особый надзор.
— Благодарю, ваше величество, — я поклонилась императору, мой взгляд поймал взгляд принца, я одними губами прошептала ему "спасибо". Стражники отвели меня в мою комнату. Я быстро разделась и долго сидела в холодной воде, в ванной, пытаясь смыть с себя ту грязь, которая, казалось, прилипла ко мне, и запах, который стоял в носу — запах пота и алкоголя.
В ту ночь я стала больше понимать. Я хотела выжить, ещё не знала зачем, но хотела выжить, я начала учиться приспосабливаться, и у меня появилась цель — занять место Данайи.
Утром я была в храме в положенный час. Остальные жрицы тоже, мы готовили зал к открытию. Пришла Данайа и попросила меня идти с ней. Мы шли молча, а когда пришли в её кабинет, она закрыла дверь и спросила:
— Что вчера произошло?
Я рассказала, как всё было, не забыв уточнить про верность богу Эрро, ту милую сказочку, которая так понравилась императору.
Данайа усмехнулась:
— Мне-то можешь не врать, я тебя к казни не приговорю. Даже обидно, что не доверяешь…
— Я никому не доверяю.
— Это очень правильно, молодец, — похвалила жрица, — слышала принц Эш был к тебе благосклонен…
— Ну, он был справедлив, — ответила я.
— Пошёл наперекор отцу, Мирабель, императору! Дело не просто в справедливости…
— А в чём?
— Я ещё в школе заметила, и по пути сюда… Ты ему интересна…
— Какая разница? Я — жрица.
— Не будь идиоткой, Мирабель, — фыркнула Данайа, — ясное дело, что жирный Когзер получил, что должно, но а если тебя захочет принц, ты ведь не станешь брать его в воздушные оковы. Тебе это и с рук не сойдёт, и совершенно невыгодно…
— Принц не может…
— Мужики все одинаковые, моя наивная дурочка.
— Но он же знает, что я жрица!
— Когзер тоже знал, мы потому и носим специальную одежду и обручи. Или ты нарисовала себе образ благородного Эша? Не забывай, кто его отец. Дети, чаще всего, похожи на родителей.
— Хотите сказать, что принц может меня изнасиловать? — я ужаснулась.
— Зачем же? Если ты ему и так позволишь всё…
Я не верила своим ушам.
— Мне шестьдесят лет, Мирабель, думаешь я девственница? — усмехнулась Данайа, — я это говорю не за тем, чтобы ты бежала в койку к первому встречному, а для того, чтоб ты понимала, что если ты заметишь знаки внимания от влиятельного человека, не стоит мыслить радикально. Богу Эрро все равно, как мы выглядим, дорогая, а вот правителям, Военноначальникам и так далее… должно быть приятно на нас смотреть, — она подмигнула мне, — ну иди, погуляй в саду. В зал можешь не ходить сегодня, у тебя, наверняка, каша в голове.
Это было так. Фактически, верховная жрица посоветовала мне закрутить роман с принцем. Несмотря на то, что не так давно зачитывала правила, согласно которым я не имею права вступать в связь с мужчиной. Тогда я поняла ещё одну вещь. Жизнь не делится на чёрное и белое, и просто мне в этой жизни не будет.
Через несколько дней, я как обычно, ранним утром торопилась в храм через сад императора. Я шла быстро, стараясь проходить дворец и прилегающую территорию, как можно скорее. Меня окликнули:
— Мирабель!
Первое, что пришло в голову — сделать вид, что не слышала, но принц повторил моё имя ещё громче и явно пытался меня нагнать. Я остановилась, развернулась на звук его голоса и, натянув на лицо очаровательную улыбку сказала:
— Принц Эш! Доброе утро.
— Здравствуй, Мирабель. Куда-то торопишься?
— Конечно, ваше высочество, я же жрица в храме бога Эрро.
— Ваша работа начинается так рано?
Я улыбнулась, кивнув утвердительно, затем опустила глаза и, взмахнув ресницами, смущённо произнесла:
— Я так и не поблагодарила вас, ваше высочество…
— За что? — искренне удивился принц.
— За то, что помогли мне тогда… Если бы не вы, — я нервно вздохнула, — если бы не вы…
— Ну что ты, Мирабель, ты сама себе помогла, твоя речь произвела хорошее впечатление на императора.
— Да, но, чтобы хоть что-то сказать…нужно было время, оно появилось благодаря вам! — я заглянула в его карие глаза, — спасибо!
Он задержал взгляд на моем, его зрачки расширились. Принц закусил губу и провел рукой по своей голове. Неужели я его засмущала?
— Не за что, Мирабель, я рад, что всё образовалось так…
Я ещё раз кротко улыбнулась, опустила глаза и, поклонившись, пролепетпла:
— Прошу прощения, ваше высочество, мне нужно идти в храм.
— Конечно, иди…
Я прибежала в храм и начала выполнять работу, ставшую для меня привычной. День обещал быть жарким, поэтому мы запустили больше водяных источников в храме и закрыли ставни окон, осветив храм с помощью магии. Для этого здесь были специальные устройства, которые удерживали на протяжении длительного времени световую энергию мага. Вообще, у жрецов, как оказалось много разных приспособлений и хитростей, о которых никогда не рассказывали в школе Фотиса. Данайа говорила, это потому что в школе о них ничего не знают. Когда зал был готов, в нём осталась Энго, а мы ушли отдыхать или учиться. Мы не всё время работали в храме, но проводили в нем весь день. Нас здесь никто не трогал, было спокойно и имелось всё необходимое для комфортной жизни.
Я читала книгу о культе бога Эрро. Ко мне зашла Данайа.
— Здравствуй, Мирабель.
— Здравствуйте.
— Сегодня придет жрец из храма Халла. Принесет нам кое-какие масла и пепел белого дерева. Встреть его и забери всё.
— Хорошо, а где встретить?
— Жрецы других храмов обычно заходят с заднего двора и ожидают нас в скрытой приёмной. Ну это будет ближе к обеду, так что у тебя ещё есть время.
Я кивнула, Данайа собиралась уходить, но мне почему-то показалось необходимым ей сказать:
— Госпожа!
— Да, Мирабель?
— Сегодня утром я встретила принца Эша в саду.
Данайа прикрыла дверь и вернулась, присаживаясь напротив:
— Да? Вы разговаривали?
— Да, я поблагодарила его за оказанную помощь.
— Отлично, умничка, нашла повод, чтоб заговорить…
— Вообще-то он сам меня окликнул.
— Прекрасно, Мирабель! А он чего хотел? — я задумалась, а чего он хотел-то?
— Он…так и не сказал, — я пересказала Данайе весь разговор с принцем с подробным описанием его реакций.
Данайа улыбалась:
— Ты нравишься ему, Мирабель, это отлично! Надеюсь, однажды ты станешь верховной жрицей, Эш — будущий император, тебе нужна его поддержка. Да и сейчас тоже.
— Я не представляю… Он принц, хранитель законов Империи, а я…
— Жрица, да-да… — закатила глаза Данайа, — милая, он прежде всего мужчина, для них на первом месте их собственная похоть, так было, есть и будет, — она
