быть, тоже живёте неподалёку отсюда?
Я улыбнулся женщине, заставив её покраснеть.
Вечно я всех смущаю и вгоняю в краску. Что опять не так? В Японии настолько боятся прямолинейности? Я же всего лишь предложил ей зайти на чай.
Даже обращался к ней по фамилии, как к незнакомому человеку. Но русский менталитет в моей душе брал своё.
— Да, я живу на соседней улице, — сказала Рико. — А как вы это поняли?
— Очевидно, потому, что вы работаете в «Ямамото-Фарм». Если не ошибаюсь, вы из того же отдела, что и Тошиба-сан?
— Нет, Тошиба-сан — мой хороший знакомый, — сказала Рико. — Я работаю в отделе доклинических исследований. Ну, думаю, вы и сами знаете. Весь день торчим над химикатами, проверяем их безопасность, тестируем на животных… Последнее — моя самая нелюбимая часть, — Рико расстроенно надула губки. — Но я пока в отпуске, поэтому и смогла показать квартиру в самый разгар рабочего дня.
— Благодарю, Канамори-сан, квартира чудесная. Да ещё и в центре города. Тошиба-сан не уточнил, сколько я должен буду вам платить.
— Оу, — опомнилась Рико и достала из сумочки папку с бумагами. — Это указано в договоре аренды. Начиная со следующего месяца — сто пятьдесят тысяч йен. Первичный взнос не беру. Оплатите первого июля за прожитый месяц. Как раз успеете получить зарплату. Врачи в нашей клинике, насколько мне известно, получают неплохие деньги, Кацураги-сан. Должно быть, вы большой профессионал, раз вас решили взять к нам.
Канамори Рико неловко рассмеялась. Её сердцебиение ускорилось. Похоже, она хотела сказать что-то другое, но оплошала. Хотя я догадываюсь, что женщина пытается у меня выведать.
Я слишком молод для работы в столь престижном заведении. Скорее всего, в клинику Ямамото берут специалистов со стажем более двадцати лет. И готов поставить будущую зарплату, что у здешних врачей не меньше двух-трёх учёных степеней. Прямо сейчас Рико гадает — кто я. Чей-то богатенький сынок или молодой гений?
— Должно быть, вас смущает мой возраст? — улыбнувшись, предположил я.
— Нет, что вы! Я вовсе… Э-э-э… — Рико принялась нервно накручивать локон на указательный палец. — А сколько вам лет, Кацураги-сан?
— Двадцать шесть, — честно ответил я. — Намекаете, что в вашей клинике я буду самым младшим среди сотрудников?
— Нет, что вы! — замахала руками Рико. — Мы с вами ровесники. В Ямамото-Фарм берут не за выслугу лет, а за личные качества. Уверена, в нашей клинике ситуация обстоит точно так же.
Я видел Канамори Рико насквозь. Её взгляд бегал из стороны в сторону, а руки инстинктивно тянулись к телефону. Стоит ей выйти из квартиры, и она тут же примется звонить своим коллегам и рассказывать о пополнении в клинике.
Хотя меня ещё даже взять не успели. Всё-таки сарафанное радио работает везде одинаково. Будь то Россия или Япония. Но мне сейчас лишние слухи ни к чему. Не хватало ещё, чтобы до руководства клиники дошла какая-нибудь искажённая информация обо мне до того, как явлюсь на собеседование.
— Рико-сан, я бы не хотел, чтобы вы рассказывали о нашей с вами встрече кому бы то ни было. По крайней мере, до тех пор, пока я не приступлю к работе, — попросил я.
— А? — выпучила глаза Рико. — Простите, что, Кацураги-сан?
Сейчас она думает, что я читаю её мысли. Практически этим я и занят. Даже человек без особых способностей может прочесть мысли собеседника, если знает язык тела и жестов.
Но мне куда проще — я слышу её сердцебиение, чувствую пульс. При желании могу даже заглянуть в её головной мозг и пробежаться взглядом по мелькающим электрическим разрядам в нейронах. Но это отберёт слишком много сил. Я и без изучения коры её мозга прекрасно понимаю, что сейчас Рико мыслит эмоциями.
— Я попросил не сплетничать обо мне, Канамори-сан. Только и всего, — продолжая улыбаться, попросил я. — Я ведь могу рассчитывать на ваше молчание? Хотя бы неделю.
— Д-да, конечно, Кацураги-сан, о чём речь? — спохватилась Рико. — Могу хоть целый месяц молчать.
— Вот и отлично, — кивнул я. — Как раз придёте за квартплатой, попьём с вами чаю. И я дам отмашку, что можно начинать сплетни.
Должно быть, я сильно её удивил. У Рико отвисла челюсть и всё никак не собиралась закрываться.
Ну что тут поделать? Старые привычки. Я всегда читаю намерения людей и стараюсь повернуть их в свою пользу, пока они не начали действовать против меня.
— Что ж, я, пожалуй, пойду, Кацураги-сан, — решила подытожить Рико.
— Было приятно с вами познакомиться, Канамори-сан, — кивнул я. — Хотя, раз уж мы оба не на работе, мы можем общаться на «ты». Раз уж мы ровесники. Так ведь, Рико?
Подобное предложение по местным меркам звучало нагло. В Японии на «ты» общаются только друзья и родственники.
— Эм… Да, разумеется! — воскликнула чуть громче, чем сама того хотела Рико. — Почему бы и нет, Кацу… В смысле — Тендо.
Я расписался в договоре аренды, взял ключи от квартиры и проводил Рико до двери. Моя новая знакомая убежала, сломя голову. И уже из окна я увидел, как она, активно жестикулируя, с кем-то болтала по телефону.
Это тоже было частью моего плана. Женщины так предсказуемы.
Уберечь себя от сплетен я бы не смог, но зато сейчас Рико описывает меня, как мужчину, а не как будущего врача. Я хоть и не сильно разбирался в азиатской внешности, но по поведению женщин прекрасно понимал, что Кацураги Тендо достаточно красив.
Стоило мне пообщаться с молоденькой медсестрой или пациенткой — в восьмидесяти процентах случаев их пульс учащался, а в организме наблюдались признаки игры гормонов.
Это весьма удобно. Как ни крути, а внешность играет важную роль в нашем мире.
До собеседования оставался час. Я взял сумку с халатом и медицинскими принадлежностями и вышел из квартиры. По дороге сюда мне приглянулась хорошая лавка с раменом. Вот уж какая пища из японской культуры мне приходилась по вкусу! Углеводы, белки, бульон — ничего лишнего.
Плотно пообедав, я оставил тысячу йен и выдвинулся в клинику Ямамото полным сил.
Моё будущее место работы располагалось через дорогу от небоскрёба «Ямамото-Фарм». И, стоит отметить, даже рядом со стоэтажным зданием корпорации клиника выглядела не менее величественно. На территории больницы находилось несколько корпусов, связанных между собой стеклянными коридорами.
Да уж, а
