще нагишом вышел? Не такое у меня воспитание и миропонимание, чтобы такие ситуации спокойно даже сороколетними мозгами воспринимать. Хотя и в наше время на Земле в той же Танзании можно было брать четырнадцатилетнюю в жены, а о средневековье вообще ходили какие-то жуткие слухи про браки с первых месячных.

Девчушка проводила меня в трактир и, указав комнату, быстро удалилась, не попрощавшись.

Вот и чудно, а то я, грешным делом, подумал, что это чудо мне староста или его родственник выбрали, дабы сосватать. Мало ли что у них в головах. Или это уже у меня?

Простая комната, в которой из мебели наличествовали односпальная кровать, стол с небольшим стоящим на нем зеркалом, простой шкаф и деревянный стул, также соответствовала моим представлениям об этом мире и деревне. Все было добротным, но достаточно простым в изготовлении.

Ванны или какого-либо чана, дублирующего уличный душ, к моему сожалению, не было. Как и ночного горшка. Вот здесь засада. Надеюсь, в городах покрупнее такие удобства все же будут встречаться.

Хотя, по моим размышлениям, непростая задача — содержать такие чаны в каждой комнате для постояльцев, хоть и магия с артефактами имеется. Воду-то надо куда-то сливать, чаны мыть. У нас в стране даже во времена победившего социализма был один туалет на этаж, а тут средние века.

С такими мыслями я лег на подобие матраса, который, видимо, был тканевым мешком, набитым какой-то местной приятно пружинящей и слегка пахнущей тюльпанами травой, и вырубился. Завтра обязательно надо разузнать, что за место, да до статуи прогуляться. Может найду ответы, чего мне там с божественного подола перепало.

Но все потом.

Перегруженный впечатлениями последних часов, мозг запросил передышку на обработку новой информации.

Интерлюдия 1, в которой что-то становится понятнее

Седой Ансель много повидал на своем веку. Как личный телохранитель местного барона Дерека Зоркого он почти двадцать лет провел в походах и войнах по всей восточной части бескрайней Империи Варны, расположенной на огромном материке Омир, окруженном бескрайними водами Великого Океана.

Гонял по горам небольшие отряды подгорных племен. Хоть и издалека, но видел летучие отряды лесных жителей. Защищал южную часть Империи от набегов клыканов и даже пару раз вместе со сборным отрядом из жрецов, магов и паладинов попадал в Туман.

Когда возраст начал брать свое и он уступил в бою новому молодому телохранителю, барон, хорошо наградив своего старого друга, отправил его главой в одну из ближайших к баронству деревень — Прилесную. Зелье омоложения, не заделав наследника, Ансель пить не решился, ибо жить долго, но одному, бессмысленно. Противиться барону и старому другу не стал и согласился,