[13] Пэлл-Мэлл (Pall Mall) — центральная улица Сент-Джеймсского квартала в Вестминстере.
Глава 2
Глава 2. О сколько нам открытий чудных...
До Швейцарии, а конкретно до Женевы, она добралась с помощью порт-ключа, приобретенного в волшебном бюро путешествий в Тролльхольме[1] – волшебном квартале в Осло. Переход оказался довольно неприятным, потому что над Центральными Альпами и Швейцарским плато бушевала гроза. К сожалению, Анна узнала об этом, только прибыв на место назначения – в зал аппарации Женевского железнодорожного вокзала. Там, ошалело глянув на чиновника транспортного управления, она опрометью бросилась в дамскую комнату, где ее сначала стошнило, а потом пронесло. Так что, пришлось задержаться на вокзале, - благо он представлял собой довольно большой торговый центр, - и, засев в первом попавшемся на глаза кафе, полчаса успокаивать нервы крепким черным кофе и киршем[2]. И кстати о нем. Кто сказал, что немцы разбираются в алкоголе? Реклама рекламой, но дорогой киршвассер, - а она взяла лучший из тех, что был, - оказался тем еще дерьмом. Впрочем, задачу свою эта вишневая самогонка выполнила на ура. Кофеин и алкоголь позволили довольно быстро справиться с унизительной слабостью, и начать наконец путешествие с чистого листа.
В Женеве Анна задержалась всего на два дня. Смотреть там оказалось не на что, волшебной улицы не было и в помине, так что большую часть времени она провела, перемещаясь из одного бутика в другой, прикупив по случаю кое-что из одежды и обуви и приобретя милые, но без выпендрежа часики фирмы Breguet. Остальное время она просиживала на веранде ресторана, расположенного на крыше ее отеля, и наслаждалась видом на Женевское озеро. Ну это только так называется «сидела и смотрела». На самом деле, она повторяла в уме формулы высшей трансфигурации и вспоминала особенно заковыристые рунные цепочки. Занятие это было полезным вдвойне. Оно тренировало память и облегчало доступ к инструментам колдовства, и кроме того, повторяя известное, она иногда натыкалась на «забытое», и тогда, - не всегда, но часто, - память подбрасывала ей очередной кусочек недоступных ей еще минуту назад знаний. Если бы не мешали мужики, которых тянуло к ней как пираний на кровь, все было бы просто замечательно. Но лощеные красавцы и богатые старички отчего-то решили, что могут ее хоть чем-нибудь удивить или, на худой конец, заинтересовать. Раздражало это ужасно, но воленс-ноленс приходилось терпеть. Не ходить же теперь из-за этих козлов в парандже! Но, слава богу, отбрехалась и вскоре, взяв на прокат довольно приличный мерседес, отправилась своим ходом в Цюрих.
Ехала, не торопясь, наслаждаясь пейзажами, осматривая достопримечательности и угощаясь вкусностями в местных швейцарских ресторанчиках. Тем не менее, до Цюриха добралась быстро, и уже вечером того же дня вселилась в очередной отель, в который уже раз удивив обслугу тем, что путешествует налегке. И то сказать, один не слишком большой чемодан и кожаный баул среднего размера – никак недостаточный багаж для женщины ее класса. Знали бы сотрудники отеля, что и эти два предмета она таскает за собой только для вида, поскольку в ее дамской сумочке с чарами расширения и облегчения веса спрятать можно содержимое даже не одного, а нескольких платяных шкафов. Однако все это были пустяки, о которых она думала, попросту заговаривая себе зубы. На следующий день ей предстояли две, а возможно, даже три достаточно серьезные встречи. В девять часов утра ее ждал в своем кабинете господин Шебест – заместитель управляющего цюрихским отделением банка Pictet, а в двенадцать ровно должна была состояться встреча с кем-то из управляющих Гномьего банка. Третья же встреча целиком и полностью зависела от осведомленности и доброй воли немца и гнома или, может быть, обоих. Ведь кто-то из них мог знать частного поверенного ее семьи.
К сожалению, Анна знала только о том, что в Цюрихе находится некая адвокатская контора, которая издавна занимается делами графов Готска-Энгельёэн. Однако ни названия этой фирмы, ни фамилии частного поверенного, с которым имел дело ее отец, она так и не вспомнила. Не исключено, что и не знала. А единственным указанием на существование такого человека являлось письмо, найденное Анной в сейфе внутреннего замка. Письмо было коротким и очень личным. Его автор соболезновал «дорогому Карлу» в связи со смертью «графини Элеоноры» и упоминал уже в самом конце своего послания, что «дело о наследстве затягивается, но имеет хорошие перспективы». Увы, но дружеский характер письма был подкреплен тем, что автор подписался одним лишь именем – «всегда твой, Антон», не указав ни фамилии, ни титула, ни любых других деталей. Карлом звали отца Анны, и он был убит восемь лет назад. Обстоятельства его смерти ей предстояло еще выяснить, - сама она этого не помнила, - и это тоже было вопросом, который она хотела бы обсудить с этим неизвестным ей Антоном. Мать Анны – Леди Элеонора графиня Готска-Энгельёэн умерла за год до смерти отца. Девять лет – это конечно большой срок, но оставалась надежда, что адвокатская контора все еще существует, и там смогут ответить хотя бы на некоторые из интересующих Анну вопросов.
Итак, тот день начался с визита в банк Pictet. Анну там уже ждали, поскольку встреча была организованна заранее, и сразу же проводили в кабинет господина Шебеста, оказавшегося на поверку высоким поджарым стариком с бледным, изрезанным морщинами лицом, белоснежной шевелюрой и внимательными голубыми глазами.
- Прошу вас, Леди Анна, - пригласил он ее, указав на кресло для посетителей. – Проходите, садитесь. Душевно рад с вами познакомиться.
Тем не менее, руку ей не поцеловал. Только кивнул уважительно, и все.
- Как я писала вам ранее, гер Шебест, - медленно и внятно на хорошем немецком языке начала Анна, - я хотела бы получить полный отчет о моих финансах. До последнего времени я не занималась делами семьи, но теперь, встав во главе рода и повзрослев, мне все-таки придется это сделать.
- Что
