сказал ей:
– Олеся, если ты будешь и дальше меня так дразнить, то я вряд ли смогу продержаться пять дней, не кончая. Ты очень сильно возбуждаешь меня, и мой член стоит круглыми сутками.
Олеся нахмурила бровки и обиженно бросила:
– Вот значит как… Не хочешь подождать несколько дней ради меня? Может быть, ты уже приготовил свою сперму для другой?
– Олеся, как ты не понимаешь…– попытался вразумить ее я.
– Все я хорошо понимаю, – буркнула девушка: – Ты кончаешь на другую!
С этими словами Олеся развернулась на каблуках и ушла прочь из раздевалки. В тот день она застегнула рубашку на все пуговицы, чтобы я не мог как обычно разглядывать ее грудь на уроках. Позже оказалось, что такая нелепая ревность на абсолютно пустом месте – ни что иное, как хитроумная ловушка, чтобы вынудить меня молить ее о прощении. Так Олеся хотела закрепить свои пошатнувшиеся позиции после того, как она мне уступила, и я трахнул ее между грудей. Выждав два дня без возбуждающих прикосновений и откровенных телефонных писем по вечерам, я подумал, что оставшиеся сутки смогу справиться с поджимающим напором, и поэтому вечером написал Олесе смс-ку:
«Олеся, прости меня. Конечно, я не хочу никого, кроме тебя.»
Ответа пришлось дожидаться долго, но потом экран мобильного телефона все же зажегся. Олеся писала:
«Мне сложно поверить тебе. Я очень хочу всего тебя в ротик, но ты говоришь, что не можешь потерпеть несколько дней. Что я должна думать? Наверное, ты тратишь свою сперму, которую я так люблю, на какую-то другую девушку, которая, конечно, гораздо меня красивее.»
«Моя сперма только для тебя, Олеся!» написал я: «И литься она будет только на тебя и в тебя.»
«Проверим в пятницу,» ответила Олеся и последующим сообщением прибавила: «Но учти, я буду заставлять тебя возбуждаться.»
В самое ближайшее время выяснилось, что девушка слов на ветер не бросает. Девушка постоянно находила повод прикоснуться своей грудью к моей руке, а проходя мимо парт, обязательно терлась попой о мой член. Иногда она делала это настолько откровенно, что я диву давался, как еще никто не обратил на это внимания. На уроках она разрешила мне украдкой трогать ее за грудь, когда мне было совсем невмоготу терпеть ее сладкую пытку своим телом. А на урок химии, где, как я уже упоминал, мы сидели за последней партой крайнего ряда, она вновь не надела лифчик и, сняв пиджак, осталась в тонкой блузке, обтягивающей ее шары. Так что весь урок мне было не до решения задач: я пожирал глазами Олесину грудь и вновь истекал смазкой.
Одним словом, нет нужды снова расписывать мои мучения: яйца, хоть и привыкли к постоянной выработке семени, все равно ныли, а за день до того, как я должен быть отдать всю сперму Олесе в рот, мне сделалось по-настоящему больно. Член, казалось, вообще позабыл о том, что может и не стоять круглыми сутками. Родители даже подумали, что я заболел – в общем-то, пожалуй, это состояние было сродни болезни, но излечиться от нее мне могла помочь только Олеся.
И вот настала пятница. Перед первым уроком Олеся подошла ко мне и, оглянувшись по сторонам, тихо спросила:
– Ты не кончал все эти дни?
– Нет, Олеся, ни разу- вздохнул я.
Лицо девушки просияло:
– Значит, ты готов отдать мне все?
Я утвердительно кивнул, но тут же добавил:
– Единственное, что до конца дня я точно не дотерплю. Я и так еле сдерживаюсь. Давай сделаем это на большой перемене.
Олеся задумалась: риск быть замеченными был, и довольно большой, но как оказалось, девушку это лишь раззадоривало. Поразмыслив несколько секунд, Олеся коротко кивнула и сказала:
– Тогда на большой перемене в нашем месте. Я очень хочу снова почувствовать вкус твоего семени.
Первые три урока тянулись невообразимо долго, а из-за не проходящего возбуждения я показывал из рук вон плохие результаты и даже схлопотал «неуд» по английскому, когда выяснилось, что я забыл сделать домашнее задание. Но все это было для меня неважно – я ждал большой перемены. И вот когда наконец свершилось – звонок! Наши одноклассники устремились в столовую, мы пошли следом, держась чуть поодаль, и потом, отделившись от группы, свернули на первый этаж и быстрым шагом спустились к подвальной двери.
Зайдя в уже знакомый закуток за классом ОБЖ, Олеся быстро стянула с себя рубашку, бросила на пол, и щелкнула замком лифчика. Ее спелые, упругие груди буквально выпрыгнули наружу, а соски мгновенно затвердели. Олеся встала на колени, расстегнула мои брюки, спустила трусы, и член, подрагивая, уперся ей прямо в лицо корабельной мачтой.
– Накончай свою вкусную сперму мне в рот, милый, – прошептала Олеся, и в следующий миг пухлые губы девушки обхватили головку. Член задрожал и начал снова обильно сочиться смазкой, но я терпел изо всех сил. Олеся медленно и очень нежно обволакивала мой стержень губами, погружая его по сантиметру в рот, но он раздулся до такой степени, что не помещался в ее ротике полностью. Девушка провела языком по стволу, и на язык тут же упали две сочные капли смазки. Олеся сдавленно застонала и ускорила темп. Она сосала не слишком умело, но с лихвой компенсировала недостаток умения нежностью и мягкостью губ. Это продолжалось совсем недолго: пятидневное воздержание дало о себе знать. После трех минут ее ласк я оглушительно прошептал:
– Олеся, я… Я кончаю! Я кончаю тебе в рот!
Секунда, другая, мой судорожный вздох, и я разрядился Олесе в рот, как она того и хотела. Первая мощная струя ударило ей в нёбо. Но проблема была в том, что спермы было колоссально много, и выплескивалась она такими сильными толчками, что уже после двух струй Олеся поперхнулась и закашлялась. Член выскользнул изо рта, и сперма двумя могучими выстрелами хлестанула ее по лицу. Я не мог контролировать это безудержное семяизвержение и, еле сдерживая стоны, продолжил поливать Олесю кипящим эякулятом. Через секунду Олеся вновь припала ртом к головке, но сперма уже просто начала выливаться из уголка ее рта и течь по подбородку на грудь. Я кончал очень долго, Олеся уже не могла принимать мои обильные извержения в рот, и просто направила поток себе на грудь, ладонью лаская мокрый от слюны ствол.
Когда я закончил орошать Олесю и трястись в припадке мощнейшего оргазма, который она мне подарила, я увидел, что девушка заляпана спермой ничуть не меньше, чем месяц назад, когда мы сделали это в подвале в первый раз. До звонка на урок оставалось
